Муслим Мурдалов - Кавказская Швейцария – Чечня. XIX-XX век

В нашем очерке мы постарались познакомить читателя с оригинальными, живописными, но малоизвестными местностями Кавказа, вполне заслуживающими названия « Кавказской Швейцарии», и обратить внимание на то, что русский турист знакомится с Кавказом частью проездом по военно-грузинской дороге, частью же посвящением Минераловодских курортов (Пятигорска и тд.). но эти местности, по сравнению с массой столь же прекрасных, но мало или даже вовсе некультивированных местностей Кавказа, представляют каплю в море.

Кавказ не только в настоящее время не заселяют, но даже не изучают. Минеральные воды по шатоевскому тракту не исследованы; до Шатояи в другом направлении – от Грозного до озера Эзенам нет ни обсерватории, ни метеорологических станций. Ничего не предпринимается для пользования этими местностями в качестве дач и воздушных курортов. Пути сообщения тоже далеки от совершенства, в особенности от Ведено до озера. Пора уже отрешиться от увлечения Дальним Востоком и заняться, наконец, ближним, в том числе и нашей Швейцарией. Прежде всего нужно насадить здесь свет знания и не тормозить давно назревший вопрос о всеобщем обязательном обучении и об учреждении высшего учебного заведения на Кавказе. Напротив, мы считаем неуместным полемику, где быть Кавказскому политехникуму – в Тифлисе или Владикавказе: высшее учебное заведение нужно и там и там, одно для Закавказья, другое для Северного Кавказа. Всяческими способами нужно приучать к культурности местное туземное население. Изучение природы Кавказа нужно поощрять. Нужно основать сеть обсерваторий, метеорологических станций, музеев, лабораторий и др. учреждений и поощрять деятельность по изучению Кавказа. Может быть, не будет лишним высказать и еще одно пожелание- поощрять развитие городов, как торговых и культурных центров и не повторять печальный пример Грозного, которому, быть может, предстоит перспектива разорения. Много нужно сделать, чтобы так дорого доставшаяся России Кавказская Швейцария не была забытым и заброшенным краем, и, конечно, не лишним будет отрешиться от излюбленной в последнее время российской привычки искать красот и прелестей на краю света и не замечать те красоты, которые находятся здесь, под боком, на благословенном Кавказе. Приватъ-доцентъ К. В. Харичков.

«ИКОИРГО» том XV, №5, 1902 год.В начале июля мне пришлось побывать в той части горной Чечни, где раскинулась Ялхаройское, Аккинское Галанчочское и Хайбахское старшинства, входящие в состав 6-го участка Грозненского округа Терской области.

Дабы полнее обозреть намеченную местность, наиболее удобным представлялось подняться к истокам р. Шалаж и затем уже перевалиться в верховья р. Гехи. Начальным пунктом путешествия послужила казенная лесная караулка, расположенная на небольшой поляне верстах в 4—5 выше чеченского аула Шалажи, по ущелью речки того-же названия.

Окрестности караулки представляют густо покрытые лиственным лесом скаты двух хребтов черных гор, обрамляющих с запада и востока ущелья речки, которая течет в довольно глубокой в падине. Поляна узкой полосой вытягивается по высокой террасе над левым берегом речки. В давно минувшие времена на ней были поселения (хутора) чеченцев и карабулаков, укрывающихся здесь среди глухого, девственного леса. В настоящее время этот лес уже не поразит вас дикой прелестью нетронутого бора: он состоит, особенно ниже казенного дома, из молодняков, в возрасте 30—40 лет, бука граба, липы, изредка карагача, ясеня, с обилием в подлеске лещины и примесью фруктовых пород-мушмулы, боярышника, алычи и груши; эти последняя занимают сплошь всю левую сторону долины р. Шалаж вплоть до аула.

Погода стояла прекрасная. Весь день солнце почти не омрачалось ни одной тучкой и лишь к вечеру легкая облачка сгруппировались в верховья ущелья, расположившись на отдых на горных мягких лугах гор Болой-лама; однако, поднявшийся с закатом солнца ветерком скоро согнали их куда-то в теснины.

На следующий день в 7ч. Утра я двинулся в путь в сопровождении двух лесных объездчиков. Сейчас-же за поляной дорога входит под сень лиственного леса, следуя левым берегом речки Большой Шалаж, которую вскоре и перерезает. Воды в речке немного и имеет она какой-то мутно-беловатый оттенок, а все русло усеяно разной величины известковой галькой. За переездом дорога сворачивает влево, в узкое ущелья Среднего Шалаж, и затем по хребту, окаймляющему справа это ущелья, выходит на старую военную дорогу прорубленную войсками во время покорения края. Леса состоять здесь исключительно из представителей чернолесья: по ущельями сырым балкам очень много черной и белой и белой ольхи; по склоном главенствуют бук, который на вырубках, каковой является и бывшая военная дорога, пролегавшая по грандиозной, до 200 сажень. Шириною, просеке, вытесняется густо засевшим молодым грабом с примесью липы, ивы, отчасти карагача, ясеня и ольхи. Почва состоит из суглинка; в обнажениях и осыпях выступают мощные слои плотной сланцевой глины с прорывами рыхлого песчаника, который, выйдя на дневную поверхность быстро разрушается, образуя россыпи сероватого мелкого песка. Вскоре нам пришлось спешиться и вести лошадей в поводу. Причиной тому была не столько трудность подъема, имеющего здесь вообще очень незначительный уклон, сколько ужасная грязь. Собственно старой военной дорогой почти вовсе не пользуются, так как без поддержки и осветления она совсем испортилась, а во многих местах прямо-таки сползла: вместо нее пользуются вьючной тропой или, лучше сказать, целой сетью небольших тропинок, пролегающих по самому гребню хребта. Несмотря на то, что перед нашим проездом много дней подряд дождя не было и стояла ясная, даже яркая погода, на главной тропе была невылазная грязь. Собственно это была не тропа и не дорога, а скорее бесконечная лестница, которою приходится то спускаться, то подниматься по гребню. Ступени этой лестницы образовывались и образовываются в мокрое, дождливое лето, когда мягкая глинистая почва буквально раскисает, так что в ней ногами вьючных животных выдавливаются углубления и выпираются бугры. Бугры в сухую погоду обсыхают, а в углублениях скопляется грязь, которая почти никогда не исчезает в густом лесу. Лошади стараются перебираться по этим буграм-ступенькам, спотыкаются, попадают в ямы между ними, увязая в грязь иногда по брюхо. И вот, когда бедным животным приходится из этого месива выдергивать ноги, то получается звук на подобие сильного револьверного выстрела. Такие выстрелы мы вскоре услышали впереди себя, и минут через пять повстречались с горцем, спускавшимся на плоскость. Он гнал вьючную лошадь, которая вся была покрыта грязью: это показало нам, что нас впереди ждет та же участь, хотя встречный и назвал дорогу хорошей. Конечно, относительно она и была хороша, так как во время сильных дождей по ней, даже по понятием туземцев, ездить совсем скверно. Несмотря на увещания объездчиков, я предпочел вплоть до самого выхода из лесной полосы пройти пешком, чему последовали и мои спутники это было в сто раз удобнее и спокойнее как для нас самих, так и для лошадей; почти на всем протяжении этой убийственной дороги мы, на которых почти не было грязи.