Лев Гумилёв - Татаро-монголы в Азии и Европе

Хубилай, занятый войной в Южном Китае, не мог оказать какой-нибудь помощи своему вассалу. После этих событий двор идикута окончательно покинул Кара-Ходжо и переселился в район Ганьсу под защиту Юаньской империи [422] «Юань ши», гл. 122, стр. 46. .

По поводу дальнейшей судьбы династии уйгурского идикута мы находим следующие сведения в книге японского ученого Абе Такео: «Гаочан был столицей дома идикутов около десяти лет.

В конце концов, будучи не в состоянии выдержать натиск Хайду, первоначально они переехали в Комул (Хами), а затем, примерно в 1283–1284 гг. покинули страну, где они жили на протяжении 400 лет, и бежали в район Ганьсу, где благодаря доброжелательному отношению юаньского двора смогли положить конец своим утомительным скитаниям в Юнчане, старом обнесенном городе Чжэбэ-Тимура» [423] Abe Takeо , Where was the capital of the West uighurs? Kyoto, 1954, стр. 438. .

После переезда в Ганьсу идикут потерял остатки самостоятельности и превратился в одно из должностных лиц, которые назначались монгольским двором для управления окраинными областями юаньского государства. Как подчеркивалось в «Краткой истории уйгуров», «в это время монголы еще больше усилили свое непосредственное господство над уйгурами Гаочана. Власть идикута не распространялась на Кара-Ходжо. Идикут теперь управлял местностями, находящимися под непосредственным правлением юаньского двора. Монголы построили почтовые станции от Тайпинлина (на севере пров. Шэньси) до Бешбалыка». В ней далее указывалось, что на территории, подвластной идикуту, монголы создали те же административные и контрольные органы, которые существовали в этот период на территории Китая [424] Д. И. Tихонов , Хозяйство…, стр. 60. . Сбор налогов и государственных пошлин с гаочанских уйгуров производился не идикутом, а представителями центральной власти. Причем государственные пошлины взимали по ставкам, установленным для китайских уездов и областей. Кроме того, там был учрежден банк, производивший операции с бумажными деньгами, выпущенными монгольским двором в Китае.

Уйгурским бекам было разрешено заниматься только судебными делами, касающимися уйгуров. Но даже в этой области представители юаньского двора всегда вмешивались в дела, например когда возникали споры между уйгурами и представителями других народов [425] «Краткая история уйгуров», стр. 25. .

Таким образом, приведенные выше сведения китайских источников показывают, что уйгурские идикуты, добровольно подчинившиеся Чингис-хану и получившие статут пятого улуса, постепенно превратились в послушное орудие монгольских ханов, лишившись последних остатков независимости. При Хубилае (1260–1294) в результате междоусобной войны его с Хайду Уйгурия сильно пострадала от военных набегов чагатайских царевичей и фактически прекратила свое существование. Часть уйгуров во главе с идикутами переселилась в Ганьсу и другие районы Китая. Оставшиеся в Турфанском и Хамийском оазисах уйгуры некоторое время сохраняли известную самостоятельность, лавируя между Юаньской империей и чагатайским государством. В 1369 г. они были завоеваны чагатайским ханом Хазир-Ходжой, который силой оружия насаждал среди них ислам [426] Преемник и сын Хазир-Ходжи Мухаммад-хан (1408–1416) усердно заботился о распространении ислама в своих владениях. По Мухаммад Хайдару, все могулы должны были носить чалму; непослушным вбивали в голову гвозди. Ему приписывается постройка знаменитого здания Ташрабат на северном берегу оз. Чатыр-Куль. См. «Тарих-и Рашиди», Сочинение Мирзы Хайдара, ИВ АН УзССР № 1430, лл. 38б–36а. .

Уйгурские идикуты добровольно признали власть монголов, но расплачиваться за это приходилось народу. Полуторавековое господство монгольских сатрапов нанесло непоправимый вред народам Восточного Туркестана. Хищническая политика монгольских правителей и двойная феодальная эксплуатация сильно подорвали производительные силы страны и привели к упадку и разорению некогда плодородных и сравнительно развитых областей Восточного Туркестана и Джунгарии.

По-видимому, развалины, описанные в «Тарих-и Рашиди», относятся к этому периоду: «В пределах Могулистана существовало много цветущих областей и городов… в частности, был город Баласагун, заложенный царем [тюрков] Афрасиабом. Баласагун до времени кара-китаев находился под властью потомков Афрасиаба. Гурхан отобрал Баласагун у Илик-ханов и сделал его столицей. Почти 95 лет Баласагун служил столицей кара-китаям… Могулы назвали Баласагун «Каралык». Автор словаря «Мулхакат сорах» пишет, что его отец был одним из ученых г. Баласагун… но в наше время нет никаких признаков этого города» [427] «Тарих-и Рашиди», л. 235б. . Далее автор «Тарих-и Рашиди» пишет: «В «Тарих-и Маджмуал Инсаф» сказано: «Могулы называли Баласагун «Алмалык», а ныне калмыки называют «Кайнук», но нигде не встречается местность, названная «Карлык». И еще одним из городов, описанных в исторических сочинениях, является Тараз, и [в этих сочинениях] говорится, что могулы называли Тараз «Янги». Янги — известная местность в Могулистане, и выходцев из Янги много встречается в Мавараннахре. В той степи, которая названа Янги, встречается много развалин городов, где видны остатки куполов, минаретов, ханака и медресэ, но неизвестно, какие именно из этих развалин носили название «Янги». Названия многих городов уже забыты. И еще одним из известных городов [Могулистана] является Алмалык, следы которого сохранились доныне. Там находится гробница Туглук-Тимура. Там есть следы еще одного большого города… В области Джу сохранились остатки большого города, его минареты, куполы и медресэ. Так как названия этого города никто не знает, что могулы называют его «Минаретом» (Башней). Кроме того, там есть купол и каменная плита, на которой почерком насх вырезана надпись: «Это — могила славнейшего имама… Мухаммада Факиха баласагунского. Скончался он в 711 г. х. (1311–1312 гг.). Написал это кузнец Умар Ходжа». Джу — одна из известных местностей Могулистана, простиравшаяся на один месяц пути; городов, подобно этому, там было много» [428] Там же, л. 236а. .

По свидетельству автора сочинения «Гефти иклим», «Хотан был некогда знаменитым городом, а в настоящее время уцелели там лишь небольшие остатки прежнего его блеска» [429] «Гефти иклим», Сочинение Амина Ахмед Рази, рук. ИВ АН УзССР, № 7533, л. 490б. . Другой арабский автор, Абул-фида, живший в конце XIII — начале XIV в., писал о Хотане: «Это один из славнейших городов, но ныне знаменит только своими развалинами» [430] В. В. Григорьев , Землеведение Азии К. Риттера. География стран Азии, находящихся в непосредственных сношениях с Россией. Восточный или Китайский Туркестан, пер., прим, и доп. В. В. Григорьева, вып. I. СПб., 1869, стр. 42; вып. 11, 1873. .