Тимур Хайдаров - Эпоха «Черной смерти» в Золотой Орде и прилегающих регионах (конец XIII – первая половина XV вв.)

Далее, автор сообщает нам о начавшейся во время трехлетней осады города Каффы эпидемии. « О, Боже! Теперь оказалась окруженной со всех сторон татарами Каффа, и христиане вынуждены были в течении 3-х лет быть в осаде. Окруженные огромной армией противника, вряд ли могли свободно дышать, хотя еда на кораблях доставлялась в город, что давало им хоть какую-то надежду. Но вот, в армии противников разразилась болезнь, которая как будто пролилась с небес дождем, сбила всю спесь с татар, стала ежедневно убивать их тысячами и тысячами. Все медицинские советы и меры были бесполезны. Татары начинали умирать, как только обнаруживались признаки заболевания на своих телах: отеки в подмышечной области или в области паха, вызываемые несворачиваемостью крови с последующей гнилостной лихорадкой…

Умирающие татары, оглушенные и ошеломленные необъяснимой катастрофой, вызванной болезнью, начинали понимать отсутствие у них надежды на спасение и тем самым теряли всяческий интерес к осаде. Однако это не помешало им использовать трупы умерших в качестве снарядов для катапульты. Делалось это в надежде, что невыносимая вонь убьет всех сопротивляющихся или хотя бы заставит еще живых оставить умирающий город. Христиане не могли скрыться или бежать от нее, хотя они и стали выбрасывать трупы в море. Но вскоре испорченный от гниющих трупов воздух загрязнил местный источник и настолько стал невыносим для окружающих, что несколько тысяч человек из татарского войска вынуждены были обратиться в бегство. Более того, выяснилось, что один зараженный человек мог заразить как несколько человек, так и то место, где он находился. Из-за того, что никто не знал или не мог видеть в себе средство борьбы с болезнью, все оставались с болезнью наедине » [Wheelis M., 2002: 973].

Если продолжить текстологический анализ данного источника, то можно заключить, что сам Габриэле де Муси одним из первых в Западной Европе, описал характерные признаки « Черной смерти »: быстрота протекания заболевания и рост нарывов. Кроме того, за автором данного источника можно признать западноевропейское первенство в деле признания планетарности данного явления. Прямым свидетельством этому является перечисление народов, пострадавших от эпидемии средневековой чумы. Среди последних он выделил китайцев, индусов, персов, мидян, курдов, армян, киликийцев, грузин, месопотамцев, нубийцев, эфиопов, турок, египтян, арабов, сарацин и греков.

В Крыму, по признанию путешественника, « вымерли бесчисленные племена татар и сарацинов от неожиданной и необъяснимой болезни… огромные пространства земли опустели, наиболее населенные города почти обезлюдели. В Каффе из тысячи умерших в живых оставалось не более 10 человек ».

Дальнейшее распространение эпидемии итальянским хронистом описано во всех подробностях. « Родные и друзья, и соседи поспешили к нам… но мы принесли с собой убийственные стрелы, при каждом слове распространяли мы свой смертный яд…. Как это произошло среди тех, кто сбежал из Каффы. На лодке было несколько матросов, которые заразились ядом болезни. Некоторые суда отправились в Геную, Венецию и другие христианские направления. Когда матросы, достигнув этих мест, смешивались с местными жителями, то происходило так, как будто бы они приносили с собой злобных духов. Каждый город, каждый поселок, каждое место были отравлены заразным мором. Их жители: мужчины и женщины неожиданно стали погибать. И если один человек уже заразился этим заболеванием, то он, как правило, отравлял всю свою семью. И даже когда падал и умирал, он мог продолжить их убивать. Умереть мог даже тот, кто готовился захоронить его тело. Таким образом, смерть шла через окна. Города и поселки опустели, их жители оплакивали своих мертвых соседей » [Wheelis M., 2002: 974].

Впрочем, классическим описанием « Черной смерти » для западноевропейской культуры и научных кругов на долгие годы стало произведение Дж. Боккаччо « Декамерон » [Бокаччо Дж., 2001]. Данное произведение скорее представляет из себя сборник новелл. Ценность данного произведения заключается в том, что оно создано непосредственно сразу же после флорентийской вспышки чумы 1348 г. Поэтому в тексте « Декамерона » нашли свое отражения темы, позволяющие понять психологическое состояние западноевропейского религиозного средневекового общества, оказавшегося в условиях масштабной эпидемии. Красной линией через весь текст произведения проходит тема бегства от смерти.

Последнего можно добиться путем достижения полного наслаждения от жизни или же познания любви. Причем Дж. Боккаччо постарался отразить в тексте все грани жизни, начиная от ее эротического начала и заканчивая ее трагическими аспектами.

Собственно, название данного произведения « Декамерон » дословно переводится с древнегреческого языка, как « Десятиднев ». Создав по образцу популярных в средневековой Европе произведений святого Амвросия Медиоланского « Hexaemeron » (« Шестоднев »), Дж. Боккаччо постарался в поэтической форме подвергнуть резкой критике устоявшиеся в тогдашнем западноевропейском обществе нормы морали и религиозные устои. Исходя из этого необходимо рассматривать вышеуказанное произведение наряду с трудами Ибн Баттуты и ал-Макризи, как очень важный исторический источник, позволяющий более глубинно реконструировать психологическое состояние человеческого сообщества, оказавшегося на сломе эпох и тем самым найти точку бифуркации в формировании современного общества.

Проведенный анализ корпуса нарративных источников по теме позволил нам заключить, что наиболее полно информация об этих событиях представлена именно в текстах русских летописей. Наиболее популярным сюжетом в них является описание средневековых эпидемий. Однако, для того, чтобы реконструировать картину исторического прошлого необходимо учитывать летописные традиции различные по подаче информации. Например, в текстах, относящихся к новгородскому и псковскому летописанию, могло просто отсутствовать описание произошедших на территории других русских княжеств некоторых эпидемических вспышек. Аналогичным образом данная практика распространялась на тексты, относящиеся к ростово-суздальскому, великокняжескому, тверскому или литовско-русскому летописаниям. В тоже время следует признать, что практически во всех источниках преобладали одни и те же оценки. В массе своей они акцентировали внимание не на политических оценках и общественном восприятии, а на природно-эпидемической составляющей. Одним словом, данное бедствие рассматривалось исключительно как массовая гибель людей. Лишь за редким исключением данное бедствие могло получить политическую оценку происходящего.