Реми Коффер - Всемирная история разведывательных служб. Том первый. 1870–1939

Давайте покинем старушку Европу. Полиция французской концессии сигнализирует из Шанхая о прибытии 1 августа в этот китайский порт ответственного представителя Коминтерна, замешанного в деле «Аркос», чеха Доброжирова.

Вернемся в Париж. 30 декабря Сыскная полиция начинает охоту за самим генеральным директором «Аркос». Видимо, он еще способен беспрепятственно покидать и прибывать в Великобританию. Доклад о слежке за ним, представленный в наше распоряжение, сообщает следующее:

«Месье Роман Аврамофф, генеральный директор Аркос Лимитед, Лондон, прибывает в Париж и останавливается в гостинице на улице Ламарка, 108. Он родился 3/12 1882 года в Болгарии. Обедает он в компании Фанни Кремер, 28 лет, родившейся в Серпухове (Россия), служащей, поселившейся в гостинице 3/9 1927 года. Они часто выходят вместе».

В конце этого же года франко-английская контрразведка перехватила новые телеграммы Коминтерна. В свою очередь расшифрованные, они сообщают о перемещениях подпольных резиденций. Вот что говорится в одной, отправленной в ноябре:

«ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ИНТЕРНАЦИОНАЛА секретно Секция Западной Европы

1927 5 ноября № 105-6Б Москва Товарищу Якубовскому

Берлин

Нам сообщают: решение Исполнительного Комитета от 2-го ноября, № 87 — оперативный отдел.

Из-за частых провалов наших агентов в Англии по причине активности агентов-провокаторов, проникших в наши организации, решено переместить центр в Берлин. Для того, чтобы не создавать новые организации и не перегружать без надобности службу связи (ОМС), лондонское агентство должно быть присоединено к секретариату Западной Европы как независимый орган».

Но те, кто побывал в мире капитализма, уже вызывают подозрение. В апреле 1928 года Москва уведомляет, что нужно остерегаться служащих лондонского «Аркоса», прибывших в Берлин. Некоторые из них могут быть перевербованы Интеллидженс Сервис.

Конечно, специальные органы Коминтерна и советской разведки будут реорганизовываться. Но чтобы шпионить за Англией, отныне им придется действовать из Нидерландов, Бельгии, Швейцарии и Скандинавии, очень тщательно конспирируя своих агентов.

Однако в этом случае Спешиал Брэнч и МИ-5, используя свой прежний опыт, сумеет проконтролировать почти все. Секретные агенты Отдела международных связей Коминтерна (секция ОМС) встречают на своем пути серьезные препятствия. Так, француз Поль Вальер арестован в сентябре 1927 года и посажен на пять месяцев в тюрьму в Англии. Несколько позже настает очередь и Рихарда Зорге, будущего аса разведки ГРУ в Азии. В 1929 году он совершает разведывательные миссии, пересекающиеся с миссиями Жана Креме по всей Европе. Но когда Зорге останавливается в меблированных комнатах Блумсбери в Лондоне, Спешиал Брэнч арестовывает его и высылает из Великобритании. Также временно задержится в Великобритании и Креме.

Рихард Зорге и Креме, их дороги снова пересекутся в Азии во время еще более секретных миссий. Пути революции непостижимы…

«Как, вы говорите, фамилия ответственного работника секретной канцелярии аппарата Сталина?»

«Горбачев! Он тоже из ГПУ», — отвечает Борис Бажанов, человек низкого роста, с лысым черепом, в очках в стальной оправе.

Его собеседник Евгений Делимарский, он же Эдуард Делар-ный, русский белогвардеец с пышной шевелюрой, тщательно записывает все, что говорит Бажанов. Иногда он обращается к третьему человеку, в мундире пехотного капитана, с ясным взглядом и изящными усами в стиле Эррола Флинна. Это шеф русской секции французской разведки, Эжен Жоссе…

Офицер испытывает огромное удовольствие: до этого осеннего дня 1928 года в Париже еще ни разу не появлялся перебежчик такого калибра, перебежчик из Советского Союза на Запад. Подумать только, человек, с которым русская секция сегодня имеет дело, Борис Бажанов. Личный секретарь Иосифа Сталина!

На советском фронте французские спецслужбы владеют далеко не шуточной информацией. Резиденция в Варшаве, как и резиденция в Бухаресте и Стамбуле, беспрерывно поставляют обстоятельные рапорты. В апреле, незадолго до бегства Бажанова из СССР, Жоссе даже сумел составить довольно точную схему организации ГПУ, спецслужбы Сталина. Документ уникальный. Мы обнаружили его через 60 лет после его появления. В нем, в частности, подробно говорится о «чрезвычайно секретном отделе» ГПУ, названном сокращенно «СОЧ». Процитируем:

«1. Секретный отдел или СО занимается наблюдением за политическими партиями в СССР и за границей и борьбой с оппозицией коммунистам.

2. Секция Разведки занимается сбором информации.

3. Отдел контрразведки или КРО занимается выполнением задач контрразведки и борьбой с белогвардейским движением. Агенты КРО Шанхая, например, находятся в ведении ГПУ Хабаровска. Они имеют нечетные регистрационные номера.

4. Особо Секретный отдел или ОССО следит за армией и морским флотом. ОССО имеет секретных сотрудников во всех частях Красной Армии. Их называют Сексоты. Сотрудниками этого отдела являются, в большинстве своем, женщины.

5. Экономическая секция или ЭКС наблюдает за общественными и частными советскими торговыми учреждениями, ведет борьбу со спекуляцией. Чтобы заниматься в СССР торговой деятельностью, нужно получить разрешение через ЭКС».

Майор Жоссе давно имеет дело с советскими спецслужбами. Он уже имел случай схлестнуться с ними вплотную. Это произошло в 1919 году в Стамбуле. Он был шефом резиденции французской разведки и офицером связи с консульством, когда на него было совершено покушение. Агенты ГПУ подложили бомбу на террасе его номера в отеле «Континенталь». Балкон рухнул, но Жоссе остался невредим. Его величество случай.

Один из его людей, член подпольной группы в Баку, сумевший затем спастись от рук «красных», лейтенант Жоффруа, сохранил неопубликованные блокноты. Эти ценные бумаги переданы нам племянником Жоссе, полковником Анри Жоссе. В них описывается Стамбул той эпохи, бурлящий и погруженный в безжалостную борьбу, ведущуюся русскими, английскими, турецкими и французскими шпионами:

«Это была эпоха, когда армия Врангеля, или скорее ее остатки, хлынула во все соседние с Россией страны и Стамбул принимал беженцев, преследуемых у себя дома, рухнувшие надежды которых обещали им перспективу иммиграции и нищеты. Много русских из высшего слоя общества, в совершенстве владевших французским, как все русские высокого ранга при царе, устраивались так, чтобы потратить как можно меньше из того, что они смогли сохранить и увезти с собой. В одном из ресторанов Стамбула работали в качестве официанток три молодые дамы, все — урожденные графини, и это предоставило мне возможность познакомиться с основами языка Толстого».