Сергей Мосолов - История казачества. Памятка казаку

Кроме того, в связи с участием донского казачества в Булавинском восстании, Пётр I приказал уничтожить жалованную грамоту Ивана Грозного донскому казачеству, подтверждавшую его права и независимый статус, хранившуюся в подлиннике в войсковом соборе в Черкасске и в многочисленных списках в церквях по казачьим городкам, ежегодно торжественно выносимую и зачитываемую перед казаками на праздник Покрова Богородицы.

Таким образом, формально донское казачество было лишено независимости. Все церкви войска Донского официально вошли в состав Воронежской епархии, но, несмотря на это, большинство казаков сохранили преданность старой вере и до XX века оставались верными старому обряду и старым взглядам на церковь.

В 1718 году донцы лишились права самостоятельно назначать войсковых атаманов. В 1723 году войсковой круг, собравшись в последний раз, избрал атаманом известного героя шведской войны и персидского похода Ивана Матвеева, но Пётр I его, как находившегося под судом «за взятие у украинских жителей вещей и денег», не утвердил, а повелел быть атаманом впредь до указу старшине Андрею Лопатину. Следовательно, принято считать, что с 1723 года у Войска Донского было отнято его исконное право – избирать в своём кругу войсковых атаманов. Именно с этого времени атаманы стали назначаться царской властью.

Казаки-некрасовцы.Верный соратник Булавина, уроженец станицы Голубинской, атаман старообрядческой станицы Есауловской Игнат Некрасов, после разгрома восстания, ушёл со своим многочисленным отрядом сначала на Кубань (Крымское ханство), потом в турецкие владения на Дунай, где казаки-некрасовцы основали старообрядческие общины и жили по «заветам атамана Игната» – 170 строгим законам, записанным в «Игнатовой книге». Причём, надо сказать, что среди них были, например, такие суровые заповеди, как: «за брак с иноверцами – смерть»; «за убийство казака (члена общины) – убийцу живым закапывать в землю»; «за измену жены – закапывать её по шею в землю»; «если сын или дочь подняли руку на родителей – смерть, а за обиду старшему – плети»; «за измену войску, богохульство – смерть»; «за разбой, грабёж, убийство – по решению Круга, – смерть»; «священника, не исполняющего волю Круга – изгнать» и прочие.

Атаман решал, виноват или не виноват обвиняемый казак, а наказывать или не наказывать его – приговаривал уже Круг. Если Круг прощал, то виноватый казак кланялся атаману, потом старикам, потом на все четыре стороны, тем дело и кончалось. Ежели Круг приговаривал поучить (наказать) провинившегося, то его учили, например, пороли нагайками. Подобного наказания, если на то имелись веские основания, не мог избежать и сам атаман. А что атамана можно было высечь и секли, не подлежало никакому сомнению и вовсе не выходило из ряда обыденных событий жизни некрасовцев. Точно так же, как и других, рядовых казаков, после порки атамана заставляли пасть ничком (поклониться в землю) и поблагодарить Круг словами: «Спаси Христос, что поучили!» После чего атаману возвращалась его булава, символ власти, которую на время наказания у него отбирал какой-нибудь старик. Вручив же булаву, все казаки дружно валились атаману в ноги, вопя: «Прости нас Христа ради, господин атаман!» – «Бог простит! Бог простит!» – кряхтя и почёсываясь, отвечал народный избранник, после чего всё входило в прежний уклад и порядок.

Преследования крымских и турецких властей, заставлявших казаков-некрасовцев служить в аскерах (солдатах) не только в военное, но и в мирное время, потеря земель, новое переселение (с Майноса на остров Маду на Бейшеирском озере), эпидемии, увеличение налогов, вмешательство турок во внутренние дела казачьей общины, её расслоение – экономическое, социальное, религиозное – привели к вымиранию части некрасовцев, нарушению некоторых «заветов Игната», к примеру, запрета одному казаку работать на другого. Однако, несмотря на все эти трудности и лишения, казаки-некрасовцы сохранили связь с прошлым, свои обычаи, предания, культуру предков. Ни жизненные передряги, ни проживание в Туретчине не заставили их поступиться своим родным старинным языком. И как отмечают многие специалисты, они в неприкосновенности сохранили язык донских казаков булавинско-некрасовской эпохи.

Осенью 1773 года вспыхнуло последнее крупное восстание казаков против самодержавия. Возглавил восстание донской казак, уроженец станицы Зимовейской, Емельян Иванович Пугачёв, который, воспользовавшись слухами, что император Пётр III жив, назвался его именем. 17 (28) сентября 1773 года Пугачёв в сопровождении группы казаков прибыл на Бударинский форпост, где огласил свой первый манифест к Яицкому казачьему войску: «И буду вас, казаков, жаловать рекою Яиком и впадающими во оную реками и протоками, рыбными ловлями, землёю, сенокосными покосами и всеми угодьями безданно и безпошлинно. И распространю соль на все четыре стороны – вези, кто куда хочет. И оставлю Войско Яицкое при прежней их вольности».

Страстный призыв нового «государя-ампиратора» к восстановлению вооружённой рукой прежних казачьих вольностей нашёл самую широкую поддержку в среде казачества. В течение первого месяца к Пугачёву присоединилось порядка 300 человек. Пугачёв шёл по Яику словно царь-освободитель. Все казачьи станицы в единодушном порыве переходили на его сторону; повстанцев встречали вином и хлебом-солью; радостно звонили колокола; попы приводили народ к присяге «Петру III» и служили молебны о его здравии и о победе его воинства.

Повсеместно пылали дворянские имения. Раскачивались на верёвках помещики и офицеры, повешенные пугачёвцами. Истребление злодеев-дворян становилось главной целью восставших, по достижении которой, как говорилось в пугачёвском манифесте, «…всякой может возчувствовать тишину и спокойную жизнь, коя до века продолжатця будет» 65 65 Пугачёвщина. Т. I. – М-Л., 1926. С. 40—41. .

Восстание быстро охватило весь Оренбургский край, Урал, Прикамье, Башкирию, часть Западной Сибири, Среднее Поволжье. В результате агитации и обещания исполнения самых насущных чаяний к казакам присоединились башкиры, татары, калмыки, казахи, чуваши, а также старообрядцы и уральские заводские крестьяне.

Начальный период восстания с сентября 1773 года по март 1774 года ознаменовался военными успехами восставших, представлявших собой опытных представителей иррегулярных казацких и инородческих частей, над немногочисленными правительственными войсками. Восставшие осадили Оренбург, Яицкий городок, Уфу, овладели множеством небольших городков, крепостей и заводов.

Осознав серьёзность положения, царское правительство стянуло войска с западных и северо-западных окраин империи, поставив во главе их опытного генерал-аншефа Александра Ильича Бибикова. В результате в начале весны 1774 года повстанцы потерпели ряд поражений, многие видные руководители восстания были убиты или пленены. Но со смертью Бибикова в апреле 1774 года восстание вспыхнуло с новой силой в заводском краю Южного Урала и в Башкирии. Пугачёв сумел объединить рассеянные отряды и, несмотря на серию тяжёлых поражений, после похода по Уралу и Прикамью, в июле 1774 года захватил один из крупнейших центров империи – Казань.