Валентин Сидак - Кукловоды и марионетки. Воспоминания помощника председателя КГБ Крючкова

Считаю, что депутаты ответственны и за результат августовских событий. Они должны были – и не только Верховный Совет, а весь Съезд народных депутатов – собраться и не допускать развала страны. А потом, когда их собрал уже Ельцин, большинство вело себя, как… нашкодившие коты. С этой точки зрения июньская попытка руководителей правительства достучаться до депутатов оказалась безуспешной.

– Большое спасибо, Валентин Антонович, за интереснейшую беседу.

Одним из элементов формирования в стране активного общественного мнения стало ныне знаменитое «Слово к народу». Автором самой идеи был кто-то из видных писателей страны – то ли Ю. Бондарев, то ли В. Распутин, сейчас уже не помню точно. Однако «болванку» для текста этого обращения на основе все тех же вышеупомянутых наработок составил один из руководителей Аналитического управления КГБ СССР. Именно поэтому оно и текстуально, и по смыслу было очень сходным с опубликованным позднее обращением ГКЧП к советскому народу. Этот же работник был командирован от ведомства в состав рабочей группы, заседавшей, насколько мне помнится, в помещениях редакции газеты «День» на Цветном бульваре.

Надо откровенно признать, что работа над этим обращением, прежде всего с точки зрения подбора будущего состава его подписантов, шла туговато, многие авторитетные представители творческой и научной интеллигенции, к которым инициаторы обратились за содействием, отказались его поддержать. Поэтому пришлось довольствоваться тем разношерстным составом, который в конечном итоге удалось согласовать в условиях дефицита времени, и он, к сожалению, оказался далеко не самым оптимальным. Чего стоило, к примеру, объединение в списке подписантов от военных таких совершенно разноплановых в политическом смысле фигур, как Варенников, Макашов и Громов…

Окончательная редакция текста обращения с последними правками пошла прямо с моего стола после доклада Председателю КГБ сразу в типографии, и не только редакции газеты «Советская Россия», – на опубликование.

Так что могу теперь сказать прямо и недвусмысленно: истинным вдохновителем и фактическим автором обращения «Слово к народу» было высшее руководство КГБ СССР, прежде всего – В. А. Крючков с его излюбленным, очень характерным словечком «борение», а отнюдь не те лица, которые сегодня ставят себе это в заслугу. Честь им и хвала за поддержку самой идеи публичного обращения к народу, но их творческая и организационная активность в тот период отнюдь не являлась «спонтанным творчеством масс».

Именно в этой смысловой недосказанности как открытых, так и закулисных действий КГБ СССР, в отсутствии целеустремленности предпринимавшихся ведомством попыток расставить, наконец, все политические точки над «i» и «ё» и громогласно сказать народу: «Мы лучше, чем кто-либо другой в стране, знаем, ощущаем и понимаем, что ожидает государство уже в ближайшем будущем, и поэтому готовы взять на себя ответственность за отвод Советского Союза от края пропасти», и заключался ключевой элемент того внутреннего раздрая, сумятицы и неразберихи, которые последовали практически одновременно с началом знаменитой телевизионной трансляции балета «Лебединое озеро».

Если бы все главные руководители страны – как вошедшие, так и не вошедшие в состав ГКЧП – действительно захотели бы играть свои государственные и партийные роли не по кривому сценарию Горби, с потрохами сдавшего СССР во время своей конфиденциальной встречи с госсекретарем США Дж. Бейкером в конце июня 1991 года, а по своему прямому служебному долгу, по зову своей гражданской и партийной совести, в строгом соответствии с принятой на себя воинской присягой – результат был бы совсем другим!

Дурил союзный президент, выжидал, вилял своим патлатым хвостом, как обычно – вправо-влево-взад-вперед, все норовил каштаны из огня тягать чужими руками, чтобы покрепче своего основного политического противника Б. Н. Ельцина прищучить – ну, и хрен с ним, можно было бы обойтись и без его непосредственного участия. Пусть сидел бы себе в Форосе вместе с «первой леди», ближним кругом соратников и преданных домочадцев, грел и дальше свое пузо на солнышке, ждал у моря политической погоды и дождался бы, наконец-то, исторической клизмы с патефонными иголками в известное место на радость подавляющему большинству населения страны…

К этому времени в активе у патриотов и защитников Отечества наличествовал даже такой немаловажный фактор, как фактическое благословение Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на принятие решительных действий по сохранению единства и целостности державы. Его глубокое по своему гражданскому и духовному смыслу послание, помещенное в папку из характерного, запоминающегося бархата фиолетового цвета, переданное руководству КГБ СССР через первого заместителя Председателя КГБ Г. Е. Агеева, встречавшегося и беседовавшего с Патриархом в июне или июле 1991 года, и патриарший подарок – статуэтка памятника Крещения Руси на Владимирской горке в Киеве – хранились в моем служебном сейфе вплоть до трагических событий августа 1991 года.

Однако при любом реально возможном варианте развития событий обойтись без постановления Верховного Совета СССР, одобряющего или дезавуирующего решения ГКЧП по введению чрезвычайного положения в отдельных районах страны, по закону уже решительно было бы невозможным! И тут уж следовало поступать по образцу конклава кардиналов – заперлись все прибывшие парламентарии, скажем, в том же зале Пленумов ЦК КПСС, и ожидайте, люди добрые, пока белый дым из трубы не пойдет!

И пусть при этом вся эта разношерстная депутатская публика хоть обожрется до уср…ки знаменитыми мини-пирожками из кремлевского спецбуфета, прочей бутербродно-шашлычной снедью за счет государства, пусть все эти трепливые цицероны мценского уезда повально охрипнут в ходе пламенных дискуссий с непременным взаимным мордобитием, но какое-то решение по результатам обсуждения ситуации должно было быть принято непременно – либо положительное, либо отрицательное.

Какое – это уже было не столь важным в сравнении с полной неопределенностью, разбродом и шатанием, с извечными попытками хитрож…й околокремлевской братии спрятаться в решающий момент за спинами президентов и спикеров, сохранить свою драгоценную номенклатурную шкуру при любом сценарии развития политических событий в стране. Эту многочисленную публику можно было разглядеть и без помощи микроскопа или телескопа: как только объявляют голосование в Верховном Совете СССР, на Съезде народных депутатов или на том же Пленуме ЦК КПСС по острому, принципиальному вопросу – они тут же срочно бегут в туалет ручонки помыть!