Дональд Фильцер - Опасности городской жизни в СССР в период позднего сталинизма. Здоровье, гигиена и условия жизни 1943-1953

Гейс Кесслер дал полезные советы по использованию и интерпретации обследований бюджетов домохозяйств Центрального статистического управления. Он также читал и комментировал раннюю версию того, что позднее стало второй половиной главы 4. И даже более того, он взял на себя львиную долю бремени по организации (совместно с Венди Голдман, Саймоном Пирани и мной) конференции по новым подходам к истории рабочих России и Советского Союза в Международном институте социальной истории в Амстердаме в 2005 году, где я впервые представил этот материал. Позднее он также взял на себя большую часть работы, когда мы печатали сборник статей этой конференции [4] A Dream Deferred: New Studies in Russian and Soviet Labour History / eds. Filtzer D., Goldman W. Z., Kessler G., Pirani S. Bern: Peter Lang, 2008. .

Наташа Курашова уже давно смирилась с тем, что я так увлечен изучением периода позднего сталинизма. В моем исследовании нет ни одной части, которую она бы не обсудила со мной множество раз, она бесконечно подбадривала и вдохновляла меня, не говоря уж о том, как терпелива она была, когда процесс написания шел не очень гладко.

Дейв Леон сделал мне вводный курс в эпидемиологию в экспресс-формате (и составил серьезный список литературы), а также педантично прочитал главы 4 и 5 рукописи, исправил ошибки, дал дополнительные ссылки и внес полезные предложения по подаче материала более точным и эффективным образом.

Андрей Маркевич поделился со мной собственным анализом обследований бюджетов домохозяйств хрущевского периода и указал на дополнительные архивные документы, которые помогли развитию моего анализа.

Итан Поллак прочитал и прокомментировал главу 3 рукописи.

Лайонел Симс – мой бесконечно заботливый и сочувствующий коллега – сразу же дал мне чудесный ответ, когда я обратился к нему за советом, как анализировать данные по бюджетам домохозяйств: он научил меня, как использовать электронные таблицы, и с этого момента стало возможным все. Без его помощи я бы никогда не смог обработать весь материал, а главы 4 просто не существовало бы.

Джоэл Тарр любезно прочитал главы 1 и 2 и дал детальные комментарии, как их лучше переработать.

Стивен Виткрофт, который, вероятно, знает больше кого бы то ни было об обследованиях бюджетов домашних хозяйств Центрального статистического управления, вместе со мной просмотрел их все очень детально, показал мне, как наиболее эффективно обрабатывать информацию, и указал на дополнительные источники.

Некоторая часть материала главы 2 уже публиковалась в статье “Poisoning the Proletariat: Urban Water Supply and River Pollution in Russia’s Industrial Regions During Late Stalinism, 1945-1953” (Acta Slavica Iaponica. 2009. No. 26. Р. 85-108). Ранняя версия второй половины главы 4 появлялась в виде статьи “The 1947 Food Crisis and Its Aftermath: Worker and Peasant Consumption in Non-Famine Regions of the RSFSR” в: A Dream Deferred: New Studies in Russian and Soviet Labour History / eds. D. Filtzer, W. Z. Goldman, G. Kessler, S. Pirani. Bern: Bern: Peter Lang, 2008. Р. 343-383. Я благодарен редакторам Acta Slavica Iaponica и Питеру Лангу за любезное разрешение использовать этот материал в настоящем издании.

И в заключение то, о чем обычно принято говорить. Без помощи тех людей, которых я перечислил (и тех, о ком я мог забыть), все, что есть хорошего в этой книге, не было бы настолько хорошим, или вообще бы книга не состоялась, но а за то, что получилось не очень хорошо, всю ответственность несу только я один.

