Олег Помозов - Дни освобожденной Сибири

Вместе с тем, та же газета «Призыв» (№148 за 1918 г.) совсем по другому отзывается об омском кабинете министров, в котором имелось, по крайней мере, хотя бы три человека, достаточно хорошо известных в сибирских областнических кругах ( П. В. Вологодский, Вл. М. Крутовский и И. И. Серебренников ): «Пока наше „правительство“ плело здесь свою сложную интригу, в Западной Сибири, оказалось, работало другое, настоящее Сибирское правительство».

дипломатическом корпусе, а это означало бы уже полное и окончательное поражение для консерваторов из правого политического лагеря. А процесс в плане признания ВПАС иностранными дипломатами, как могло показаться, действительно пошёл. Так уже в первые дни после победы восстания открыто заявили о своей поддержке группы Дербера чехословацкие легионеры; в тех же симпатиях, по данным разведки, были замечены и американцы, делавшие ставку на ВПАС в пику японцам, симпатизировавших группе Хорвата . Французы тоже склонны были в большей степени признавать левых прогрессистов, чем правых консерваторов. Таким образом, одна лишь Япония твёрдо стояла на позициях поддержки правых политиков. Решающее слово должна была сказать крупнейшая мировая держава того времени – Великобритания. Но чью чашу весов положили бы англичане свой самый весомый голос, та сторона и должна была, по-сути, победить в схватке за власть, но они почему-то медлили, видимо, выжидая, какая из сторон сможет лучше себя преподать*.

Чтобы быть поближе к эпицентру событий генерал Д. Л. Хорват принял решение двинуться вместе с подконтрольными ему частями под общим командованием генерала Б. Р. Хрещатицкого ** по направлению к Владивостоку. Прорвав 4 июля линию обороны красных, основные силы которых, в связи с чешской угрозой, оказались оттянуты к Никольск-Уссурийску, белогвардейские части сумели, наконец, перейти русско-китайскую границу и, развивая успех, устремились вдоль линии железной дороги вглубь приморской территории. Не встречая, практически, никакого сопротивления со стороны красных, Хорват надеялся, по всей видимости, уже в ближайшие дни въехать во Владивосток на белом коне и там, перехватив инициативу у министров Сибирского правительства, преподать

_______________

*В конце концов, после долгих раздумий, англичане решили сделать ставку ни на тех, ни на других и ни на третьих (под последними имеется в виду Уфимская Директория), они поставили на вице-адмира А. В. Колчака, утвердив его на роль единоличного правителя Сибири, и, как известно, проиграли в итоге.

**Это были казаки есаула И. П. Калмыкова , два отряда русских добровольцев, главным образом офицеров, один под командованием полковника Н. В. Орлова , второй – конный дивизион ротмистра В. В. Враштила, а также так называемые пластуны (большую часть которых составляли китайские наёмники) полковника А. Е. Маковкина. Командовать всеми этими частями должен был А. В. Колчак, но его в конце июня по каким-то неотложным делам срочно направили с визитом в Японию, поэтому руководить операцией на Гродековском фронте Д. Л. Хорват поручил генералу Борису Ростиславовичу Хрещатицкому . В конце апреля 1918 г. правление КВЖД, по настоянию англичан, назначило А. В. Колчака главноначальствующим российскими войсками на всём протяжении этой железной дороги, от станции Маньчжурия на западе и до станции Пограничная на востоке. Заведовать штабом у Колчака стал Б. Р. Хрещатицкий , а исполнявшего до Колчака должность начальника российских войск генерала от кавалерии М. М. Плешкова перевели помощником по военным делам главноуправляющего КВЖД генерал-лейтенанта Хорвата .

себя как истинного хозяина положения, постольку у него и его команды имелась и реальная воинская сила (которой не было у группы Дербера *), и обещанная (правда, пока что только на словах) весьма значительная финансовая поддержка со стороны крупного дальневосточного капитала.

Однако всё пошло сразу как-то не так, и Хорвата с его воинством не пустили не только во Владивосток, но даже и в Никольск-Уссурийский. Не пустили всё те же чехословацкие легионеры, 5 июля выбившие красных из Никольска и таким образом вставшие на пути у харбинских добровольцев. Вследствие этого пульмановский вагон Хорвата , вместе с сопровождавшими его японскими советниками (полковником Араки и майором Такеда), застрял на станции Гродеково, примерно в 80 километрах к востоку от китайской границы. Передовой отряд харбинцев под командованием есаула Калмыкова смог продвинуться ещё немного вперёд до станции Галенки (на полпути от Пограничной до Никольск-Уссурийска), где вступил уже в непосредственное соприкосновение с чехословаками, командование которых, ссылаясь на распоряжение Приморской земской управы и Временного правительства автономной Сибири**, заявило, что не пустит никого далее во избежание вооруженного гражданского противостояния. Целая дивизия легионеров являлась весьма внушительной воинской силой, считаться с которой приходилось всем на первых порах.

_______________

*Приморская добровольческая дружина под командованием полковника Толстова, созданная на основе владивостокской подпольной офицерской организации, пока ещё только формировалась, да и подчинялась она фактически не ВПАС, а Владивостокскому городскому и земскому самоуправлению.

«По предложению председателя областной земской управы и городского головы и по передаче генерал-майором Дитерихсом, которому, к моменту моего вступления, фактически принадлежала власть в крепости Владивостоке и её районе, я вступил в исполнение обязанностей командующего вооруженными сухопутными и морскими силами Приморской области и коменданта крепости. Полковник Толстов» («Сибирь», Иркутск, №59 за 1918 г.).

**«Голос народа», Томск, №94 за 1918 г. (интервью с С. А. Кудрявцевым ).

Выбора не было, и тогда Дмитрий Леонидович Хорват решил сделать, что называется, ход конём. Собрав в пять часов пополудни 9 июля в своём салон-вагоне на станции Гродеково представителей общественности и командиров воинских подразделений, он объявил себя, ни много ни мало, – «Временным Верховным правителем России… впредь до установления порядка в стране и до созыва свободно избранного Учредительного Собрания». Затем перед иконой Спасителя, поднесённой ему в 1899 году рабочими Никольск-Уссурийских железнодорожных мастерских, было отслужено молебствие о благоденствии Российского государства («Сибирская жизнь», №95 за 1918 г.).

Нужно отметить в связи с этим, что печать, подконтрольная правым политическим кругам, уже давно подготавливала общественное мнение

Дальнего Востока к пришествию «Верховного правителя». Сначала ставка делалась на великого князя Михаила Александровича (брата царя), якобы, счастливо избавившегося от большевистского плена и инкогнито пробиравшегося в Харбин. Однако идея возрождения монархии в России оказалась недостаточно популярна на тот момент, особенно в кругах наших великодержавных союзников, так что прибытие наследника русского престола сначала отложили на неопределённый срок, а потом о нём и вовсе забыли и начали на страницах той же печати поговаривать о том, что генерал-лейтенант Хорват , как последний оставшийся в своей должности комиссар Временного правительства России, является как бы прямым и единственным наследником власти этого правительства времён Александра Керенского или даже князя Львова.