Игорь Пушкарёв - С почтением к истории. Сборник

Следует отметить, что границу каппелевцы переходили в районе станицы Мангутской. А перед этим в районе города Акша имели столкновение с партизанским отрядом Евгения Лебедева, который двигаясь от Верхнеудинска на Читу, потерпел поражение на Ингоде и перевалив водораздел спустился в верховья Кыры. Здесь, получив подкрепление от рабочих ононских приисков и крестьян-чикойцев (так тогда называли жителей сёл Былыра, Кулинда, Бырца и Нукен), Лебедев с отрядом двинулся на акшинский тракт с целью воспрепятствовать отходу белых войск к границе. Вот как описывает эти события в своей анкете на партизанской чистке командир полуроты красных партизан Павел Заболоцкий, рабочий Васильевского прииска: «Когда пришёл отряд Лебедева с Ингоды я вступил к нему, дошли до Акши, нас каппелевцы погнали, мы отступили в Мангут, а (…неразборчиво…) отступили на Былыру, где нас барон (Унгерн, И.П.) отрезал. Полурота рассыпалась по лесу и вернулась на Ингоду». 5 5 ГАЗК, Ф.1614, оп.2.

Но вернёмся к воспоминаниям прапорщика И. Волегова:

«Здесь, в Забайкалье, нам пришлось встретиться с людьми, у которых не было единомыслия, что заставило нас обратить на это внимание. Забайкальское казачество в военное время выставляло 14 полков. Все эти полки участвовали в войне против Германии. Для пополнения действующих полков в войске были запасные полки, куда призывали молодёжь. … Большевики повели усиленную агитацию в этих запасных полках, чтобы из них создать большевистские полки в противовес казакам-фронтовикам.

Вот с этим то молодняком нам частенько приходилось сталкиваться в перестрелках за обладание некоторыми населёнными пунктами. Какая ирония. Эти люди, материально обеспеченные, не испытавшие ни в чём нужды, взяли в руки винтовку и пошли против своих же, чтобы в результате прийти к полному разорению. Так сделали молодые казаки Забайкалья.

…Отцы этой молодёжи со слезами на глазах раскаивались, что не могут повлиять на тех сыновей, которые ушли в ряды Красной армии. Действительно ирония судьбы! Старший сын отходит с полками атамана Семёнова, а младший служит в Красной армии.

Помню в одном из посёлков пришлось нам ночевать, а утром уходили. Наш уход принёс хозяевам мучительные страдания. Хозяин в слезах говорил: «Наверное, нам не избежать Божьего наказания. Умы у нас попутаны. Ведь у меня большой капитал. Никогда его не прожить ни моим детям, ни моим внукам. А вот младший сын ушёл к красным, да не просто ушёл, а с угрозой, говорит: «Скоро приду, отец, тебя раскулачивать».

Таких людей, как этот хозяин, вероятно, девяносто процентов. И эти люди знают, что в скором времени их оставят без всего…

На богатства этого казачества нельзя не обратить внимание. Германская война, длившаяся три с половиной года, гражданская война уже продолжалась около двух лет, а у забайкальского казака богатство не убывало… Прибыль в скоте с каждым годом увеличивалась, и казак жил, как говорят «царь и бог». Мы слышали, что среди них были семьи, которые не знали счёта своим табунам.

За роскошью забайкальский казак не гнался, не смотря на то, что средства ему позволяли. Одежду носил такую, чтобы было удобно для верховой езды. Не увлекался постройкой красивого дома. Это, очевидно, его не интересовало, и соревнования в этом с другими казаками не было. Зато соревнование в скотоводстве было развито. Любили выращивать коней-скакунов. Это им доставляло наслаждение.

Когда я узнал подлинную жизнь забайкальских казаков, я стал упрекать себя за своё неведение. О казаках я знал только по книгам, а чтобы узнать их подлинную жизнь, нужно было с ними пожить. Так и вся русская интеллигенция мало знала русские народы, населяющие отдалённые районы Российской империи, поэтому и не умели ценить своё русское богатство. Её больше влекли идеи Запада.

Бывало соберутся эти казаки-скотоводы и начинают разбирать политику сегодняшнего дня.

– А ведь Бог попутал наши умы. Разве нашему народу нужна революция? Иностранцы, наверное, над нами смеются. Дураки, мол, русские – царя убили… А как же, паря, не называть дураками-то. Даже среди нас они появились. Отец за атамана Семёнова, а сын против. Да, за чьи то грехи нас Бог наказывает.?..

