Хачик Даштенц - Зов пахарей

На берегу реки расселись беженцы. Какой-то хутец оживленно рассказывал им байку.

«Себастиец Мурад из Сарыкамыша безоружный шел в город Тифлис. Генерал Назарбеков вызывает его к себе и говорит: «Мурад, мы с османцем в ладу сейчас, война между нами кончена. Ты что же хочешь, чтобы из-за тебя и Акдраника снова каша заварилась? Быстрее бери свою черную бурку, садись на своего белого коня и уезжай отсюда, пока цел». Мурад берет свою черную бурку, седлает своего белого коня, а сам, красивый, храбрый мужчина, едет на Северный Кавказ. А вдогонку телеграмма идет: мол, нет, ступай еще дальше. Мурад доходит до самого Аштархана.

А в этих краях жил красный командир, звали Ворошилов. Погнал Мурад коня прямо к нему. «Здравствуй», – говорит. И в ответ слышит: «Здравствуй». «Вы с Лениным-пашой, – говорит, – взялись за оружие, чтобы драться за свободную жизнь, а мы, землеробы, против кого? Наша война ведь тоже с беками и богачами, – выходит, что мы с вами заодно». Ворошилов смотрит на него. «Раз ты такой храбрый, – говорит, – и за наше дело, нашему товарищу Степаносу Шаумяну очень сейчас туго приходится. Ступай к нему в Баку».

– «Оружие дай».

Ворошилов выдает ему оружие. И Мурад в тот же день – и конь под ним быстрый, и ружье в руках новое – приходит в Баку к Степаносу Шаумяну.

Этого оставим здесь, вернемся к Андранику.

Андраник, когда приходит в Апракунис, садится, пишет письмо Степаносу Шаумяну: дескать, я, сын кузнеца, Шапинанд из Шапиягарахисара, взял под красное знамя уезды Гохтан, Нахичевань и Мегри. Ночью Андраник идет в Кхнут и отправляет свое письмо по беспроволочному телеграфу.

Шаумян Степанос берет телеграмму Андраника и идет к Ленину: мол, так и так, полководец Андраник со своим войском на вашу сторону перешел.

Ленин спрашивает:

– Андраник чей сын?

– Кузнеца сын, – отвечает Шаумян Степанос.

– Привет пошли Андранику-паше, – говорит Ленин и радуется, что сын кузнеца Андраник поднял над Нахичеванью красное знамя.

Шаумян Степанос садится и пишет ответ Андранику-паше: мол, твой товарищ Себастиец Мурад уже в Баку, а ты что расселся в Апракунисе, быстрее иди сюда. Шапинанд читает письмо Степаноса с приветом от Ленина и идет седлать коня, чтобы вести войско в Баку. Смотрит – Аслана его нигде нет.

– Украли! – кричит паша. – Аслана украли!

Сотник Чепечи Саргис и ерзнкиец Торгом с доктором Бонапартом бегут к нему.

– Где мой конь? – спрашивает паша.

– Не знаем, спроси своего конюха.

Ох как рассердился паша! Отвесил пощечину Чепечи Саргису, еще одну – Торгому, а доктор Бонапарт убежал.

Вызывает Андраник Аджи Гево.

– Где мой конь?

Аджи припоминает, что после Сейдаварской битвы полководец отправил своего коня в Агулисский монастырь нa хранение.

– Да ты ж своего коня монахам на хранение дал, – отвечает Аджи.

– Быстро пошли человека за конем. Я на нем в Баку поеду, Степанос Шаумян зовет меня на помощь.

Аджи посылает в монастырь человека, но тот возвращается с пустыми руками.

– Эх-вах! – вздыхает паша. – С монастырями тоже неладно стало. – И – р-раз! – бьет Аджи Гево по лицу. Аджи от боли и обиды даже кричит. На крик его прибегает Смбат-паша.

– Где мой конъ? – набрасывается на него Андраник. До этого дня Андраник на Смбата-пашу голоса ни разу не повышал, так его любил.

