Муслим Мурдалов - Кавказская Швейцария – Чечня. XIX-XX век

Озеро Эзенам является одной из достопримечательностей восточной части Кавказа и представляет единственное альпийское озеро в этой местности. Нелишним считаем, поэтому изложить некоторые географические и топографические сведения о «русском Цюрихе», любезно сообщенные управлением дагестанской инжен. дистанции. Озеро Эзенам или Кезенам, в просторечии называемое Форельным, находится на высоте 5, 978 фут. над уровнем Черного моря. Перед ним со стороны аула Ботлики лежат горные пики, МалыйКеркет (6,279) и за ним БольшойКеркет (7,380). Окружающие высокие точки следующие: с запада 7.920, (без названия) и хребет Кашкер—лам 9.030; с севера Керкет 7.770, с востока 7.300 – 7.400 (без названия), Цацакой 8.150, Шимерой 7.620, Азал8.730; с юга Абдал- Забузал 8.540. длина озера по окружности около 10 верст, длина вдоль шоссе 3 версты. Наибольшая глубина 37 саж. Восточный берег пологий и неизменный, северный и южный – возвышенный и крутой. Русло озера – известковое, что и обуславливает состав воды, совершенно пресной, но жестковатой. Пробы воды были взяты мною и проанализированы. Общий твердый остаток оказался 0.1362 грамма на литр, главные составные части: углекислая известь и углекислая магнезия Солей щелочных металлов не оказывается, есть следы железа. Озеро питается ручьями и потоками, бегущими с окружающих снежных гор, но оттоков не имеет и, по характеру воды лишенной щелочных солей и хлора, подходит к типичным альпийским озерам.

Фауна озера характеризуется видами форели, между которыми встречаются и очень крупные виды. Рыбная ловля сдается на откуп и, по-видимому, приносит хороший доход. Местность кругом озера совершенно безлесная. Склоны гор усеяны валунами. Даже трава здесь какая-то низкорослая. Здесь пришлось, кстати, вспомнить классические споры о причинах отсутствия лесов на юге России, цитированные даже в одной из университетских лекций, где для убеждения в существовании в прежнее время лесов в нынешней Новороссии приводились такое не лишённое наивности доказательство, что названия многих жилых мест, как «Лески», «Борки» и прочие напоминают о лесе. А, может быть, эти названия свидетельствуют лишь о том, что край заселен бывшими обитателями лесов, перенесшими имена деревень в память прежней родины? Ведь наивно думать, что где нет леса, он был уничтожен. Такой филологический и не научный способ решения трудной географической задачи выдвигать, в свою очередь, более трудные вопросы: если приведенная точка зрения правильна, почему. Например, леса сохранились в такой людной местности, как Ведено, а исчезли в совсем недоступных для человека дебрях, как окрестности озера Эзенам. В таких контрастах и связанных с ними климатических и почвенных условиях и кроется, по нашему мнению, ключ к загадке о причинах безлесья некоторых стран России. По обыкновению, прибывшие на озеро туристы снаряжают удочки для ловли обитательниц озера – форелей, это единственная порода рыб, живущая в озере и попадающаяся самых различных размеров. Но рыба эта, вообще, капризная – иногда без труда ловится очень успешно, а иногда удильщики теряют целые дни совершенно безуспешно. Несмотря на содействие опытного в знании озера смотрителя сторожки, мы с трудом поймали две маленькие рыбы. Около озера посеяна пшеница и др. хлебные растения, по-видимому, редко вызревающие, вследствие раннего наступления холодов. Но вообще дико и голо кругом этого КавказскогоЦюриха. Нужно много приложить труда и культуры, чтобы сделать его обитаемым, а прежде всего, нужно насадить растительность и восполнить то, чем обидела природа. Тут нет ничего мечтательного и невозможного: кому неизвестно, например, что наши патентованные курорты, как Пятигорск и Кисловодск, во время оно представляли пустыню, а теперь там выращены грандиозные парки, даже целые рощи. Конечно, только приложением труда, культуры и умения можно превратить берега озера Эзенам в приятный для жизни уголок, при условии, конечно, существования хороших способов сообщения. Теперь же не было предела нашей досаде, когда на Кавказском Цюрихене оказалось даже порядочной лодки для прогулки по озеру.

В одной из комнат сторожевого поста имеется книга для записи прибывающих на Эзенам. Но этой книгой пользуются более широко, помещая в ней рассказы, анекдоты и даже целые лирические излияния, вроде нижеследующего:

«С грустью и болью прибыл на Эйзенам. Измок до костей и голоден, как волк. В караулке не оказалось ничего. В этих странах, даже с деньгами, можно с голоду».

Действительно, насчет снабжения провизией здесь плохо. Ближайший жилой пункт, где можно купить хлеба и достать кое-какие припасы – селение Ботлики, в 30 верстах отсюда. Среди всех этих писаний удалось найти одно весьма интересное, именно, легенду о происхождении озера, по рассказам горцев. «На пустынной долине. Меж высоких гор, раскинулся обширный аул, единственный из всех аулов, жители которого забыли завет великого пророка о гостеприимстве. Заблудившийся странник встречал в ауле самый грубый и нелюбезный прием. Своими поступками жители сильно разгневали Бога».

«Однажды в аул зашел истомившийся в пути седовласый старец и тщетно просил приюта. Но всюду встречал он отказ и едва не был вынужден провести в поле холодную и дождливую ночь. Но одна вдова сжалилась над ним и предложила переночевать в сакле. «Утром, говорит старец вдове: – «Оставь свою саклю и иди прямо, но не оглядывайся». Вдова исполнила этот совет, но, по своему женскому любопытству, не могла воздержаться, чтобы не посмотреть назад и увидела страшное зрелище. Старик бьет своим жезлом по скале и оттуда обильными потоками струится вода, затопляя сакли, а вместе с ним людей, скот и все имущество. Так наказал Всемогущий Аллах нечестивых жителей аула». Эта легенда много напоминает библейское сказание о Содоме и Гоморре, но умалчивает лишь об одном обстоятельстве, поплатилась ли вдова, подобно жене благочестивого Лота, за свое любопытство. Воображение горцев дополняет еще легенду рассказами, будто бы по временам на поверхность озера выплывают разные предметы домашней утвари из потопленного аула.

Рано утром, до рассвета начали мы обратный путь трудным и медленным подъемом на перевал. Было ясно, но очень холодно, пришлось кутаться в шубы. Только в 7-м часу при спуске с перевала, в 20-ти верстах от Ведено, пригрело нас солнышко, и шубы оказались излишними, а по приближении к Грозному, вечером, после сумерек, пришлось все костюмы заменить летними тужурками. Таким образом, сделавши в продолжение дня 90 верст, мы побывали в четырех климатах, начиная с холодного – близ снежных вершин на перевале, – и кончая умеренно жарким в Грозном. В этой смене, на ничтожных расстояниях и в течение самого короткого времени, – климата, флоры, обстановки и заключается вся оригинальная прелесть гористых стран. Меньше чем в ½ мы побывали в ясной, степной и луговой полосе и испытали такие смены картин природы, которые на равнинах достижимы только на тысячеверстных расстояниях.