Разговор этих казаков-скотоводов запечатлелся у меня на всю жизнь Как и их слово «паря», которое они пользовали в отношении друг с другом. Когда подкатывались к ним грозные дни, которые должны были в корне изменить их жизнь, они стали искать виновников этой катастрофы и так же, как на покаянии малую долю вины принимали на себя. «За что же Бог карает русский народ?"… 6 6 Волегов И. Воспоминания о ледяном походе – Дандендонг, 1988. -С.219—220.

Как же зловеще-пророчески здесь звучит фраза" И эти люди знают, что в скором времени их оставят без всего…» Действительно, вскоре закончатся утопические времена ДВР (Дальневосточной республики) вместе с её завораживающей конституцией, а затем и не менее идиллические времена НЭПА и возмужавшая Советская власть примется за достаток казаков, к тем порам уже расказаченных, да так больно и памятно расказаченных, что они даже и во второй половине двадцатого века боялись называться казаками. Уже к концу 1928 года наряду с планами первой пятилетки в промышленности стали усиленно продвигаться в жизнь мероприятия в аграрной сфере, конечной целью имевшие всеобщую коллективизацию. По требованию райисполкомов на местах стали составляться справки с/советов об имущественном положении жителей с их обязательной характеристикой и анкетными данными. Прекрасно понимая, что на одной бедноте колхоз не построишь, а хорошего хозяина-труженника и калачом туда не заманишь, творцы коллективизации решили поставить его в условия, при которых единоличная жизнь стала бы невмоготу. Для этого пошли в ход такие орудия избиения крестьянских хозяйств, как индивидуальное обложение, сельхозналог, твёрдое задание на все виды заготовок, лишение избирательных прав и всё это могло быть применено к одному домохозяину в одно время. Именно такому набору разорительных мер воздействия был подвергнут мой дед Дмитрий Семёнович 7 7 (ГАЗК, Ф.Р1614, оп.3, д.12). . Ещё один бич – хлебозаготовки, которым с конца 1927 года стали подвергаться все крестьянские хозяйства, с зимы 1928 года приобрели сугубо насильственный характер.

О том, какие изуверские формы приняли издевательства над крестьянами, можно судить по показаниям на суде бывшего красного партизана села Узкий Луг Читинского округа Зиновия Зоркальцева: «Во время хлебозаготовок мне предложили сдать 112 пудов хлеба – излишков. Я сдал своевременно. Тогда мне предложили дополнительно сдать 60 пудов хлеба. Вечером предложили, а утром описали имущество и дали семидневный срок. В назначенный срок я вывез 60 пудов, после чего у меня осталось 35 пудов, в том числе на прокормление семьи 6 пудов, 2 пуда для лошадей и 27 пудов на семена. Когда эти 60 пудов мною были вывезены, мне прислали извещение ещё на 49 пудов и оштрафовали в пятикратном размере на сумму 498 рублей. Денег у меня не было и сельсовет продал дом за 410 рублей, две лошади и жеребёнка, две коровы, пять тёлок, четыре барана, телегу, швейную машинку, шубу, сани, два хомута, дугу, стол, шкаф, две свиньи, два поросёнка. Через некоторое время… обложили снова 79 пудов хлеба, а за остальное у меня снова начали продавать имущество и продали старый дом, сеновал, два сарая, амбар, тёс для крыши, мешки хлебные и корм для скота. И я ещё остался должен 20 рублей, оставив семью приблизительно с пятью пудами хлеба». 8 8 ГАЗК фонд Р474, опись 1. дело 410, л.51 А ведь З. Зоркальцев – активный красный партизан, имел немалые заслуги перед советской властью. О способах же обращения с простыми крестьянами говорить не приходится. Напрашивается вопрос «а может так поступали с единицами?» Увы, нет. Фонд Р-1614 ГАЗК «Кыринский РИК» обширно рассказывает о «лишенцах» «самообложенцах», «твёрдозаданцах» нашего района и фамилий в нём, что называется «не счесть». Здесь и все торговцы, священнослужители, лица, занимавшие какие либо ответственные посты при царской власти или у контрреволюционных правительств, служившие вольно или невольно в белой армии. Очень много наших земляков по разным причинам в годы лихолетья оказались за границей. Кто то отступил с армией атамана Семёнова, кто то ушёл в надежде пересидеть смутные времена на сопредельной территории. Объявленная 3 ноября 1921 года амнистия рядовым участникам белогвардейских соединений дала возможность многим из них вернуться на родину. Вскоре все эти доверчивые люди не только пополнят списки «лишенцев», но и разделят горькую чашу со своими соотечественниками, попавшими под молох сталинских репрессий. Ещё одна категория населения, хозяйства которой вызывали пристальное внимание райисполкомов, называлась «контрабандисты». Это очень примечательное явление в приграничной полосе и к нему стоит присмотреться ближе.