Александр Леонкин - Город Бонивур. Последняя великая стройка СССР

А научные сотрудники Тихоокеанского института географии увидели наяву, как скажется подобный промышленный комплекс на приамурской таежной первозданности. В Минудобрений СССР им назвали несколько уже действующих предприятий, где технологические решения схожи с будущим амурским заводом. Они выбрали производственное объединение «Азот» в литовском городе Ионава [343] 20 марта 1989 года, почти через два года после выхода этой статьи в «Известиях», на изотермическом хранилище ПО «Азот» произошел выброс в окружающую среду 7000 тонн сжиженного аммиака. В месте аварии истекающий природный газ смешался с аммиаком, и возник сильный пожар. От возникшего пожара загорелся склад с нитрофоской. Это комплексное удобрение, загоревшись, стало выделять аммиак, окислы азота, хлор и другие ядовитые газы. Газы, токсичные продукты которых составляли окислы азота и аммиак, пошли на Ионаву и распространились на 40 километров. В результате принятых решений было эвакуировано около 40 тысяч человек, проживающих в городе. В аварии и при ликвидации ее последствий пострадали 64 человека, из них погибли в очаге аварии шесть человек и 47 госпитализированы, из них один скончался в больнице от сильных ожогов дыхательных путей аммиаком. , провели там эколого-географическую экспертизу.

Грустно читать их отчет, смотреть на фотографии, изображающие пустынные ландшафты, погибшие деревья. Под снимками подпись: «Лесные сообщества полностью деградированы на расстоянии до шести километров от объединения».

В документе, подписанном заместителем председателя Российского Госплана Е. Кершуновым, где он не возражает против размещения завода азотных удобрений в Хабаровском крае, он мимоходом замечает: «Учитывая, что река Амур является ценнейшим рыбохозяйственным водоемом, в проект включить создание бессточной системы водоснабжения…» В ТЭО (технико-экономическом обосновании) строительства завода заложен рассеивающий выпуск отстоявшихся стоков в Амур. И, как предел возможного, проектировщики обещают рассмотреть вариант внедрения оборотной системы водоснабжения, которая только сократит вредные стоки, но отнюдь не ликвидирует их. При этом речь идет об одном лишь заводе. А как поведут себя в совокупности все производства? А куда, как не в Амур, понесут паводковые воды, накопленные от выбросов в атмосферу окислы азота, аммиака, углерода, сероводорода, фтористого водорода?.. Вопросов много, ответов нет.

В условиях нарастающего загрязнения вод Амура промышленными и хозбытовыми стоками усиление этого процесса за счет стоков и выбросов в атмосферу проектируемого завода азотных удобрений в недалекой перспективе приведет к тому, что степень загрязнения на участках ниже села Нижнетамбовское достигнет опасного, а затем особо опасного уровня. В итоге он утратит свое рыбохозяйственное значение… Общая сумма компенсации ущерба рыбному хозяйству ежегодно будет составлять 188 миллионов рублей.

Такое заключение в мае прошлого года написал директор отделения ТИНРО В. Сафонов.

«Пренебречь ученым мнением нельзя, но попытаться изменить его — можно. О несложной и, увы, не новой механике этого дела рассказал мне первый заместитель Минудобрений СССР А. Кочетков:

— Получили мы документ от Сафонова, звоним в высокие краевые инстанции: завод строить не будем, куда — такой ущерб! Нам — не спешите. Через месяц с небольшим присылает Сафонов другую бумагу — и тон спокойный, и ущерб уже 5664 тысячи рублей. Мы: все равно много! И вот, смотрите, третье письмо Сафонова: убыток, оказывается, всего 224 959 рублей…

Руководители Минудобрений СССР вручили мне копии всех трех писем и оговорились, что как представители ведомства делать бы это они не должны. Но как сыны Отечества…

А. Кочетков добавил, что у министерства много неприятностей, связанных с экологией, и уж лучше на теперешнем, начальном, этапе честно, открыто ставить больные вопросы, чем потом пожинать плоды беспринципной трусости.

Встретился я с Сафоновым, спросил, на чем основана столь частая смена его мнений? Он вяло говорил об обещаниях проектировщиков обеспечить очистку сточных вод до „определенной степени“, не нарушать нормы ПДК (предельно допустимых концентраций)…

Регион получает азотных удобрений в расчете на гектар сельхозугодий чуть ли не вдвое больше, чем приходится в среднем по РСФСР. Обзвонил и объехал все агропромы региона. И везде, без исключения, слышал: „фосфорные — позарез нужны, калийных не хватает, а с азотными — порядок: сколько потребно, столько дают и даже больше“.

Дело специалистов — ответить полно и обстоятельно: нужен ли такой завод? Ясно одно: при решении вопросов государственной важности нетерпимы факты безответственного и даже легкомысленного подхода, о которых мы с вами узнали. Дальнему Востоку предопределена завидная судьба. Где, как не здесь, на немереных просторах, развивать и укреплять отечественную экономику, поднимать новые города, заводы, в том числе и химические комплексы. Только делать это надо по науке: предвидением и пользой [344] Известия. 1987. 30 июля. № 211 (22018). ».

О последствиях смелой публикации Борис Львович рассказывал в своих интервью вот что:

«Где-то в начале 10-го утра мне звонит заведующий отделом агитации и пропаганды Сальников и говорит: „Боря! Выпей успокоительное. В два часа заседание бюро Хабаровского крайкома КПСС. Очень жесткое решение по тебе — исключить из партии“. Я успокоительное пить не стал, прихожу в кабинет первого секретаря. Он решил там провести бюро, потому, что оно было в закрытом режиме. Сидят члены бюро, я пришел, на стул с краю присел. Сижу. Выходит, из комнаты отдыха Алексей Клементьевич и говорит: „Резник, садись на мое место“. Я говорю: „Да я здесь посижу, Алексей Клементьевич“.

Черный продолжил: „Ты у нас давно руководишь краем. Да ты что себе позволяешь?“ И вот распалялся-распалялся-распалялся. Конечно, у меня дрожь сначала была. И когда он наконец выдохся и говорит: „Ну, что ты можешь сказать в свое оправдание?“ Я говорю: „Я хочу сказать, что мне непонятно то судилище, которые вы устроили здесь газете, органу Президиума Верховного совета СССР“. Он оторопел и говорит: „Какое судилище? Ты о чем говоришь?“ Я отвечаю: „Пока эта заметка была в моей чернильнице, это было мое мнение. А как только она опубликована, это мнение моей редколлегии, моей газеты. Поэтому, если других вопросов ко мне нет, разрешите мне удалиться и проинформировать редколлегию“. Смотрю, у него была красная физиономия, побледнел, говорит: „Товарищи члены бюро, посмотрите на него. Мы пригласили его, чтобы по-товарищески поговорить, а он тут судилище увидел“».

Далее в своих интервью Борис Львович говорит о том, что на стройку в Нижнетамбовское через несколько дней приехала комиссия из Москвы и стройку закрыли. Но это, мягко говоря, не совсем так. Вот что он написал в своей книге «Хроника пикирующей страны», которая состоит из его публикаций в газетах в разные годы, а каждая статья завершается постскриптумом с комментарием [345] Резник Б. Хроника пикирующей страны. М.: Художественная литература, 2015. С. 532. .