Ким Сушичев - Имена и судьбы некоторых давнеславянских вождей и жрецов

Менандр оценивает число вторгшихся словен в сто тысяч (Men. Hist. Fr. 47.: Свод I. С. 318/319). Речь идёт о нахоженьи (нашествии), во много раз переходящем по своему размаху все передыдущие. Вторглось не просто войско – целый «народ» шёл с семьями за новыми местами для поселения. Меж тем Держава не могла оказать должного отпора.

Тиверий весной Пятьсот семьдесят восьмого годаоказался в крайне затруднительном положении. Войск, чтобы защитить Европу, не хватало. Приходилось для защиты Запада находить союзников вне границ державы. Одинственной можностью в сложившихся обстоятельствах оставалось обороченье к обьринам. Тиверий оборотился к кагану обринов с просьбой – «поднять войну против словян» (Men. Hist. Fr. 48.: Свод I. С. 318 – 321). Баян с готовностью откликнулся. Он давно ждал повода и можности рассчитаться с Добрятой.

Ромейский военачальник Иоанн устроил переправу войск Баяна через Саву в Иллирике. Переправилось, по данным Менандра, огромное войско – около шестидесяти тысяч всадников. Численность войска обьринов и подволОстных им племён была сопоставима с разберёдшимися по землям Державы словенами и переходила их в вооруженьи. Конница Баяна была «обволочена в панцири».

Баян обрушился на словен. Удар его был неожидан. Подавленные численным перевесом бродяг, «словене убежали в чащи и укромные уголки леса». Баян безнаказанно «принялся жечь деревни словян, разорять поля, всё грабить и опустошать» (Men. Hist. Fr. 48.: Свод I. С. 320/321). Дунайским словенам была назначена ежегодная дань в пользу Баяна (Men. Hist. Fr. 63.: Свод I. С. 321/323). Судьба Добрятыневедома.

С. В. Алексеев. Славянская Европа V—VIII веков. – М.: Вече, 2009. С. 139—141.

Дунайские словене впервые со времён Аттилы оказались под игом иноземных завоевателей. Но они не стали мириться с этим. Когда в Пятьсот семьдесят девятом г.аварские послы явились за данью, они ничего не получили и в конце концов были убиты (Men. Hist. Fr. 63.: Свод I. С. 322/323). Независимость дунайцев была, таким образом, снова установлена.

