Игорь Князький - Император Август и его время

Так Гней Помпей Великий раздвинул пределы Римской республики не только до берегов Понта Эвксинского, но и до Меотиды (Азовского моря) и нижнего течения Танаиса (Дона). Его же стараниями 64 г. до н. э., 690-й от основания Рима, стал последним годом существования некогда крупнейшего эллинистического государства – державы Селевкидов или же Сирийского Царства. Оно просуществовало почти два с половиной столетия (312–64 г. до н. э.) и при своём основателе Селевке Никаторе (Победителе) включало в себя большую часть державы Александра Македонского. Эта держава простиралась от гор Тавра в Малой Азии до вершин Памира и Гиндукуша в Центральной Азии, от берегов Средиземного моря до берегов реки Яксарт (Сыр-Дарья). Изначальной столицей её был Вавилон, последняя резиденция Александра Великого, где он и скончался. Но постепенно держава ослабела, на востоке в середине III века до н. э. от неё отделились Греко-Бактрийское царство в Центральной Азии и Парфия на землях современной Туркмении и иранского Хорасана. Затем царство Селевкидов потерпело в 190–188 гг. до н. э. жестокое поражение от Рима, после чего начались его очевидное ослабление и потери всё новых и новых земель. Парфянский царь Митридат I (170–136 гг. до н. э.) отнял у Селевкидов Иран и Месопотамию после восстания Маккавеев (167–160 гг. до н. э.). Иудея добилась независимости. В начале I века до н. э. от некогда могучей эллинистической державы остались только территории собственно Сирии и Финикии и те в 83 г. до н. э. были завоёваны армянским царем Тиграном II Великим. В 69 г. до н. э., правда, победоносный Лукулл восстановил Сирийское царство Селевкидов, но, спустя пять лет, Помпей Великий обратил его окончательно в очередную им приобретённую римскую провинцию. В 63 г. до н. э., о главных событиях которого мы и ведем речь, Помпей двинулся на юг, мечтая достигнуть берегов Красного моря. Как пишет Плутарх о Помпее: «Теперь им овладело бурное стремление захватить Сирию и проникнуть через Аравию к Красному морю, чтобы победоносно достигнуть Океана, окружающего со всех сторон обитаемый мир. Ведь и в Африке он первый дошёл с победой до внешнего моря и в Иберии сделал Атлантический океан границей Римской державы, а незадолго до этого, преследуюя альбанов, едва не дошёл до Гирканского (Каспийского – И.К .) моря. Итак, Помпей решил снова выступить с войском, чтобы замкнуть Красным морем круг своих походов» [13] Плутарх. Помпей. XXXVIII. .

К югу от Сирии лежала Иудея, где за власть вели упорную борьбу братья Гиркан и Аристобул. Помпей настолько успешно вмешался в их спор, взяв под покровительство Гиркана, что вскоре римские войска заняли земли Израиля и Иудеи, взяв штурмом Иерусалим. Здесь особо отличился, первым ступив на стену города при его взятии, Фавст Корнелий Сулла, сын знаменитого диктатора Луция Корнелия Суллы. Помпей, не вникавший в традиции и обычаи народа вновь покоренной страны, но движимый любопытством, совершил поступок, потрясший иудеев: он вошел в святая святых Иерусалимского храма, куда доступ раз в году имели только иудейские первосвященники.

«Сильное поругание постигло тогда и святилище, которое тогда было закрыто и невидимо. Дело в том, что туда проникли Помпей и немалое число его товарищей, и узрели то, что не было разрешено видеть никому, кроме первосвященников. Несмотря на то, что он нашёл здесь золотую трапезу со светильником, жертвенные чаши и множество курений, да, кроме того, в казне еще около двух тысяч талантов священных денег, он, в силу своего благочестия, ничего этого не тронул, но поступил так, как того и следовало ожидать от его добродетели» [14] Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV,3,4. .

С завоеванной страной он поступил следующим образом: «Иерусалим он заставил платить дань римлянам, те же города Келесирии (южная Сирия, примыкающая к Иудее), которые прежде находились в зависимости от жителей Иерусалима, он занял сам и подчинил их своему собственному полководцу, народ же весь (иудейский), дошедший прежде до высокой степени могущества и распространения, он втиснул обратно в пределы его страны» [15] Там же. .

Первосвященство в Иерусалиме теперь получил во всём покорный Риму Гиркан. Взятие Иерусалима произвело большое впечатление на царя Набатеи Арету III Филэллина. Если «сначала он ни во что не ставил римлян, а теперь в сильном испуге отправил Помпею послание, извещая о своей готовности ему подчиниться. Желая укрепить такое настроение царя, Помпей двинулся к Петре» [16] Плутарх. Помпей. XLI. , столице Набатейского царства. Во время этого похода он получил уже упомянутое известие о гибели Митридата VI Евпатора. Теперь Помпей счёл свою Восточную войну завершённой и, передав вновь созданную провинцию Сирия легату Марку Эмилию Скавру – земли от Евфрата до границы Египетского царства Птолемеев, он отбыл в Киликию.

Скавр, под командованием которого осталось два легиона, «предпринял поход на аравийскую Петру и, так как её было трудно взять и он кругом неё опустошил всю страну, войску его пришлось страдать от голода» [17] Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV,5,1. . Царь набатеев Арета счел за благо откупиться от римлян. Получив 300 талантов, Марк Эмилий Скавр отвел свои войска обратно в Сирию.

Таким образом, в год рождения будущего основателя Римской империи владычество и влияние Рима на Востоке достигали таких пределов: Киликия, Сирия, Финикия вошли в состав Римской державы, Иудея стала зависимой от римлян страной, Боспорское царство и царство Набатейское признали покровительство Рима. Восточной границей римских владений стала теперь река Евфрат. А в целом с севера на юг на Востоке сфера влияния Рима отныне простиралась от Боспорского царства в Приазовье до царства Набатейского, чьи земли прилегали к Красному морю. Подлинно великий и славный год для римской республики!

Казалось бы в Риме должно было царить сплошное ликование и предвкушение возвращения в столицу победоносного полководца с невиданной доселе добычей… Но на самом деле победные дела восточные в этом знаменательном году для жителей Рима отошли на второй план, уступив место чрезвычайным волнениям по поводу судьбы самого государственного строя Римской державы. Что же могло вдруг угрожать находящейся на такой ранее невиданной вершине могущества республике? А это было то, что вошло в историю под названием «заговор Катилины». Собственно, так его и увековечил в своём знаменитом творении «О заговоре Катилины» выдающийся римский историк Гай Саллюстий Крисп, бывший его современником. Надо сразу оговорить, что споры вокруг этого события, его трактовка, оценка личности самого предводителя заговорщиков являются по сей день предметом дискуссий между историками. Вступать в эти споры – не является нашей задачей, но коснуться этого исторического события необходимо, ибо оно не только происходило в год рождения нашего героя, но и наложило свой отпечаток на последующие события римской истории.