Борис Синюков - Утраченное звено мировой истории (статьи)

Во–вторых, племена, в которые внедрились торговые семьи, в конце концов, воспринимали древнееврейский подход к делам, какие–то основные понятия об их письменности и отношение к деньгам, конечно, не все, а руководство этих племен, и начинали требовать своей доли. Несговорчивых изгоняли. Бывало и так, что еврейские общины вообще захватывали власть в какой–нибудь маленькой стране, и высасывали из нее все соки. Такими древними государствами были Аксум в нынешней Эфиопии, северной части Судана, западном Йемене. И ряд других государств в этом регионе, то расширяющихся больше Аксума, то сужающихся до Древней Эритреи. Все южное побережье Аравии (Арабии) то и дело тоже, то составляло одно государство, то делилось на «отрезки колбасы».

В третьих, племенное дерево торговцев сильно плодоносило из–за хорошей жизни. Но не только поэтому. Ранние браки среди евреев, в 10–13 лет считалось всеобщим правилом даже 100 лет назад. Ведь евреев нынче едва ли не больше китайцев, если их хорошенько посчитать по всему миру. А начиналось–то оно из узкой почти безжизненной полосы Центрально–аравийской пустыни (плато) на границе с приморской низменностью. Эта полоска не могла бы прокормить и нескольких десятков тысяч человек. Поэтому без территориальной экспансии им было не обойтись. Опыт же внедрения в чужие племена все возрастал, инструмент его все совершенствовался. Однако в Индию им проникнуть не удалось, дело пока ограничилось приграничной торговлей. Причиной могло быть то, что индийские племена под эгидой раджей уже структурировались и евреев просто не допускали вглубь страны. Зато открылся простор по Оманскому заливу в Персидский залив.

Если посмотреть по карте на береговую линию восточной части Аравии, начиная от Йемена, то это путь не близкий, особенно на папирусных лодках. Поэтому циркулировать туда–сюда по нему как ныне на самолете, было невозможно. Этот путь в целом был преодолен за десятки, а может быть, и за многие сотни лет. Потому что никто бы не отважился плыть сразу так далеко. Да и незачем. Внедрение происходило незаметно, ползуче, но неустанно и целеустремленно. Замечу, что евреи продвигались не как армия Македонского в составе одних мужчин, а семейно, основательно, осторожно. Совершенно так, как ныне заселяют наш Дальний Восток и Юго–восточную Сибирь китайцы и корейцы. Или как заселяют Москву выходцы с Кавказа. Но евреи–переселенцы не имели за спиной столь мощной державы как Китай. Поэтому те торговцы, которые остались на своей прародине, в Йемене, постепенно ассимилировались с коренным населением, оставив за собой свои торговые права и свою древнюю письменность, а в некоторых местах – и не оставив, растворившись окончательно. Передовой же отряд наиболее жизнеспособных и сильно размножающихся особей, продвигаясь вперед, и оставляя на «покоренных» торговлей землях своих представителей со всеми их чадами и домочадцами, все продолжал экспансию, уже не могучи остановиться.

Постепенно между передовым отрядом и их прародиной ранее весьма значительные связи прерывались. Глиняные письма приходили все реже и реже, а потом их на прародине вообще перестали понимать, настолько быстро изменялся словарный запас, правописание и фонетика передового отряда, все время впитывавшего в себя новые данные от племен, в которые они внедрялись. Кроме того, просто некому стало писать, настолько они отдалились. Даже внутри этой длинной береговой цепочки в несколько тысяч километров связи обрывались. Звенья этой цепочки начинали плохо друг друга понимать, ассимилируясь и приобретая различные черты племен, их приютивших себе на голову. А передовой отряд все шел вперед, уже по рекам Тигру и Евфрату, на Иранское плоскогорье. Здесь царили древние племенные цари, шахи. Торговля могла зависеть только от них, поэтому пришлось этих шахов посвящать в таинства своих знаний и письменности, становиться их визирями, хранителями сокровищ и просто учителями. Торговое племя начало само расслаиваться на визирей, банкиров, учителей, музыкантов и просто учителей для шахов. Евреям, оставшимся торговцами это тоже помогало. Как видите, методология внедрения совершенствовалась и обновлялась вместе с самой экспансией, преодолевая вновь появлявшиеся трудности.

Этот этап был этапом комплексного обоснования евреев по обе стороны Персидского залива во властной элите местных безграмотных царьков, очень полюбивших науку и искусства от безделья. Естественно, что все эти новые знания распространялись только в верхнем эшелоне, простой народ не имел никакого отношения к еврейскому просвещению. Он оставался таким же забитым и подневольным, со своим замечательным восточным долготерпением и боготворением своих владельцев. Евреи и здесь постарались, ведь это была их система, делящая всех людей на рабов (амхаарцев) и их господ. Может быть, даже они сами внедрили и усугубили это положение, которого, может быть, до них и не было здесь. Только им, наученным несколькими изгнаниями из племен–государств, пришло в голову, что надо бы не только торговать, но и внедряться во властную элиту.

Для части кланов этой ветви древних евреев–торговцев наступила пора начинать жизнь в полностью внедренном состоянии. Я хочу сказать, что оставались чисто еврейские семьи торговцев, вкрапленные в народонаселение данного царства, которые тоже постепенно ассимилировались, но гораздо медленнее. А вот визири, банкиры и учителя, близкие ко двору шахов разного рода и толка, ассимилировались гораздо быстрее, женившись на аборигенках–царевнах, и поэтому полностью растворяясь среди элиты общества. Через несколько поколений уже трудно было узнать, где чисто еврейская элитарная семья, а где – аборигенская. Строгая непременная обязательность получения образования еврейскими мужчинами постепенно передалась всей элите и стало всеобщим правилом среди высшего общества. И все постепенно забыли, что именно приблудшие евреи принесли в страну это правило, а бывших евреев совершенно перестали считать евреями, они стали неотъемлемой частью как бы однородного аборигенского общества. Хотя, например, алгебра, аль–джеб – наука пришельцев. Евреи перестали существовать на Востоке как вкрапленные семьи. Достаточно вспомнить наше русское дворянское общество после Петра, особенно высшее общество, которое наполовину состояло из выходцев из Западной Европы, но считавших себя русскими, только их фамилии, экзотические для русского уха, выдавали бывших пришельцев, таких как Бенкендорф и аналогичных.

Меня здорово удивляло раньше то, что «персидские» и еврейские фамилии и приставки к фамилиям одинаковы. Таковы «Ибн», существующие как у персов, аравийцев, так и у евреев. Так Ибн–Фадлан и Ибн–Даста – «персидские» купцы на нашей Волге. Ибн–какой–то, мной забытый, – основоположник еврейского какого–то учения. Даже саудовец Бен–Ладен – это чуть измененный «ибн», а уж Бен–Гурион, бывший израильский премьер, чем же он отличается от саудовца Бен–Ладена? Имеется в виду созвучность фамилий. Да таких примеров можно приводить десятки, хоть из древних веков, хоть из сегодняшнего дня. Скорее всего, эта приставка означает нечто типа «фон» у немцев, то есть дворянство, либо – ученую степень типа первого грамотея, либо – принадлежность к священнослужителям. И если справедливо последнее, то иудаизм и мусульманство – это старший брат и младшая сестренка, а христианство – только внучка.