Евгений Додолев - Брежнев, почти танкист. Попытка переворота 10 сентября 1982

<���…>

Парадокс Лефора присутствовал в идеологическом дискурсе Советского государства, как и любого другого современного государства. В советской системе объективная истина, на которой базировалась легитимность идеологии и власти, была сформулирована в виде постулата о возможности и неизбежности построения коммуниза35. Это означало, что в рамках советского идеологического дискурса можно было сформулировать только те высказывания, в которых этот постулат подразумевался, как неоспоримая и не требующая доказательств истина. При этом средствами советского идеологического дискурса было невозможно ни поставить эту истину под сомнение, ни доказать ее верность. Эта истина была отправной точкой для дискурса советской идеологии – он вытекал из нее и был вторичен по отношению к ней. Парадокс Лефора здесь заключался в том, что в основе советской идеологии, претендовавшей на всеобъемлющее и научное описание реальности, лежала истина, которую эта идеология доказать не могла.

На ранних этапах советской истории, как будет показано в последующих главах, этот парадокс был скрыт господствующей фигурой, которая руководила идеологическим дискурсом. Сначала роль этой фигуры играл революционный политический и художественный авангард, который, располагаясь за пределами идеологического дискурса, постоянно комментировал и оценивал его из этой внешней позиции, внося в него свои коррективы. Однако революционные годы экспериментаторства постепенно сменились введением централизованного партийного контроля за идеологическим производством и репрезентацией. Авангард был подавлен. С этого момента (вторая половина 1920-х годов) уникальная роль господствующей фигуры советского идеологического дискурса перешла к Сталину – теперь только он имел доступ к внешнему канону идеологической истины, лично оценивая различные идеологические и иные публичные высказывания на предмет их соответствия этому канону и лично делая в них соответствующие редакторские замечания и исправления. Его оценки и разъяснения часто публиковались в печати, циркулируя по стране в виде метадискурса, дававшего возможность всем лично прикоснуться к канону объективной истины.

Сталин и Горький, 1931.

Роль Сталина как господствующей фигуры (master) идеологического дискурса, имеющей уникальный доступ к внешней объективной истине, способствовала появлению тех феноменов, которые стали визитной карточкой его режима, включая огромную политическую власть, сосредоточенную в одних руках, культ личности, персональную вовлеченность Сталина в редактирование всевозможных высказываний и текстов – не только текстов и выступлений политического руководства страны, но и научных статей, художественной литературы, кинофильмов, музыкальных сочинений, а также бесконечных кампаний чисток в рядах партии и, наконец, Большого террора, приведшего к гибели миллионов людей».

***

Про царских и/или сталинских бюрократов можно помыслить и говорить что угодно. Некомпетентные садисты. Тупые подхалимы. Жадные глупцы. Но! Они все поголовно ассоциировали Власть с Отчизной. Вынужденно любили Родину. Не рубили сук, на коем восседали. А нынешним про сук и веточки березовые упоминать без пользы. Какое уж там дерево, когда корней нет. По-своему почитали Россию даже функционеры ленинской гвардии, подменившие традиционные государственные институты партийными инстанциями. И легион постсталинской номенклатуры не мыслил своего процветания вне рамок Административно – Командной Системы (© Г.Х.Попов), а значит – и вне пределов Империи. Мина нынешнего порока была, впрочем, заложена именно коммунистами, при коих единственной функцией госчиновничества была легитимизация решений партийных бонз.

Брежневская административная элита просто технически не могла конвертироваться в бюрократию западного образца. И лишь в этом смысле, по-моему, разумно говорить о преемственности. Критерии путинской номенклатуры – равно как и при Брежневе – суть не профессиональные способности, а лояльность клану & личная преданность. Достижения или провалы в профдеятельности не имеют никакого значения. Если кого-то сливают под лозунгами борьбы с коррупцией, это означает лишь передел власти. Казнокрадство и взяточничество имманентно нашей элите; они не любят воровать, «как волк не умеет есть мясо» (© БГ).

1975.

На то, что про них думают «внизу» и чем там захлебываются блогосфера и «четвертая власть», обладатели власти подлинной кладут. Это все «из жизни насекомых». Главное, что Тандем думает. Разве после скандалов а-ля майор Евсюков смеет министр внутренних дел не написать рапорт об отставке? Неужели после ванкуверского позора товарищ Мутко не обязан был сделать себе пластическую операцию и эмигрировать, чтобы его не узнавали? Хотя честнее (и дешевле) было бы сделать харакири. Но наши не любят дешевле. И харакири не приемлют.

Во время ТВ-полемики в «Картине маслом» пролужсковский-как-казалось-навеки Алексей Пушков заметил, что нельзя, дескать, обижать такого рода обобщающими пробросами миллионы скромных чиновников, которые не покупают любовницам поместья на сакраментальной Лазурке и не приглашают на приватные банкеты Шакиру. Однако беда в том, что ключевое слово в реплике оппонента – «миллионы»! В свое время на «перегруз» социума обратила внимание директор Института прикладной политики Ольга Крыштановская, которая сравнила численность советского «политического класса» (0,1% от численности населения на 1981 год) с нынешним раскладом. На 2000 год это уже 0,8% населения (1,2 млн. при численности населения 145 млн. человек). А в 2009 году чиновничья «перегрузка» составила 2% населения. Не вдвое. Не вдесятеро. В 20 раз!

С вождями ГДР.

Именно на волне борьбы с привилегиями ворвался во власть Ельцин, при котором аппарат – помимо беспрецедентных материальных благ – получил привилегию тотальной безнаказанности. Чиновничество превратилось в господствующий класс, от которого невозможно избавиться. Похоже, бюрократия неистребима. Как гельминт, заразивший весь организм. Весь. От волос, по коим не плачут, голову снеся. До пят, куда ушла душа. Истребить их, похоже, можно только со всей страной. Они одержали победу. Захватили встречную полосу. Их дочери смеют сбивать на тротуарах пешеходов и оставаться безнаказанными. Их сыновья могут заводить уголовные дела на тех, кто не уступил дорогу машине с мигалкой, которая несла студента на клубную вечеринку. Поэтому прав, наверное, мой знакомый экс-коллега, который на пошел к Малкину на работу (на ТВ), а остался в чиновниках. Примыкать надо все же к победителям, не так ли? Не спрашивал, кстати, кем он в детстве стать мечтал. И мне интересно, наступит ли момент, когда школьники в ответ на вопрос, кем ты хочешь быть, отвечать будут: чиновником. Ведь после моих публикаций в «МК» о валютных проститутках в 1986 году старшеклассницы писали в анкетах о желанной перспективе стать профессиональной «ночной бабочкой».