Всеволод Шимов - Западнорусская Атлантида. Белоруссия на картах Русской цивилизации

В европейской истории были нередки случаи, когда определить границы «воображаемых» и соответствующих им языковых сообществ оказывалось непросто. В таких ситуациях речь обычно шла об этнически и лингвистически близкородственных группах, тесно связанных друг с другом исторически. Как следствие, определить статус таких групп часто оказывается затруднительным.

В результате возникают конкурирующие национальные проекты, включающие одни и те же территории и население в состав разных «воображаемых сообществ». В предельно общем виде эти проекты можно разделить на два типа: интеграционные и сепаратистские.

Интеграционные проекты предполагают включение в состав единого «воображаемого сообщества» нескольких близкородственных этноязыковых групп. При этом этноязыковые различия между ними рассматриваются как местное историко-культурное, этнографическое и диалектное своеобразие. Подобная модель предполагает формирование единого литературного языка, который представляет собой либо «искусственное» наддиалектное койне, либо литературно обработанную форму диалекта этнической группы, «доминантной» в данном национальном сообществе.

Существование прочих диалектов и наречий также допускается (причем они также могут получить определенную степень литературной обработки и найти применение в публичной сфере), но они занимают подчиненное положение по отношению к «общенациональному» языковому стандарту. Интересный случай представлял собой интеграционный проект «чехословацкой нации», где чешский и словацкий литературные языки допускались в качестве двух вариантов нормы единого «чехословацкого языка».

Сепаратистские проекты, напротив, стремятся к национальному обособлению подобных этноязыковых групп.

В таком случае все этнографические, лингвистические и историко-культурные особенности рассматриваются как признаки национального отличия, а на основе местных наречий и диалектов формируются отдельные национальные языки, причем, как правило, формирование этих языков идет таким путем, чтобы максимально отдалить их от близкородственных языков соседей.

В качестве классического примера интеграционного проекта может рассматриваться пример германской нации, которая возникла в результате консолидации нескольких этнических групп германских племен. Аналогичным образом возникла французская нация, сформировавшаяся в результате интеграции на базе единой франкоязычной культуры нескольких исторически и этнически достаточно разнородных регионов. Примеры можно множить и дальше, поскольку практически каждая крупная европейская нация возникла в результате «собирания» воедино нескольких регионов с большей или меньшей степенью этнокультурных и исторических отличий [4].

Нацию принято рассматривать как феномен Нового времени, возникающий не раньше XVII-XVIII вв. (Западная Европа) и XIX-XX вв. (Центральная и Восточная Европа). Вместе с тем, очевидно, что в Новое время нации возникают не на «пустом месте» – их возникновение во многом подготавливалось предшествующим историческим развитием той или иной территории.

Историческая и культурная связанность тех или иных территорий формируется задолго до появления самой «национальной идеи» и является обязательным условиям возникновения последней.

Например, возникновение единой немецкой нации было бы невозможным без тесной историко-культурной связанности немецких земель, сложившейся в предшествующие исторические периоды. Такая связанность далеко не всегда предполагает политическое единство – немецкие земли (как и итальянские) вплоть до середины XIX в. существовали в форме обособленных образований, что, однако, не «отменяло» интеграционных тенденций, приведших к возникновению идеи единых германской и итальянской нации.

Франция, напротив, уже в донациональный период была объединена в единое государство в форме абсолютной монархии, что значительно облегчило и ускорило национальную интеграцию этнически очень разнородных территорий. В любом случае, историко-культурная связность, в той или иной форме возникшая в донациональный период, является необходимой предпосылкой возникновения национальной идеи в Новое время.

Отсутствие подобной исторической связности может привести к формированию разных национальных общностей на базе этнически близкородственного материала. Так, формирование двух конкурирующих политических центров на Пиренейском полуострове привело к появлению на близкородственной диалектной основе двух языков – испанского и португальского – и двух национальных сообществ. Аналогичным образом произошло разделение т.н. нижненемецкого этноязыкового пространства. Реализация успешного политического, экономического и культурного проекта в Нидерландах привела к формированию здесь самостоятельной нации и выработке нидерландского языкового стандарта, в то время как остальная часть нижненемецкой зоны вошла в общенемецкий национальный проект и языковое пространство с доминированием верхненемецкой литературной нормы.

Нередки ситуации, когда грань между двумя выше описанными ситуациями провести оказывается достаточно сложно, то есть определенная историко-культурная связанность сопровождается наличием региональных «сепаратистских» проектов, и победа интеграционных или дезинтеграционных тенденций зависит от конкретного стечения исторических обстоятельств, вмешательства внешних заинтересованных сил и других факторов.

Например, зона проживания сербов, хорватов и боснийцев является единым диалектным, исторически связанным пространством. Вместе с тем, перемежающиеся политические, культурные и религиозные влияния привели к конфессиональному разделению и формированию достаточно глубоких культурных отличий, что способствовало конфликтности отношений между близкородственными этническими группами.

Тем не менее, в XIX-XX вв. предпринимается попытка снять эти противоречия и сформировать единый югославский культурно-политический проект. Однако внутренние противоречия в сочетание с неблагоприятной внешней конъюнктурой привели к трагическому и кровавому краху. В результате произошел не только политический распад Югославии, но и предпринимаются попытки демонтажа культурно-языковой связности этого пространства. Вместо единой сербскохорватской языковой нормы (на основе кириллической и латинской графики) сегодня формируются отдельные сербская, хорватская, боснийская и даже черногорская нормы, причем очевидной задачей этих лингвистических новаций является максимальное отдаление новых языков друг от друга.