Валерий Злыгостев - И нагрянула черная рать... Монгольское завоевание Южного Урала. 1205–1245

Гумилев Лев Николаевич(18.03.1912—15.06.1992). Родился в Санкт-Петербурге. Сын известных поэтов Анны Ахматовой и Николая Гумилева. Историк-этнолог, археолог, востоковед, переводчик (переводил поэзию с персидского). Доктор исторических наук (1961). В 1931 г. поступил в Ленинградский государственный университет, но окончил его, по причине необоснованных репрессий (трижды арестовывался) и участия в Великой Отечественной войне (в 1944–1945 гг.), лишь в 1940-х гг. экстерном. В 1949 г. был вновь арестован и освобожден после реабилитации в 1956 г. С конца 1950-х гг. работал в Эрмитаже, а с 1962 г. вплоть до выхода на пенсию в 1987 г. состоял в штате географического факультета ЛГУ.

В 1950–1960 гг. занимался археологическими исследованиями Хазарии, историей народа хунну и древних тюрок, исторической географией, источниковедением. С 1960-х гг. начал разработку собственной (во многом спорной, но, несомненно, имеющей право на существование} пассионарной теории этногенеза, с помощью которой пытался объяснить закономерности исторического процесса, в том числе и процессов, проистекавших на Южном Урале в момент башкиро-монгольского противостояния (1220–1240-е гг.). Научное наследие Л. Н. Гумилева (12 монографий и более 200 статей) являет собой подвиг ученого евразиста, бесстрашно выступившего против закостенелых догм, господствовавших в отечественной науке в середине XX в.

https://ru.wikipedia.org/wiki

В первую очередь, этот отрывок приоткрывает личные качества сына и отца — отдана и каана, и, естественно (возможно, не без помощи Рашид ад-Дина), царевич выглядит здесь «белым и пушистым», однако для нас этот пассаж ценен и другой содержащейся в нем важнейшей информацией. Вне сомнения, описываемые события происходили в восточном Дешт-и-Кипчаке, непосредственно перед заключительным рывком монгольских туменов еще дальше на запад, а потому Джучи, несмотря на умолчание о нем в «Юань ши», мог участвовать в сражении на Уюр, то есть оказаться практически на башкирских землях.

Так или иначе, но осенью — зимой 1216 года царевич Джучи, расположив свою ставку в нынешнем Казахстане (неважно, в какой его части), с вожделением поглядывал на степи, которые по результатам завоеваний должны были перейти под его руку. Джузджани по этому поводу заметил, что когда « Туши, старший сын Чиигизхана, увидел воздух и воду кипчакской земли, то он нашел, что во всем мире не может быть земли, приятнее этой, воздуха, лучше этого, воды, слаще этой, лугов и пастбищ, обширнее этих» [17, с, 250] [17] Необходимо учитывать, что климат в эпоху средневековья, в X–XIV веках, на территории Дешт-и-Кипчака отличался от нынешнего, был более мягким. Увлажненная степь создавала благоприятные условия для расширения хозяйственной деятельности кочевников. . Монголы, достигнув пределов восточного Дешта, Южного Урала, а впоследствии благодатных пространств, прилегающих к Кавказу и Черному морю, памятуя о суровом климате своей родины, о ее каменистых степях и жарком дыхании Гоби, не собирались отказываться от столь лакомого куска. Кипчаки, огузы, саксины, башкиры и многие другие народы, к которым монголы в 1216 году еще не предъявляли территориальных претензий, превращались отныне в объект поглощения Монгольской империей, а ее властелин, как, впрочем, и вся монгольская элита, намеревался в ближайшее время вернуться в эти пределы уже в качестве единоправного хозяина.

После разгрома кипчаков и уничтожения меркитской знати монгольские отряды, раскинувшись облавой, наводнили Дешт, «примучивая» местных номадов. Зимой — ранней весной 1217 года ситуация стала меняться: по-видимому, после указания Чингис-хана «в Тургайской степи (Центральный Казахстан) был назначен пункт сбора отрядов из туменов этих полководцев (Субэдэя и Тохучара. — В.З .), которые должны были пойти под руку Джучи… старшего по своему положению среди всех военачальников» [40, с. 314]. Тогда же в бассейне реки Иргиз произошла знаменитая битва монголов с превосходящими их более чем в два раза войсками хорезмшаха Мухаммеда, по результатам которой (ведь хорезмийцы так и не смогли одолеть противника) Чингис-хан еще более утвердился в намерении совершить поход в Среднюю Азию и окончательно покорить восточный Дешт-и-Кипчак.

К 1217 году действия завоевателей в восточном Дешт-и-Кипчаке принесли свои плоды. Нельзя утверждать, что степи от Иртыша до Мугоджар или Эмбы находились под полным контролем монголов, но не отметить факта начала их доминирования в этом регионе нельзя. Действительно, в течение года силами двух-трех, даже самых боеспособных, туменов, имевшихся в распоряжении монгольских военачальников, покорить территорию размером в несколько миллионов квадратных километров невозможно [18] Территория современного Казахстана, на подавляющей площади которого в 1216–1217 годах действовали монголы, составляет 2 700 тысяч км². . Тем не менее появление на военно-политической арене Дешта столь мощного игрока, каковым являлась держава Чингис-хана, не могло не вызвать обеспокоенности со стороны правящих кругов государств, примыкавших с юга к Великой степи. В первую очередь монгольское присутствие затрагивало интересы Государства хорезмшахов-Ануштегенидов, правители которого [19] Несмотря на то что накануне монгольского вторжения главой государства являлся хорезмшах Ала ад-Дин Мухаммед, следует учитывать, что в действительности практическое управление во многом находилось в руках его матери Теркен-хатун, которая могла решать любые вопросы по своему усмотрению и издавала указы от собственного имени [8, с. 128]. претендовали на безраздельное господство в этой части Евразии, и им было далеко не безразлично, что в Дешт-и-Кипчаке начали хозяйничать невесть откуда объявившиеся пришельцы. Столкновение представлялось неизбежным, и хорезмшах Мухаммед, лишь прослышав о нежеланных гостях, решил доказать мечом свое право на земли, лежащие к северу от Джейхун (Сырдарьи).

То, что войско хорезмшаха выступило из Мавераннахра в сторону местности Иргиз-Тургай [20] Нынешние Тургайская и Актюбинская области Казахстана. , сомнений у большинства исследователей не вызывает, но вот вопрос о том, каких пределов оно в действительности достигло и куда его может в конечном итоге занести воображение уважаемых ученых, следует конкретизировать. Существует мнение, что «хорезмийское войско», двигаясь «вдоль течения (реки Сары-Су)… на север на протяжении нескольких месяцев», оказалось в « междуречье Ишима и Иртыша. Продвигаясь далее на восток… в горную область» [35, с. 146], достигло точки, где, собственно, и произошло сражение. Другая версиязаводит хорезмийцев в противоположный конец восточного Дешта, в район, о котором уже упоминалось выше в связи с разгромом монголами кипчаков и меркитов, — междуречье Кумака и Жарлы[3, с. 229].