Кирилл Кожурин - Староверы Псковского Поозерья. Опочецкий и Великолукский уезды. Изд. 2-е, дополненное

«Феодосианец книжной». Гравюра из книги А. И. Журавлева « Полное историческое известие о древних стригольниках и новых раскольниках, так называемых старообрядцах …» (1795)

Среди сподвижников Феодосия Васильевича, ушедших за польский рубеж, были не только простые крестьяне, но присутствовало немало людей знатных (в его «Житии» перечисляется 14 дворянских фамилий). Известно, например, что его «правой рукой» был псковский помещик Захарий Ларионович Бедринский (ум. 1710). Его сын Иларион был увезен отцом еще в детском возрасте в Польшу и впоследствии исполнял обязанности стряпчего в федосеевской общине. В 1710 году он переехал в Петербург, где сперва жил своим домом, а потом перешел жить в дом к генерал-майору Павлу Ивановичу Ягужинскому, при этом он регулярно ездил для моления в федосеевскую обитель на Ряпиной мызе под Дерптом. Здесь во время разгрома обители царскими войсками в 1719 году он был взят под стражу и доставлен в Тайную канцелярию. Находясь в заточении, отошел от старой веры, принес покаяние и был восстановлен в своих владельческих правах: ему принадлежали земли в Псковском и Велейском уездах. Центром владений Лариона Захарьевича Бедринского в нынешнем Опочецком районе стало сельцо Матюшкино – к 1720 году он уже стал владельцем этого сельца и окрестных деревень. Судя по отсутствию его имени в исповедных росписях Космодемьянской церкви села Матюшкино и псковских церквей, покаяние его было не вполне искренним и он, вероятно, продолжал тайно придерживаться старой веры. Впоследствии поступил на военную службу, вышел в отставку в чине капитана Нарвского гарнизонного полка и умер в 1750 году. Дочь его, Анна Иларионовна, еще при жизни отца вышла замуж за Илариона Матвеевича Голенищева-Кутузова и стала матерью будущего великого полководца Михаила Иларионовича Голенищева-Кутузова.

Переход границы облегчало и то, что пограничные заставы были небольшими и располагались на значительном расстоянии друг от друга. В 1723 году было начато сооружение пограничного рубежа Рига – Великие Луки – Смоленск. Однако оно не могло обеспечить надлежащей охраны с российской стороны – сквозь него по потайным тропам и дорогам из России в Речь Посполитую и обратно почти беспрепятственно могли проезжать малые и большие группы людей с повозками, гружеными имуществом. Люди целыми деревнями уходили за «польский рубеж», так что впоследствии, благодаря близости границы и той легкости, с какой ее можно было в то время преодолеть, на территории русско-польского приграничья, на польской стороне (Невельский и Себежский поветы) сложилось семь локальных групп старообрядцев со своими духовными центрами 10 10 Подробнее см.: Кожурин К. Я. Староверы Псковского Поозерья: Невельский уезд. [б.м.]: Издательские решения, 2022; Он же. Староверы Псковского Поозерья: Себежский уезд. [б.м.]: Издательские решения, 2021. . Однако и с русской стороны границы, несмотря на менее благоприятные условия, также сформировался ряд духовных центров – на территории Опочецкого и Великолуцкого уездов.

Первые документальные сведения об опочецких староверах, которые удалось обнаружить в архивах Синода, относятся к началу XVIII века. Еще в 1711 году Петр I пожаловал Павлу Ивановичу Ягужинскому пригород Велье. Велейская вотчина охватывала и земли выше упомянутого Лариона Захарьевича Бедринского, служившего у Ягужинского по «вотчинным делам». Павел Иванович Ягужинский и впоследствии его сын Сергей Павлович, видимо, покровительствовали старообрядцам. Поэтому неслучайно именно на этих землях после уничтожения Ряпинской обители появляются староверы-федосеевцы. Так, в октябре 1723 года поручик Зиновьев, занимавшийся розыском староверов, донес, что Псковской епархии, в пригороде Велье, вотчины генерал-прокурора Ягужинского, также в монастырских и дворцовых вотчинах, близ Польского рубежа, живут «раскольники» и говорят: «Ежели он, поручик Зиновьев, в те места к ним приедет (для сбора), то-де они уйдут за Польский рубеж», что «священники Псковской епархии „о детех духовных подают к прежде поданным прошлаго 1721 году книгам в пополнение и пишут их в исповеди и в приобщении Св. Таин, а сказывают, что-де в прежде поданных книгах прописаны безпамятством“, а между тем штрафов с них, за бедностию, взять нечего, и что цыфра исповедующихся из неисполнявших прежде христианского долга заметно возросла во время переписи раскольников. По первому из этих доношений Синод приговорил: описи раскольников в тех местах не производить, на основании указа 14-го Февраля 1716 года; а по второму: штрафы править. Вместе с сим Зиновьеву велено было употребить все средства отыскать раскольничьих учителей Михайлова и Ивана Бедра и прислать их в С. Петербург» 11 11 Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего Правительствующего Синода. СПб., 1868. Том I (1542 – 1721). С. 661 – 663. .

Генерал-прокурор Павел Иванович Ягужинский

«Псковской-де епархии провинциал-инквизитера монаха Савватия да Опочинскаго заказу, Сергиевския церкви инквизитера иерея Петра Федорова в доношениях к раскольническим делам объявлено: в приходе в Елье (Велье – К. К. ), в Никольской малой и в Михайловской волостях, в вотчине генерала-прокурора Павла Ивановича Ягужинскаго, крестьяне его обретаются близь польскаго рубежа в расколе, по именам, мужеска полу, кроме жен и детей, 14 человек; дворцовых крестьян, по именам же, 4 человека; монастырских 3 человека, которые-де раскольщики в оклад не положены» 12 12 Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего Правительствующего Синода. – СПб., 1880. – Том IV (1724). – С. 374. .

Было открыто дело (за №530/299 от 4 декабря/20 октября 1725 года) по доношению иеромонаха Иосифа Решилова, с требованием резолюции, как поступать с «раскольниками», которые, поселившись от польской границы в 60 и 100 верстах, считают себя «порубежными» и на этом основании уклоняются от платежа двойного оклада. Синод по этому делу постановил: «раскольников», живущих на разстоянии 60 и 100 верст от границы записать в двойной оклад, о чем и сообщил Правительствующему Сенату ведение, «с требованием совершенной резолюции». Но Сенат отказался от обсуждения этого вопроса до присылки из Синода ведомостей о всех «раскольниках», сбор с которых двойного оклада предоставлен стольнику Афанасию Савелову.

11 октября 1725 года было вторичное обсуждение в Синоде того же вопроса, но решен он не был. Наконец, вскоре после этого, 20 октября, состоялась в Сенате конференция членов Синода и Сената. Обсуждался вопрос о «порубежных раскольниках», однако по данному вопросу «Правительствующий Сенат никакой резолюции не учинил» 13 13 Там же. С. 542. .