Лев Гумилёв - Древняя Русь и Великая степь

Но это были «споры в небесах», а материализовывались они «внизу», на нашей земле. В те годы, когда в Киеве, Чернигове и Новгороде поднимались золотые купола соборов Святой Софии, в Ростове, на Чудском конце, стоял идол Велеса, покровителя скота и широких пастбищ, — это было божество митраистского культа. Христианские епископы Феодор и Иларион бежали из Ростова от ярости мерян. Феодор имел успех только в поселении около славянского города Суздаля. Преемник беглецов св. Леонтий был схвачен во время проповеди. Его после долгих мучений убили около 1070 г., но его преемники св. Исай и пр. Авраамий достигли успеха, обратив в православие много мерян.

Столь же неохотно принимали православие славяне. В начале XII в. вятичи убили миссионера Кукшу. На юго-восточной окраине христианским городом был только Курск, а Мценск, Брянск, Козельск держались язычества, их обращение датируется, весьма приблизительно, серединой XII в.

Еще сложнее обстояло дело в Муроме, где православие спорило не только с упорным язычеством, но и с мусульманской пропагандой, шедшей из Великого Булгара. Лишь к 1092 г. около Мурома был построен Спасский монастырь, и затем в Муроме княжит линия черниговских князей. Но окрестная мордва оставалась враждебной христианству.

И наконец, на севере заволоцкая чудь, населявшая страну Биармию, или Великую Пермь, ревностно защищала капище Йомалы от норвежцев и от новгородцев. До 1318 г. язычество обороняло себя от христианской проповеди, и все изменилось лишь в XIV в. Тогда на месте былых жертвенных дерев возникла «Святая Русь».

В XI в. православие внезапно обрело нового неожиданного врага. Учение волхвов отличалось от синкретизма, распространенного в Северо-Восточной Руси до XIV в. Впервые волхвы появились в Суздале в 1024 г. Они возбуждали народ против женщин, приписывая им случившийся в то время голод. Затем с той же проповедью волхвы в 1077—1078 гг. прошли от Ростова до Белоозера и погубили много женщин. Последнее их выступление было в Новгороде в 1223 г., но народ схватил и сжег их, тогда как в XI в. именно народ защищал волхвов от князей.

Принцип учения волхвов был записан боярином Яном. Они говорили: «Бог, мывшись, отерся ветошкою и бросил ее на землю, а затем диавол сотворил (видимо, из ветоши. — Л.Г. ) человека, а Бог вложил в него душу». [640]На вопрос: «Каковы ваши боги?» — волхвы показывали на чертей, изображенных на иконе, и утверждали, что эти боги открывают им тайны.

Любопытно, что лжемонах, встреченный Рубруком в Монголии в 1253 г., также считал тело (т. е. материю) творением дьявола, а душу — вложенной в тело богом. [641]Этот дуализм в отличие от прочих дуалистических концепций восходит к манихейству, а скорее к богумильству, но не может быть сопоставлен с натуралистическими культурами — почитанием сил природы — и даже с культом предков. Нет, это кристаллизованная, продуманная антисистема, по психологии, но отнюдь не по догматике напоминающая действия инквизиторов Шпренгера и Инститориса, хотя последние стояли на позиции монизма, утверждая, что дьявол исправно служит престолу бога. [642]

Византийская культура, т. е. православие и книжное образование, за XI в. сломила открытое сопротивление воинствующего язычества — учение волхвов в Новгороде и Ростовской земле, но только в городах и укрепленных монастырях. Народ умело уклонялся от обучения чужой вере. У него были свои религии, свои культы, свои божества. И именно потому, что их было несколько и они были непохожи друг на друга, итог идейной борьбы христианства с язычеством был предрешен.

Православие имело продуманную организацию, пользовалось поддержкой власти и давало своим адептам доступ к мировой культуре, пленявшей русских пассионариев, стремившихся к почестям и возвышению в структуре своей этнополитической системы — монолитного государства, созданного Владимиром Мономахом и его сыном Мстиславом Великим. [643]Ну а простым славянам — гармоничным по психике и уровню знаний — надо было и погадать, и избавиться от ночных привидений, и договориться с лешим, чтобы он не пугал пасущийся в лесу скот, и задобрить душу предков — навьев. Поэтому, одержав политическую победу, христианство в Древней Руси не смогло справиться с древним мировоззрением, хотя последнее было объявлено суеверием. Да ведь и сами русские священники верили в существование нечистой силы, отнюдь не отступая от принципов своей религии, ибо в Евангелии упомянуты и бесы, и сатана. Вследствие этого борьба с язычеством, т. е. народными верованиями, шла вяло, хотя и не без результатов.

Привычное, обывательское представление о славянском язычестве как жизнеутверждающем мировоззрении более чем неверно. Оно абсурдно! Б.А. Рыбаков убедительно показал, что под термином «язычество» произвольно объединяются три разных культа: древний культ предков-духов, враждебных живым людям, т. е. вампиров; [644]культ стихийных духов, вероятно вариант митраизма; культ Перуна, реформированный в IX в. в бассейне Балтийского моря. Этот последний культ был распространен среди бродячих воинов-варягов в Литве, у пруссов и полабских славян. [645]На Руси он не выдержал соперничества с христианством, значительно более древним, потому что готы приняли крещение в IV в., а на Западе святилище Святовита было уничтожено немцами в конце XII в. Следовательно, этот третий культ был эпизодом на фоне истории Восточной Европы, хотя его роль в событиях IX—XI вв. была отнюдь не малой.

Митраизм, религия действительно жизнеутверждающая и распространившаяся от Китайской стены до Атлантического океана, уступил место христианству, исламу и теистическому буддизму. История его — тема особая, которой мы касаться не будем. Гораздо важнее проблема древних верований, которая пока не решена и, видимо, не может получить удовлетворительного решения. [646]Однако пренебрегать ею недопустимо. И вот почему.

Население Восточной Европы в X в. было пестрым, но малоактивным, что дало возможность киевским князьям объединить путем завоеваний огромную территорию. Неспособность финских, угорских, балтских и даже славянских племен к сопротивлению показывает, что большая часть их была реликтами древних этногенезов, притершихся друг к другу. Образно говоря, эти этносы были не дети, а старички. Даже самые молодые из них — радимичи и вятичи — имели за плечами не менее 800 лет, а учитывая инкубационный период — 1000 лет. Поэтому и мировоззрения их, некогда оригинальные, стали похожими друга на друга, что и дало повод объединять их в нечто целое, а по сути дела — мозаичное.

Христианские авторы выдвинули гипотезу происхождения многоликого язычества от крушения Вавилонской башни и смешения языков. [647]Стремление найти способ сооружения устойчивых зданий якобы вызвало явление, получившее у фольклористов и этнографов название «строительной жертвы». Людей заживо замуровывали в фундаментах или стенах замков и городских крепостей. [648]Наши крестьяне еще в XIX в. при закладке дома или на новоселье убивали петуха, ягненка или другое животное. [649]в честь богини Земли [650]