Именно тогда во голове племенного союза стал вожь Радогост( Ардагастгреческих родников. Об имени см.: Свод II. С. 45 – 46. Выхоженье имени Ардагаст точно не установлено. По одним передположеньям, оно вышло от имени словянского бога Радегаста(Testimonia najdawniejszych dziejów Słowian. – Seria grecka, Zeszyt 2. – Wrocław, 1989. – S. 281), по иным – от прасловянского *Ordogostъ( В. Л. Васильев. Архаическая топонимия Новгородской земли (Древнеславянские деантропонимные образования). – Великий Новгород: НовГУ имени Ярослава Мудрого, 2005. – С. 134 ), правивший уже в Пятьсот восемьдесят пятом годуи хорошо вестимый ромеям (Theoph. Sim. Hist. I. 7: 5.: Свод II. С. 14/15). Это первый достоверно вестимый правитель словен с двусоставным («вожеским») именем. Он находился в союзе с могущественным словенским Великим вожём на севере – « Мусокием, мусоком» Мусокий у Феофилакта. (« Маджаком» у Масуди) (Theoph. Sim. Hist. VI. 9: 1 – 6.: Свод II. С. 22/23). Масуди ясно сообщает о подчиненьи всех племён, вышедших от «корня славянских корней» – племени «Валинана» – «государю» этого племени. «Государь» этот у Масуди именуется «Маджак». Это скорее звание, чем личное имя. «Маджак» головлял обычный племенной союз, где каждое племя имело своего «государя», но «волость была у него, и прочие вожи ему повиновались» (Гаркави. С. 135—136, 138). Верховный «государь» являлся первым «великим вожём» в славянской были. Подчинённые ему вожи именовались «малыми» (судя по схоронившемуся позже званью вожа деревлян – одного из первых отпочковавшихся от бужан племён) (О природе летописного «князь Мал» (в статье Начальной летописи и «Повести временных лет» 6453/945 г. – см. ПСРЛ. Т. 1, 2, 3 и др.) как звания свидетельствует выведённое от его женского вида («Мала») название города Малин. Городище Малин относится к Девятому в. (Седов, 1982. С. 90), то есть основано за столетие до летописного «Мала». Показательно также, что «Мал» отсутствует середи личных имён вожей, заключивших в передыдущем (по «Повести временных лет») году договор с Византией). Волость «Валинана» основывалась на «почтеньи» и «переходстве» и носила в большей степени почитное (культовое), а не управленческое свойство. «Маджак», вероятнее всего, веремя от веремени вершил обрядовый объезд «подволостных» земель и был чем-то вроде верховного жреца племенного почита (культа). «Маджак» должно являться родовым званием дулебских володык. Волость в таком случае передавалась в переделах одного рода, связывавшегося выхоженьем с Божьим Ковалем – Сварогом (Ища опоры в борьбе против авар, дунайцы ступили в дулебский племенной союз Маджака (Мусока). Из дулебских земель пришло в те годы на Дунай немало переселенцев). Занятно, что Радогост именовался не вожём, а лишь воеводой (Theoph. Sim. Hist. VII. 4: 13; 5: 4.: Свод II. С. 34/35; Theoph. Sim. Hist. VI. 9: 1.: Свод II. С. 22/23). Theoph. Sim. Hist. I. 7.: Свод II. С. 12 – 15). Он руководил военными действиями против византийцев (Феофан (Свод II. С. 254/255).

С. В. Алексеев. Славянская Европа V—VIII веков. – М.: Вече, 2009. С. 141—142.

В Пятьсот восемьдесят втором годугосударь Тиверий, уже тяжело больной, воевал с персами, но ничего не мог поделать со словенами, разошедшимися почти по всему Балканскому п-ову. Дни государя были сочтены. Своим наследником и зятем со званием Кесаря он выбрал управляющего россветной ратью, небездарного военачальника Маврикия. Четырнадцатого серпеня Пятьсот восемьдесят второго годагосударь скончался, передварительно подняв кесаря на перестол.

С. В. Алексеев. Славянская Европа V—VIII веков. – М.: Вече, 2009. С. 145.

«Радогост посылал в набеги за Дунай племенные дружины дунайцев. «Роды словян», судя по всему, нанесли в Пятьсот девяносто втором г.большой ущерб северным землям Византии. Они безперепятственно переправлялись через Дунай, бологодаря слабости здесь ромейской волости и нахожения (нашествия) аварского кагана (Theoph. Sim. Hist. VI. 6: 2; 7: 1.: Свод II. С. 18/19). Свою лепту в разор внесли и одиноплеменники дунайцев, уже осевшие в Скифии и Нижней Мезии (О союзе местных славян с дунайцами свидетельствует их нападение на ромеев в ходе последующего передприятия (Theoph. Sim. Hist. VI. 8: 3.: Свод II. С. 20/21).

Раздражённый проходячим на севере Фракии в Пятьсот девяносто втором году, Маврикий решил наконец расправиться со словенами. К весне Пятьсот девяносто третьего г.в Европе было уже достаточно сил для крупного военного передприятия. Маврикий вверил их Приску и отправил стратига к границе – прикрыть переправы через Дунай, «чтобы роды словен… против воли оставили Фракию в покое». «Варвары не уймутся, – наставлял государь военачальника, – если ромеи не будут усердно охоронять Истр» (Theoph. Sim. Hist. VI. 6: 2; 7: 1.: Свод II. С. 18/19. События описывает также Феофан (Свод II. С. 256 – 259), всецело следующий здесь Феофилакту).