Олег Помозов - Дни освобожденной Сибири

Не желая, видимо, вступать в конфликт с самим Потаниным , левые члены совещания, в ответ на его первое заявление, отреагировали следующей совершенно формальной и абсолютно расплывчатой отпиской: «все пожелания Г. Н. Потанина уже осуществлены Западно-Сибирским Комиссариатом». Гораздо весомей по общему настроению, конечно, было так называемое устное добавление Адрианова к заявлению Потанина , требовавшего, по-сути, взять под полный контроль деятельность ЗСК. Такой выпад нельзя было оставлять без определённо конкретного ответа со стороны левых, и он прозвучал. В резолюции заседания от 9 июня записано следующее: «Государственно-правовое положение Частного Совещания не даёт возможности установить такой контроль. Работа Частных Совещаний должна сводиться к подготовке материалов для Сибирской Областной Думы и к изготовлению срочных проектов для Западно-Сибирского Комиссариата по его просьбе и по собственному почину» (там же, лл.4 и 4об.). Это постановление было проголосовано, после чего Андрианов оказался просто не в силах его каким-то образом оспорить. Более того, тут же в повестку дня по просьбе ряда депутатов он же, как председатель собрания, вынужденно включил обсуждение статьи под названием «К делу!», опубликованной его газетой в номере за 9-е число. Автором данной статьи являлся некто А. Су-меркин, но «крупнотоннажное» её содержание многих навело на мысль, что за всеми теми выкладками стоит кто-то другой и даже не один, а, возможно, целая группа очень серьезных (в смысле весомых) общественных деятелей. Вполне вероятно, предположили некоторые из особо прозорливых, что статья родилась где-то в недрах Потанинского кружка, а это уже было совсем другое и очень-очень серьёзное дело («К делу!»), поскольку связи друзей и учеников Потанина выходили далеко за пределы Томска и даже Сибири.

Суть статьи сводилась, в общем, к следующему. «Во имя спасения российского государства и установления в нём истинного народоправства», на период пока в свои законные права не вступит Сибирское Учредительное Собрание и избранное им Сибирское правительство, власть на освобождённых территориях нужно передать «кабинету министров, составленному из девяти или двенадцати лиц на началах коалиции». Каждая равная треть мест в этом правительстве должна была принадлежать соответственно трём политическим группировкам, которые автор (или авторы) статьи объединил (или наоборот расчленил) следующим образом: эсеры и социал-демократы (меньшевики); народные социалисты и национальные группы; кадеты и цензовики. Далее кабинет министров для «содействия в работах» формирует областной совет в количестве не более 60 человек, составленный точно таким же образом, т.е. «на началах коалиции», при равном (на 1/3) представительстве от каждого политического объединения. Далее та же самая, практически, схема распространялась на губернские, уездные и городские комиссариаты. Тем самым как бы отрицалась и низвергалась в небытие власть не только Западно-Сибирского комиссариата, но и Временного Сибирского правительства, избранного в январе на одном из нелегальных заседаний группой членов Сибирской областной думы. А это было уже, что называется, слишком. (Эко куда хватил!)

Стенографического отчёта заседания 9 июня, к сожалению, не велось, поэтому мы не можем с точностью воспроизвести всё то, что услышал в свой адрес Адрианов , как редактор, пропустивший в печать такого рода статью, в момент, когда новая сибирская власть, по замечанию депутатов, находится лишь в стадии формирования и ещё только делает первые неуверенные шаги, «когда Комиссариат призывает к коалиции все живые силы страны, а Сибирь находится в критическом положении». Таковы редкие и отрывочные конспекты той полемики, что донесли до нас скупые архивные источники. Сам же, ещё более сухой итоговый отчёт того заседания гласил: «После продолжительных прений принимается следующая резолюция: Частное Совещание членов Сибирской Областной думы, на заседании своём от 9 июня, под председательством А. В. Адрианова , обсудив статью „К делу“ („Сибирская жизнь“, №32) и помещённый в ней проект программы соглашения, якобы состоявшегося между партиями К.Д., Н.С., С.Р. и С.Д. и примыкающими к ним группами, находит что: означенная программа является стремлением подорвать авторитет Временного Сибирского Правительства, предлагая заменить Временное Сибирское Правительство Кабинетом Министров, составленному по соглашению партий». И далее: «Новая власть может быть избрана только путём легальным, Сибирской Областной Думой, а не путём закулисных соглашений между партиями» (там же, л.4об.). Так что и данная резолюция вместе с предыдущими, вопреки, возможно, несравнимо более оптимистическим надеждам Адрианова , оказалась полностью одобрена большинством членов Частных совещаний.

Однако на этом «звёздное» противостояние, начавшееся 7-го числа и продолжавшееся всё заседание 9-го, полностью не закончилось, оно получило своё завершение лишь через десять дней в среду 19 июня. На заседаниях 13-го и 15-го числа Адрианов не присутствовал*, он, как мы уже отмечали, ездил в это время в Новониколаевск для встречи с Гришиным-Алмазовым . А когда Александр Васильевич вернулся, он, как председательствовавший на собрании 9 июня, должен был подписать его протокол, который находился у секретаря уже в отпечатанном на пишущей машинке виде. Прочитав для порядка его содержание, Адрианов вдруг заметил, что в тексте в самом его ключевом месте есть пометка, вписанная от руки чернилами. Фраза: «Частное Совещание членов Сибирской Областной думы, на заседании своём от 9 июня… обсудив статью „К делу“… находит что» была изменена, перед словом «находит» стояло добавление —«единогласно». Помня, что данный вопрос вообще не голосовался, а не то что – единогласно, Адрианов посчитал своим долгом заострить на этом внимание (в том числе и потомков) и сделал внизу протокола приписку: «Причём оговариваюсь, что слова „единогласно“, писанного чернилами, в первоначально составленном протоколе не было и со внесением этого слова в настоящий, подписываемый мною протокол я не согласен, как не согласен вообще с выносимым по вопросу постановлением» (там же, л.4об.).

_______________

*Вместо него Частные совещания проводил в это время его заместитель, профессор Борис Вейнберг , входивший, как и Адрианов , во фракцию областников и беспартийных Сибирской областной думы.

Приняв во внимание данное замечание, члены Частного совещания на заседании 19 июня вновь включили в повестку дня обсуждение постановления по поводу статьи Сумеркина и то, как отреагировал Адрианов на приписку «единогласно», отметив её, по меньшей мере, как неточную. В прениях профессор Вейнберг заявил, что хотя проект постановления и не голосовался, однако возражений членов Частного совещания по проекту резолюции не высказывалось. Другие выступавшие поддержали эту точку зрения, и в конечном итоге было принято решение о том, что вопрос можно считать исчерпанным (там же, лл.11об.-12). Видя, что даже Вейнберг его не поддержал*, Адрианов , как нам представляется, полностью осознал ещё одно своё поражение, как председателя Частных совещаний, и не стал вступать в дальнейшую дискуссию по данному вопросу.