Андрей Ганин - Семь «почему» российской Гражданской войны

Свои органы разведки и контрразведки имели правительства казачьих войск. Нередко эти органы конкурировали между собой. Белой контрразведке хронически не хватало средств даже на жалованье штатных сотрудников, не говоря об агентуре. Подразделения контрразведки белых в ряде случаев представляли собой структуры полукриминального характера, где творился абсолютный произвол. Так, при официальной ревизии делопроизводства и деятельности контрразведывательного отделения штаба Кавказской армии в августе 1919 г. вскрылась отвратительная картина. Председатель ревизионной комиссии докладывал главнокомандующему ВСЮР А.И. Деникину, что «установлены случаи изнасилования казаками женщин, содержавшихся под стражей в контрразведке… лица, задерживаемые контрразведкой, подвергаются битью плетьми… причем этот способ наказания применяется не в виде исключения, а как система или для наказания… или же как способ добыть сознание у арестованного… Для разнообразия предлагают иногда одному задержанному бить другого… в некоторых случаях, как это было с Нестеровой и Поповой, битье плетьми полуобнаженных женщин производилось в присутствии многих офицеров… при этом под звуки гармоники… Отбираемое при обысках имущество поступало без описей… в отделение и здесь или расхищалось казаками… или же раздавалось офицерам отделения в определенном порядке… иногда же и по жребию» [1182]. Битье плетьми производилось с ведома полковника Б.И. Бучинского. Более 50 человек, попав в руки контрразведчиков, бесследно исчезли. Из доклада следовало и то, что при наличии в контрразведывательном отделении семи агентов для внутреннего наблюдения филеров для наружного наблюдения не было, разведки не велось, получить справку по какому-либо вопросу было невозможно, а денежная отчетность была настолько примитивной, что не позволяла обнаружить злоупотребления, если бы они имели место. Контрразведчиками не соблюдалась тайна розыска, были даже случаи выдачи пропусков на выезд из Царицына заведомым большевикам.

Это не был исключительный случай. В ноябре 1919 г. генерал-лейтенант А.С. Лукомский приказал арестовать и обыскать начальника екатеринославского контрразведывательного пункта есаула Щербакова и его спутницу артистку Лескову, подозревавшихся в хищении денег и драгоценностей [1183]. Адъютант начальника одесского контрразведывательного пункта в 1919 г. за 300 тысяч руб. продал большевикам списки сотрудников, за что был расстрелян, но восполнить нанесенный ущерб репрессии не могли [1184]. О том, что в белую контрразведку поступали на службу даже большевики, занимавшиеся провокациями и устрашением населения в целях дискредитации власти белых, писал осенью 1919 г. в своем докладе начальнику штаба главнокомандующего ВСЮР генерал-лейтенанту И.П. Романовскому полковник В.К. Манакин [1185]. Как отмечал генерал-лейтенант Е.И. Доставалов, «состав контрразведывательных отделений был самый пестрый. В одном он был однороден: на 90 % это были патентованные мерзавцы, садисты, люди легкой наживы с темным прошлым» [1186]. К примеру, начальник керченского контрразведывательного отделения капитан Стеценко был связан с криминалитетом, истязал арестованных и отбирал у них ценности [1187].

Командующий Добровольческой армией генерал П.Н. Врангель писал главнокомандующему ВСЮР генералу Деникину 9 (22) декабря 1919 г.: «Неудовлетворительная постановка контрразведки и уголовно-розыскного дела, работавших вразброд, недостаточность денежных для них отпусков и неудачный подбор сотрудников, все это дало большевистским агитаторам возможность продолжать в тылу армии их разрушительную работу» [1188]. Врангель требовал упорядочить контрразведывательную работу и объединить ее с уголовным розыском в пределах армии. В другом письме от 15 (28) февраля 1920 г. Врангель обвинял Деникина в организации слежки за собой при помощи контрразведки [1189]. Таким образом, контрразведка оказалась важным инструментом политической борьбы на белом Юге. По данным на август 1920 г., многие офицеры, находившиеся за рубежом или при иностранных миссиях, работали на иностранные спецслужбы и продавали иностранцам сведения о состоянии белых армий [1190].

Белая контрразведка была слабо осведомлена о руководящем составе советской разведки. Так, например, когда на сторону белых летом 1919 г. перешел руководитель советской нелегальной военной агентуры бывший капитан В.А. Срывалин, выяснилось, что в контрразведывательном отделении штаба Добровольческой армии о нем не имелось никаких сведений [1191]. Были ли такие материалы в контрразведывательном отделении штаба главнокомандующего ВСЮР, неизвестно.

В то же время отдельные территориальные органы контрразведки работали успешно. Уже упоминавшийся следователь Орлов поставил работу контрразведки белых в Одессе на широкую ногу. Был сформирован штат сотрудников наружного наблюдения, выделялись средства на секретную агентуру. Налаживалось сотрудничество с французской контрразведкой, которой руководил майор Порталь. Агентура Орлова была внедрена в одесское большевистское и анархистское подполье, имела выходы на большевистский комитет. В результате совместных с французами операций руководство большевистского подполья в Одессе (И.Ф. Смирнов (псевдоним – Николай Ласточкин), Ж. Лябурб) было ликвидировано, однако подпольщики в ответ уничтожили агента Орлова и покушались на него самого. Белой контрразведкой в 1919–1920 гг. были нанесены мощные удары по большевистским подпольным организациям Харькова, Николаева, Киева, Севастополя, Симферополя, Феодосии, Ялты, Керчи.

Белая разведка пыталась воспользоваться любыми возможностями для осведомления. В частности, при отправке группы офицеров для связи с петлюровцами весной 1920 г., по свидетельству капитана А.И. Батрука, с ним беседовал 2-й генерал-квартирмейстер штаба главнокомандующего ВСЮР полковник П.Е. Дорман и взял расписку о негласном осведомлении белого командования о петлюровских войсках [1192]. Впрочем, до реальной организации осведомления дело не дошло.

С приходом к власти на белом Юге генерала П.Н. Врангеля началась реорганизация органов разведки и контрразведки. Некоторые специалисты оценивали изменения критически. Например, А.А. фон Лампе отметил в своем дневнике: «Уничтожили 2-го ген[ерал-]квар[тирм[ейстер]а, создали обер-квартирмейстера Генерального штаба. А в результате борьба с зелеными или, вернее, разведка о них вышла из рук на[чальника] шта[ба] глав[ноком]а[ндующего] и висит в воздухе» [1193]. Контрразведка Ставки была передана в ведение начальника Военного управления, объединена с органами политического и уголовного розыска, в результате чего возникла особая часть. В июне в белом Крыму был создан Особый отдел при штабе главнокомандующего. С 1 июня 1920 г. его начальником стал бывший директор департамента полиции генерал-майор Е.К. Климович [1194].