В 1947 году в «Американском обозрении советской медицины» вышла статья Петра Беликова, советского врача общественного здравоохранения. Это был восторженный отзыв о санитарных условиях и санитарно-эпидемиологическом контроле в СССР. Рассматривая вопрос о том, как в стране боролись за снижение заболеваемости и смертности от кишечных инфекций, в частности среди детей младшего возраста, он объяснял успех в этой области наличием двух направлений борьбы. Первый – это высокое качество оказания медицинской помощи пациентам. Врачи быстро приезжали к заболевшему, быстро ставили диагноз и практически немедленно отправляли его в больницу. В то же время жилые помещения дизенфицировали, контакты с заболевшим отслеживали и потенциальных больных изолировали [5] Belikov P. F. The Fight Against Intestinal Infections. American Review of Soviet Medicine. Vol. 4. No. 3. 1947. February. Р. 240-241. . Другим способом борьбы с желудочно-кишечными заболеваниями была масштабная система санитарно-профилактических мероприятий в городах и контроля за состоянием здоровья населения. Вот как их описывает Беликов:

В СССР предпринимаются широкомасштабные санитарные меры по предотвращению распространения инфекции через воду, молоко и продукты питания, потому что на завершение строительства и расширение объектов водоснабжения, канализационных систем и систем удаления бытовых отходов практически не затрачивается ни денежных, ни временных ресурсов. Эти санитарные работы, где это было возможно, беспрерывно продолжались даже во время войны. Вода в водохранилищах регулярно проходит бактериологический контроль и ежедневно хлорируется. Колодцы, которые все еще существуют в маленьких городах, также подвергаются хлорированию. Во всех областях промышленности устанавливаются закрытые баки с кипяченой и остуженной водой. Это же касается всех портов и железнодорожных станций, где кипяченая вода доступна путешественникам в необходимом количестве.

Во всех населенных пунктах периодически проводится очистка территории. Из-за трудностей военного времени само население в настоящее время принимает участие в этих мероприятиях. Пункты общественного питания, рынки и базары находятся под бдительным надзором санитарных инспекторов. Похожий контроль был организован на скотобойнях, на мясокомбинатах, в молочных магазинах и пунктах приема молока. Все эти меры реализуются в Советском Союзе, поскольку все отрасли промышленности в СССР контролируются государством и централизованы [6] Ibid. Р. 241-242. .

Этот отрывок требует более тщательного рассмотрения, чем это может показаться. С одной стороны, описанные здесь меры были настоящими политическими целями советского государства и советских медицинских учреждений, и они не просто существовали на бумаге. Конечно же, целью было установить диагноз и вылечить заболевших кишечной инфекцией как можно скорее. Действительно, в стране было огромное количество санитарных врачей и инспекторов, в чьи задачи входили контроль качества воды, безопасность продуктов питания и эффективность удаления отходов. Но, с другой стороны, большинства достижений, которые перечисляет Беликов, не было. Советские врачи не были хорошими диагностами и часто путали дизентерию с обычным гастроэнтеритом [7] Жданова Л. Г. Эпидемиология дизентерии, обусловленной загрязнением питьевой воды из технического водопровода // Вопросы эпидемиологии, профилактики и клиники кишечных инфекций / под ред. В. А. Крестовниковой М., 1954. С. 31. , при том что дизентерия – это чрезвычайно заразное заболевание, основная причина смертности и взрослых, и детей, но которое можно лечить и ограничивать его распространение при должном уровне выявления. Санитарные условия в советских городах были очень примитивные, а водоснабжение, которое, впрочем, редко находилось в катастрофическом состоянии, было небезопасным, в том числе и из-за того, что количества и объемов водоочистных сооружений было недостаточно, а также потому, что для них не всегда было в наличии необходимое количество химикатов. Молоко являлось чрезвычайно дефицитным продуктом. В 1947 году, когда страна переживала масштабный голод, основными причинами высокой детской смертности были дефицит молока и частые случаи его заражения. Одно утверждение в этом отрывке само по себе является свидетельством удручающего санитарного состояния городов: из-за того, что отсутствовала развитая городская канализационная сеть или эффективная система регулярного удаления отходов жизнедеятельности человека, два раза в год властями проводилась мобилизация всего населения для «расчистки территории», то есть для вывоза огромного количества накопившегося мусора и человеческих экскрементов за пределы города. И все же статья Беликова указывает на один интересный факт. Несмотря на реалии жизни в советских городах в конце 1940-х годов и даже, скорее, в начале 1950-х, в Советском Союзе добились значительного прогресса в снижении смертности и взрослых, и детей.