Тимур Хайдаров - Эпоха «Черной смерти» в Золотой Орде и прилегающих регионах (конец XIII – первая половина XV вв.)

Современные генетические исследования бактерии Yersinia Pestis , позволили ученым утверждать, что во время « Черной смерти » средневековое общество оказалось подвержено патогенным формам чумы. Наличие такого большого количества патогенов чумы, вызванных рекуррентными (последовательными) эпидемическими волнами, в целом подтверждает роль центральных городов в распространении данного заболевания. Причем большую роль в этом процессе играли паломники, товары и купцы, передвигавшиеся между городами-мостами.

Еще одной интересной статьей 2017 г. стало исследование, посвященное изучению содержания свинца в осадочных пародах [More F.A. et al., 2017]. Проанализировав пробы, полученные из ледника, расположенного в швейцарско-итальянских Альпах, авторы данной публикации сошлись во мнении, что во время « Черной смерти » в следствии демографического и экономического кризиса произошло резкое снижения производства металла в Западной Европе. Всего за один только 4-х летний период (1349–1353 г.) было зафиксировано на всем европейском континенте порядка 70 % убыли населения и сокращение производства металла на 40–50 %. Аналогичные данные были зафиксированы в 1367–1369 и 1460–1465 гг. Именно в эти годы после « Черной смерти » были зафиксированы самые мощные вспышки чумы. При этом, из-за превышения содержания свинца в атмосфере, в предшествующие перед ней годы у населения наблюдались галлюцинации и рост заболеваний верхних дыхательный путей. Однако, такая оценка авторов вызывает массу споров. Поэтому, если соглашаться с предоставленными авторами данными относительно содержания вышеуказанного металла в атмосфере, то скорее речь могла идти о последствиях вулканической активности и именно на нее указывают средневековые авторы.

Таким образом, можно заключить, что начиная с XVIII в., западная научная мысль прошла достаточно длительный путь развития в осмыслении темы « Черной смерти на территории Золотой Орды и близлежащих регионов ». Однако, вплоть до 1860-х гг. при взгляде на этот исторических факт доминировали в основном точки зрения средневековых хронистов. Одним из самых популярных в западной историографии сюжетов оказался описанный Габриеле де Муси факт возникновения эпидемии чумы в Каффе сразу же после уникальной бомбардировки города, произведенной войсками Джанибека, когда вместо снарядов использовались трупы. Практически в неизменном виде он просуществовал вплоть до начала XXI в., когда на базе уже имевшихся полевых и лабораторных исследований бактерии Yersinia pestis , норвежским исследователем О.Й. Бенедиктовым было высказано предположение об относительно длительном периоде возникновения данного заболевания в осажденной ордынскими войсками Каффе.

Вместе с тем, существовала и иная популярная точка зрения, согласно которой эпидемия возникла из миазмов. Если говорить о теории миазмов, представленной еще в начале нашей эры древнеримским врачом Галеном и поддержанной арабскими и византийскими хронистами и врачами, то она нашла свое опровержение только в самом конце XIX в. Весомую роль в этом сыграло открытие основного возбудителя заболевания чумной палочки или бактерии Yersinia pestis , совершенное в 1894 г. французским врачом и бактериологом Пастеровского института Александром Йерсеном (18631943 гг.) и японцем Китасато Сибасабуро. Однако, несмотря на это открытие, западная историография « Черной смерти » практически до начала 1970-х гг. старалась не использовать наработки в области эпидемиологии. Подобное было следствием общего методологического кризиса гуманитарных наук, определенного пиетета к естественным наукам и их исследовательской методологии. Теоретическую основу западных исследований составляли взгляды Г. Гейзера и А. Хирша. Согласно точке зрения немецких ученых второй половины XIX в., « Черную смерть » необходимо рассматривать исключительно как возникшую на фоне неблагоприятных природно-климатических условий, вспышку бубонной чумы, вызываемую укусом зараженных блох, живущих на спинах черных крыс. Другой характерной чертой исследований западных историков этого периода являлось переосмысливание опубликованного ранее западноевропейского нарративного материала. В результате, наиболее проработанной по теме « Черной смерти » оказалась Западная Европа, а главные выводы коснулись в основном произошедших изменений в западноевропейском обществе и экономике.

Изучение же других регионов во время вспышки эпидемии средневековой чумы в западной историографии начались только в середине 1970-х в. Большую роль в этом сыграли исследования Р. Поллитцера в области медицинской экологии, опубликованные в начале 1950-х. Именного с его подачи в западной научной среде получила популярность гипотеза центральноазиатского происхождения « Черной смерти ». В результате, западноевропейскими учеными данный исторический факт стал рассматриваться исключительно, как планетарное явление. Все это напрямую способствовало расширению источниковой базы. Поэтому появление в середине 1970 — начале 1990-х гг. исследований Л.Н. Лангера, М.В. Долса, Д.Т. Александера и Ю. Шамильоглу, базировавшихся на достаточно широком круге письменных источников на русском и арабском языках, стало своеобразным прорывом. Однако, даже после этого, в западных научных кругах крайне скептически относились к данным, полученных отечественными и китайскими эпидемиологами. Лишь после начала научного диспута в 2000-х гг. вокруг формы заболевания « Черной смерти » и проведения в первой половине 2010-х гг. филогенетического анализа генома средневековой чумы (метод ПЦР), окончательно был снят вопрос о месте и роли территории Золотой Орды в зарождении и дальнейшем распространении данного заболевания.

В то же время, следует признать, что, начиная с трудов К. Бергольдта и О.Й. Бенедиктова, в западной историографии была сформулирована точка зрения, согласно которой собственно « Черная смерть » хронологически была определена между 1346 и 1353 гг. Более поздние вспышки чумы стали рассматриваться исключительно как последствия первой волны. Наметившийся в середине 2010-х гг. переход к синергетике, позволил западным исследователям утверждать, что эпидемия средневековой чумы напрямую способствовала ускоренному переходу к новой политической, культурной и экономической эпохе. В этом плане территория Улуса Джучи была признана одной из самых перспективных для дальнейших исследований.

Суммируя выводы, сделанные зарубежными и отечественными специалистами относительно « Черной смерти », нужно учитывать тот факт, что основным возбудителем данного заболевания выступал одноклеточный микроорганизм — чумная палочка или бактерия Yersinia pestis . Для ее жизнедеятельности крайне необходимо существование природных очагов, то есть территории, на которой происходит непрерывная циркуляция возбудителя заболевания между носителями и ее « жертвами ». Значительное число природных очагов было отмечено на степных пространствах Евразии. Наиболее крупные и активные из них до сих пор располагаются в Нижнем Поволжье, Причерноморье, Северном Кавказе и Центральной Азии. Причем, большую роль в активизации последних могут сыграть, как климатические изменения, солнечная или сейсмическая активность, так и антропогенный фактор.