Реми Коффер - Всемирная история разведывательных служб. Том первый. 1870–1939

Документ из корзины действительно попал в руки разведки. В это время там сменился руководитель. В связи с болезнью в июле 1895 года полковник Сандер уступает свое место подполковнику Мари-Жоржу Пикару, который, как он (и кроме того, как Дрейфус), из Эльзаса. Пикар начинает расследование с нуля. Этот бывалый разведчик, для которого вина Дрейфуса казалась очевидной, до глубины души поражен тем, какую роль в этом деле сыграл Естергази. Роль, которую в штабе признавать отказываются, поскольку это равносильно выражению недоверия генералу Мерсье. Защита чести армии и оказалась той причиной, из-за которой дело Дрейфуса вновь всплыло на поверхность, хотя могло остаться на глубине.

Пикар отныне в центре внимания, тем более что, не предупредив свое начальство заранее, он предпочел отстаивать виновность Дрейфуса перед защитой в суде. Тогда и он превращается в подозреваемого. Его заместитель, не кто иной, как майор Анри, отныне приставлен следить за ним. И этот Анри с целью подтвердить еще раз вину Дрейфуса (возможно, по приказу) совершит «техническую ошибку», с помощью которой очень неумело попытается доказать виновность офицера-еврея.

Штаб уволили, перевели в Тунис. Естергази предстал перед военным трибуналом, поскольку невозможно было игнорировать выдвинутые против него обвинения, и был оправдан.

Дело закрыто? Как бы не так. Матье, родной брат Альфреда Дрейфуса, не успокоился, и оно разразилось с новой силой. Эту задачу возложил на себя знаменитый писатель и журналист Эмиль Золя, напечатав в одном из номеров «Авроры» знаменитую статью «Я обвиняю». И начинается яростная полемика между «дрейфусарами», которые поддерживают интересы армии, и «антидрейфусарами», для которых превыше всего интересы правосудия. Франция разделилась на два лагеря, а Пикара как паршивую овцу принуждают уйти из армии, но он продолжает выступать в защиту Дрейфуса и обвиняет настоящего предателя Естергази.

В том политическом и моральном конфликте в масштабе всего общества «разведывательный аспект» «дела Дрейфуса» будет предан забвению.

Это вызывает сожаление. Несколько более или менее убедительных гипотез пущены в ход, чтобы попробовать прояснить для общества истоки этого дела:

• неистовый антисемитизм Жана Сандера, сфабриковавшего все бумаги в обвинительном досье против Дрейфуса;

• тайная связь между Естергази и Анри, которая была известна в кругах разведки. Второй покрывал первого и Дрейфуса из-за дружеских побуждений или по другим причинам;

• групповое предательство Естергази, Мориса Вейля, друга военного губернатора Парижа Сосье, и генерала Ро, бывшего главой кабинета военного министра Мерсье;

• групповое предательство Естергази, Вейля и самого генерала Сосье;

• существование собственной разведслужбы у генерала Сосье, который в своих личных целях, без ведома разведывательных органов, в обход Естергази, пытался выявить объем имеющейся у немцев информации относительно французской артиллерии;

• маневр военного министра, направленный на то, чтобы сохранить секрет знаменитой 75-миллиметровой пушки, основного орудия французов в Первой мировой войне, дабы переключить внимание немцев на пушку 120-миллиметрового калибра. Хитроумная дезинформация такого рода впоследствии имела место. Внимание немцев привлекли к одной из отвергнутых моделей, а в это время в Пюто в обстановке чрезвычайной секретности были изготовлены три тысячи тормозов отката, предназначенных для 75-миллиметровой пушки с удлиненным откатом. Специалисты в области артиллерии оценивают в пять, а то и семь лет опоздание немцев в создании подобного оружия из-за того, что их направили по ложному следу. Не посвященная в эту операцию, разведка должна была сбить с панталыку немцев, взвалив «дело» на плечи Дрейфуса, которого правительство выпустило на свободу, так и не признавшись в подлоге.

Скажем откровенно: мы не в состоянии найти истину. Но есть один след: толстое досье, собранное по делу Дрейфуса разведкой, почти полностью сгорело в 1940 году в дни краха. Но сегодня известно, что многие из архивов, по официальным данным уничтоженных, в действительности были захвачены немцами, а затем попали в Советский Союз.

В любом случае несчастный офицер-еврей, реабилитированный только в 1906 году, после очень сложных юридических перипетий, заплатил дорогую цену за интриги, в которых сам не участвовал.

Дело Дрейфуса оказало на разведку порочный эффект, затянув в свои водовороты в равной степени все спецслужбы. Налицо был кризис. Разведку подозревали в некомпетентности, даже в пристрастии, а в это время франко-германские отношения становились все напряженнее. Последствия дела Дрейфуса парализовали работу французской разведки на долгие годы. В 1899 году новый военный министр, генерал Гастон де Галифе, расчленил разведорганы, передав «службу полиции и контрразведки» в подчинение сыскной полиции. Майор Анри покончил жизнь самоубийством 31 августа 1898 года, уличенный в подлоге. Его преемником стал майор Роллен, который в свою очередь был сменен на посту главы Отдела разведки майором Франсуа. Этот отдел подчинялся непосредственно Второму бюро генерального штаба, которым до 1901 года руководил полковник Аш. Разведка не вернет себе реальную независимость и эффективность вплоть до 1908 года, пока во главе ее не встанет полковник Эдуард Дюпон.

Известно также, что именно публичное «разжалование» Дрейфуса, устроенное в Военной школе, подтолкнет венского журналиста Теодора Герцля стать первым теоретиком сионистского движения, которое, но это уже другая история, породит, в свою очередь, собственную спецслужбу, разведку Моссад.

Французская сторона видит в деле Дрейфуса лишнее доказательство шпионской активности кайзеровских спецслужб во Франции. Немецкая сторона представляет дело как скандальную попытку внедрения французских агентов и провокацию, с целью дискредитировать военных атташе Рейха, неотступно преследуемых разведкой и полицией Франции.

Война между секретными службами обоих государств набирает силу, весьма интенсивно разграничивая рамки соприкосновения сторон:

• 1887 год. Немцы заманивают в ловушку комиссара полиции Гильома Шнебеле. Французы считают его арест нарушением всех международных правовых норм. Убежденные (на полном основании), что Шнебеле работает на французскую разведку, немцы рассматривают эту операцию как меру самообороны, нацеленную на сдерживание шпионской деятельности французов.

• 1888 год. Французский аджюдан Шателен изобличен в шпионаже в пользу Германии и осужден.

• 1890 год. Капитан Гийо и лейтенант Бонне подвергаются той же процедуре по схожей причине. Архивариус отдела артиллерийской техники военного ведомства в местечке Сен-Тома-д’Акон, Бутонне, также осужден за передачу военному атташе кайзера в Париже, фон Гуене, инструкции по содержанию снарядов, начиненных мелинитом.