Смбат-паша говорит:

– Давай пойдем найдем коня этого чокнутого, а то он нам покоя не даст.

Чепечи Саргис пошел в Верхний Агулис и Цхну, Торгом пошел в Сейдавар, Аджи Гево пустился обшаривать нахичеваньские горы, а сам Смбат-паша с несколькими сасунцами, Бородой Каро, Чоло и Орлом Пето дошел до самой Джулъфы.

Долго искали, но коня паши не нашли. Что делать, вернулись обратно.

– Ах, пропал мой Аслан! – крикнул Андраник и набросился, избил всех. Больше всего досталось Аджи, Гево…».

– Говорили мне, что среди беженцев есть один брнашенец, до тего славно сказки рассказывает, но слышать его не приходилось, – говорит Аджи Гево, приближаясь к рассевшимся на берегу беженцам. – Как тебя звать?

– Мое имя Цахик Амбарцум. Я и есть этот самый брнашенец.

– Сколько лет уже сказки рассказываешь?

– Да все рассказываю. Как услышу где что, от себя еще что-нибудь прибавлю и рассказываю. А от меня другие перенимают, услышат разок и дальше рассказывают. Моей сказке конца нету.

– Славную ты рассказал историю. Но только знай, братец Амбарцум, до сегодняшнего дня Андраник-паша на меня руку не поднимал ни разу.

– А ты кто такой?

– Я Аджи Гево.

– Ну, а в сказке он тебя бьет, тебе про это невдомек. Значит, ты Аджи Гево? Это ты все «ло-ло» насвистываешь? Сказка-то моя как твое «ло-ло», господин Аджи. Ты утро своим «ло-ло» начинаешь, а я день свой сказкой кончаю, – сказал брнашенец, накручивая кончик уса на палец. – Говоришь, паша ни разу не бил тебя? А чем хуже тебя Фетара Ахо, его-то уж он бил, про это все знают. Или же Смбат-паша, уж такой сам прославленный воин, а когда отступил под Нахичеванью, Шапинанд с ним еще как разругался. А все потому, что паше дорога честь Армении, и раз уж мы об этом заговорили, расскажу коротенькую историю, пока лошадь Андраника ищут… Слушай, значит, хутец Селим-ага положил свой колоз посреди дороги, а сам спрятался. Шакир пришел и видит – лежит на дороге колоз его врага Селима. Подумал, что Селим убит, обрадовался, стал целиться в его колоз. «Ты целишься в мой колоз! В меня, значит!» – крикнул Селим-ага и убил Шакиpa… Теперь ответь на вопрос, господин Аджи, честь нашего народа одного колоза не стоит? Андраник-паша наказывает тех, кто честь нации оскорбляет. Прав он? Прав. А теперь вернемся к коню Андраника…

Здравствуй, старший брат!

Цахик Амбарцум скрутил цигарку и продолжал:

«На рассвете Шапинанд отправил Бороду Каро, Чоло и Пето в Сасунский полк, а сам оделся по-простому и вышел на дорогу. Из тысячи голосов Андраник узнал бы ржание своего коня. Из тысячи следов различил бы след своего Аслана.

Шесть дней и шесть ночей искал Asлана Андраник. На седьмой день видит – человек какой-то из лесу вышел, за ним – воз, на возу – валежник.

Подошел Андраник к крестьянину, спрашивает:

– Куда дрова везешь?

– Продать хочу.

– Конь тебе удалой не попадался?

– Ничего не видел, – отвечает крестьянин.

– Ах, мой Аслан! – и паша схватился за голову.

Только он это сказал, видит: спускается с соседней горы – а гора-то вся в ухабах – старик, коня за co6oй ведет, а на коне груза – сорок пудов. Не конь, а тигр, ноги только тонкие и высокие.

Сжалось сердце, узнал он своего Аслана. Зaмaxaл рукой Андраник, побежал, задыхаясь, к старику. Подбежал и говорит:

– Здравствуй, старший брат!

– Здравствуй и ты, братец младший. Что так бежал?

– Да коня мне, коня жалко, что ж ты его так нагрузил?