Олег Филатов - Беседы с Цесаревичем

Василий Ксенофонтович интересовался и судьбой остальных детей Ивана Кармалеева, и жизнью Твери в то время. Рассказывал сам о том, что еще в XIV веке за невестой для Государя (княжной Марией) посылали в Тверь, что в его семье хранились родовые списки или, как сейчас называют, родословное дерево. Я спросила, сохранились ли они. «Нет. Революция и войны все смели, – нарушили», – ответил он.

Только после смерти Василия Ксенофонтовича семья стала сопоставлять все рассказы и выяснила, что патриарх Филарет (Федор Никитич Романов) (1553—1633) – отец первого царя из династии Романовых, Михаила Федоровича.

Василий Ксенофонтович не заострял на этом наше внимание. Он говорил, что совсем не просто складывалась жизнь Филарета и его семьи.

В 1601 году Федор Никитич по приказу Бориса Годунова был арестован, пострижен в монахи с именем Филарета и сослан в Антониев Сийский монастырь. Его жена под именем Марфы сослана в Заонежские погосты, а малолетний сын Михаил и дочь заточены в Белоозере с теткой Анастасией Никитичной.

В 1606 году Филарет уже становится ростовским митрополитом. В 1610 он возглавляет «Великое посольство» под осажденный Смоленск, но с частью посольства оказывается в плену у короля Сигизмунда III. На родину Филарет вернулся только через 9 лет и стал помогать сыну.

Василий Ксенофонтович остановил свой рассказ словами:

«Да. Так было много лет назад. А теперь скажи, откуда родом твои бабушка и дедушка».

Я ответила, что моя бабушка, Александра Ивановна Кармалеева, родилась в Твери 18 апреля 1898 года, а дедушка, Ефрем Алексеевич Остолопов, – в 1896 году в Торжке. Иван Кармалеев имел в Твери свой двухэтажный дом, который находился на берегу реки Тверды при впадении ее в Волгу. У Ивана было 10 сыновей и 2 дочери. Кармалеев принадлежал к третьему сословию (мещанин) и имел средний достаток. Его дочь Александра являлась вторым ребенком в семье.

Купец Алексей Остолопов имел свой трехэтажный дом в г. Торжке на улице Болотной, дом №5, напротив церкви. Первый этаж дома был нежилой. Там находились кухня и прачечная. Двор был большой, имелась конюшня. Его сын Ефрем родился в 1896 году, женившись на Александре Кармалеевой, имел дочь Энгелину, которая родилась 27 апреля 1928 года в Торжке. Семья жила на третьем этаже. Даже сейчас, в конце века, дом очень хорошо сохранился. Среди пятиэтажек он выглядит довольно внушительно.

Энгелина Ефремовна вышла замуж за Тэмаш Петру, румына по национальности, родившегося в г. Петрошань округа Тимишоара в Румынии. У них 30 марта 1955 года в Ленинграде родилась дочь Анжелика. Василий Ксенофонтович подчеркнул, что для императорского дома Торжок поставлял золотое шитье. Тут я рассказала о том, что моя бабушка училась этому ремеслу, будучи модисткой в швейной мастерской. После этого он рассказал о Николае II, обратил внимание на то, что был массовый расстрел. Рассказ его удивил меня подробностями описываемых событий и тем, что он говорил о расстреливаемых как о своих родственниках. Рассказывая об Алексее сначала в третьем лице, он незаметно для себя перешел на рассказ от своего имени (от первого лица). Описал подробно спасение мальчика, назвал своих спасителей – братьев Стрекотиных и упомянул о дальнейшей помощи Михаила Павловича Гладких. Мой муж слушал его вместе со мной и спросил отца прямо: «Значит, ты и есть Алексей?» Василий Ксенофонтович ответил: «Я же тебе это уже говорил. Надо запоминать с первого раза!»

Много было душевных разговоров. В спокойной манере, не торопясь рассказать все сразу, а понемногу подготавливая нас к собственным умозаключениям, он добился главного – научил нас мыслить.

Неисповедимы пути Господни.

Находясь в туристической поездке по Болгарии, я имела возможность не только познакомиться с достопримечательностями страны, с культурой народа, но и получить благословение митрополита Пловдивского. Произошло это так.

Было лето 1982 года, июль месяц. Я ходила по старому городу Пловдиву, фотографировала архитектуру эпохи болгарского Возрождения, делала зарисовки интересных деталей. Спускаясь с холма по мраморной лестнице, я увидела православную церковь – старинный дом, утопающий в цветах и кустах роз. Все это было обнесено каменным забором, а у кованых ворот стояли двое мужчин. Я сфотографировала этот живописный уголок. Мужчины остановили меня, спросили, знаю ли я, что за дом за оградой, и пригласили осмотреть его. Мне было интересно, но идти одной в незнакомое место я не решилась. Меня выручил случай.

Трое туристок из нашей группы оказались рядом. Завязался оживленный разговор, правда, на разных языках. Мужчины оказались монахами, обслуживающими митрополичьи палаты, и бойко говорили на болгарском языке. Мы же рассказывали о себе на русском. Они повторили свое приглашение, мы согласились. Резиденция митрополита включала в себя несколько небольших залов для деловых бесед и большой зал заседаний, украшенный резными дубовыми панелями. На стенах размещались портреты главы церкви и главы государства, а также портреты пловдивских митрополитов. Нас ознакомили и с личными покоями, показали келейные иконы и молитвенник в серебряном переплете. Уже заканчивая осмотр, мы неожиданно встретили самого хозяина. Он со свитой вернулся из поездки в Грецию по вопросам церкви. Его сопровождали и светские чиновники, которые вели переговоры и снимали фильм о православии. Мы оказались в центре внимания. Я рассказала о том, откуда мы, о святых местах родного города, о часовне блаженной Ксении Петербургской. Я решилась попросить благословения у митрополита Пловдивского. Владыка благословил меня и напутствовал словами: «Благословляю тебя, раба Божья, на великие дела». Нас пригласили участвовать в вечерней литургии, и мы с благодарностью приняли приглашение. Так началась цепь закономерных случайностей. На следующий день наша туристическая группа отправилась в Казан- лык и на Шипку. Там, на высоте 31 метр над уровнем моря, находится русская церковь Святого Георгия, построенная в честь русских солдат, павших в боях за Шипку. Пока вся группа фотографировалась и суетилась около экскурсовода, я направилась к кладбищу возле церкви. Ко мне подошла женщина и рассказала о могилах, перед которыми я остановилась. Это, по легендам, были люди из дома Романовых, царствовавшего в России более 300 лет.

Своеобразное время переживает наша страна. И старого уже нет, а новое еще не сложилось, хотя и прошло после октябрьского переворота уже более 80 лет.

Помотала жизнь Василия Ксенофонтовича по стране, везде его (интеллигентного человека) принимали с охотой, везде находил он себе дело, но стремился он в Санкт-Петербург. Детей, когда выросли, направлял на родную землю, в родной город.