МемуаристЪ - Шутки Сталина в переводе Мемуариста

Не зная как еще задеть Сталина, британец брезгливо отодвинул от себя блюдо с поданными дорогими сырами и буркнул:

– К этому вину в приличных домах принято подавать голландский сыр, а не швейцарский!

Сталин взял ароматный ломтик и внимательно осмотрел его:

– Восхищен Вашими вкусами, господин премьер. Вот я человек простой и ума не приложу как Вы их различаете. По произношению, что ли? Вот, кажется, вполне хороший сыр… ан нет, есть у него какой-то легкий английский акцент…

Сталин отложил кусочек сыра обратно на блюдо нетронутым. Черчилль смутился и был вынужден попросить у хозяина приема прощения за бестактность.

***

В один из вечеров заключительных дней конференции Черчилль изрядно принял отменного армянского коньяка и принялся рассуждать о свободе.

Мол так и так. Подлинную свободу понимают только истинные британцы. Британская свобода – это возможность выбирать свой путь. Это неотъемлемое право британского джентльмена. У гордых бриттов свободолюбие и независимость глубоко в крови. А вот "рашн коммьюнист" такого лишены.

Разговор был неформальный, да и Сталин тоже слегка расслабился, напряжение переговорных раутов слегка ушло. Вождь не выдержал такого оскорбления партии и Советского народа:

– Мы, большевики, о свободе знаем не понаслышке. Мы за нее, господин Черчилль, кровь проливали. Наша, пролетарская свобода – это возможность послать любых зарубежных "учителей" к дьяволу. А у Вас есть возможность выбора – к дьяволу отправиться или куда еще. Мы же, большевики, зная что такое право у Вас в крови, не смеем мешать Вашему решению!

Говорят, Черчилль смеялся так, что даже расплескал бокал и шутливо признал свое поражение в споре.

***

Английская делегация жила в Воронцовском дворце. Известно, что этот дворец строился по чертежам того же архитектора, что и Лондонский Букингемский дворец.

После окончания переговоров Черчилль спросил – нельзя ли Британии купить такой прекрасный дворец?

Сталин выслушал и неожиданно спросил:

– А какой палец англичане называют средним?

Британский герцог показал – этот.

– А у нас этот, – улыбнулся Сталин и показал фигу.

***

Одним из болезненных вопросов в Ялте было – как поступить с захваченным немецким военным флотом, одним из самых сильных в Европе. Сталин внес предложение разделить этот флот между державами-победительницами. Черчилль, напротив, не хотел создавать себе сильного конкурента на море. Британия предлагала захваченный флот утопить.

Сталин, как всегда, нашел очень точную язвительную формулу:

– Я думаю, нужно объединить два наших предложения. Согласиться с господином Черчиллем и затопить… британскую половину флота.

***

Границы стран Европы после окончательной победы над фашизмом также вызывали много разногласий. Больше всего союзники переживали, что Советский Союз получит слишком много польских территорий себе. Судьба будущей западной Украины висела на волоске.

Президент Рузвельт даже заявил:

– Но позвольте, Львов, ведь даже не входил в Российскую Империю!

Сталин отреагировал молниеносно:

– Правильное замечание господина президента. Поговорим тогда о столице Польши – Варшаве. Она входила.

Так Львов стал Советским городом.

***

Переговоры идут очень тяжело, особенная грызня посвящена судьбе Польши (особенно областям, которые сейчас стали западной Украиной и западной Белоруссией). По вечерам, на традиционных банкетах главные участники переговоров пытаются разрядить обстановку к следующему напряженному дню.

На очередном таком застолье премьер-министр Британии Черчилль предлагает поднять тост за руководителя США – президента Рузвельта. Выпили.

Следующий тост поднимает товарищ Сталин:

– Теперь я бы хотел выпить за руководителя нашего союзника – Великобритании…

В наступившей паузе Черчилль расплываются в улыбке, пьют-то за него. Но Сталин невозмутимо продолжает:

– … за его Величество короля Георга Шестого Виндзора!

Немая сцена. Черчилль взбешен и только въевшаяся в кровь аристократическая привычка не позволяет показать этого. Всем известно, что в Британии у короля нет никакой власти и все нити в руках премьер-министра. Но формально Иосиф Виссарионович прав, действительно, – за короля.

Впрочем, британец быстро опомнился и предложил третий, заключительный тост. Со своим обычным слегка гнусавым выговором Черчилль предложил выпить и за руководителя Советского государства… Всесоюзного старосту Михайло Ивановича Калинина!

Сталин тост принял с хитрой улыбкой и осушив бокал сказал:

– Хороший тост, но как не следует путать силу русских пушек с заморской британской артиллерией, так и не следует путать товарища Калинина с… его Величеством королем Британии.

***

После очередного напряженного дня переговоров в Ялте Сталин повел разгоряченных спорами союзников прогуляться в уникальном зимнем саду Ливадийского дворца. Даже в разгар января в теплом, искусственно освещаемом саду цвели редкие тропические цветы и кустарники.

Вождь подвел коллег к небольшим ящичкам с особым сортом орхидей. Эти цветы были выведены американскими флористами специально в честь победы Советских войск в Сталинградской битве. Цветок получил красивое латинское название Орхидеэ Сталинградис.

Над цветками с жужжанием вились несколько припозднившихся шмелей. Получилось так, что пока руководители любовались цветами, один шмель сел Черчиллю сзади на шею, а второй впился в руку Рузвельта. Оба от неожиданных укусов не удержались и вскрикнули.

Черчилль в шутку упрекнул вождя, что – должно быть, это особые, Сталинградские шмели, кусают всех, кроме самого товарища Сталина.

На это Верховный улыбнулся и с легкой ехидцей сказал, что у него есть более простое объяснение:

– На этой конференции большевики честно говорят, что могут позволить себе союзники Советского Союза и что они не должны позволять себе. А Ваши заявления, господа, похожи на сладкую водичку – обещаний много, дела мало. Вот шмели и вьются!

***

На той же конференции очень жесткие обсуждения были посвящены проблеме будущего раздела Польши. Союзники очень хотели воссоединить Польское государство, сделать его капиталистическим, создать из братьев-славян враждебный кордон на границах Союза.

Сталин, напротив, выступал за Польшу с Советским правительством, а восточную часть страны и вовсе оставить в Союзе в виде Западных Украины и Белоруссии. Переговоры и торговля поселками и целыми областями шла ожесточеннейшая.

Черчилль в пылу полемики сорвался и довольно оскорбительно заявил, что Сталинская администрация не имеет права делить Европу! Что Советы уже в ходе войны совершили две гигантские ошибки, за которые поплатятся в самом скором времени! Этими ошибками было: открыть русскому Ване Европу и открыть Европе русского Ваню!