Александр Дюма - Сальватор

- Наконец-то! - вскричал г-н Жакаль. - Теперь я все понял!

- Как?! - переспросил г-н Жерар, трясясь от страха. - Вы все поняли? Значит, придя сюда, вы еще ничего не знали?

- Я знал не очень много, сознаюсь. Однако теперь все сходится.

Он оперся на подлокотник, схватился рукой за подбородок, ненадолго задумался и неожиданно опечалился, что было для него совсем несвойственно.

- Несчастный парень этот аббат! - пробормотал он. - Теперь я понимаю, почему он божился всеми святыми, что его отец не виноват; теперь мне ясно, что он имел в виду, говоря о доказательствах, которые он не может представить; теперь я вижу, зачем он отправился в Рим - Как?! Он отправился в Рим? - ужаснулся г-н Жерар. - Аббат Доминик отправился в Рим?

- Ну да, Бог мой!

- Зачем ему понадобился Рим?

- Дорогой мой господин Жерар! Существует только один человек, который может разрешить аббату Доминику нарушить тайну исповеди.

- Да, папа!

- За этим он и пошел к папе.

- О Боже!

- С этой целью он попросил и добился у короля отсрочки.

- Я, стало быть, пропал?

- Почему?

- Папа удовлетворит его просьбу.

Господин Жакаль покачал головой - Нет? Вы думаете, не удовлетворит?

- Я в этом уверен, господин Жерар.

- Как - уверены?

- Я знаю его святейшество.

- Вы имеете честь быть знакомым с папой?

- Так же как полиция имеет честь все знать, господин Жерар; как она знает, что господин Сарранти невиновен, а вы - преступник.

- И что же?

- Папа ему откажет.

- Неужели?

- Да. Это жизнерадостный и упрямый монах, он очень хочет передать свою мирскую и духовную власть своему последователю в том же виде, в каком получил ее от своего предшественника. Он найдет, в какие слова облечь свой отказ, но откажет непременно.

- Ах, господин Жакаль! - запричитал г-н Жерар и снова затрясся. - Если вы ошибетесь...

- Повторяю вам, дражайший господин Жерар, что ваше спасение мне просто необходимо. Ничего не бойтесь и продолжайте свои филантропические подвиги, но запомните, что я вам скажу: завтра, послезавтра, сегодня, через час может явиться имярек, который захочет вас разговорить. Он будет утверждать, что имеет на это право, он вам скажет, как я: "Мне все известно!"

Ничего ему не отвечайте, господин Жерар, не признавайтесь даже в юношеских грехах, можете смеяться ему в лицо, потому что он ничего не знает. На свете существуют только четверо, которым известно о вашем преступлении: вы, я, ваша племянница и аббат Доминик...

Господин Жерар сделал нетерпеливое движение, полицейский его остановил.

- И никто, кроме нас, не должен о нем знать, - прибавил он. - Будьте осторожны, не выдайте себя. Отрицайте, упорно отрицайте все, хотя бы вопросы вам задавал королевский прокурор; отрицайте в любом случае, если понадобится - я приду вам на помощь, это мой долг!

Невозможно передать, с каким выражением г-н Жакаль произнес последние три слова.

Можно было подумать, что себя он презирает не меньше, чем г-на Жерара.

- А что если я уеду, сударь? - поспешил вставить г-н Жерар.

- Вы за этим хотели меня недавно перебить, верно?

- Так что вы об этом думаете?

- Вы совершите глупость.

- Не отправиться ли мне за границу?

- Что?! Покинуть Францию, неблагодарный сын! Оставить целое стадо бедняков, которых вы кормите в этой деревне, дурной пастырь? И вы не шутите? Дорогой господин Жерар!

Несчастные этого местечка нуждаются в вас, а я сам намереваюсь в ближайшие дни или, скорее, в одну из ночей прогуляться в знаменитый замок Вири. Мне понадобятся попутчики - любезные, веселые, добродетельные люди вроде вас! И я рассчитываю пригласить вас на прогулку; для меня это будет настоящий праздник, потому что такое путешествие сулит для меня во всяком случае немало удовольствий. Вы согласны, дражайший?

- Як вашим услугам, - тихо проговорил г-н Жерар.

- Тысячу раз благодарю! - отозвался г-н Жакаль.

Вынув из кармана табакерку, он запустил в нее пальцы

и с наслаждением поднес к носу табак.

Господин Жерар решил, что разговор окончен, и встал. Он был бледен, но на его губах играла улыбка.

Он приготовился проводить г-на Жакаля, но тот угадал его намерения и покачал головой:

- Нет, нет, господин Жерар. Я еще не все сказал. Садитесь и слушайте.

XVIII

Что господин Жакаль предлагает господину Жерару вместо ордена Почетного легиона

Господин Жерар вздохнул и снова сел, вернее, упал на стул.

Он не сводил с г-на Жакаля остекленевшего взгляда. - А теперь, - сказал тот, отвечая на молчаливый вопрос г-на Жерара, - в обмен на ваше спасение, за которое я ручаюсь, я вас попрошу не в качестве платы, а в виде дружеского return [возврат (англ )], как говорят англичане, о небольшой услуге. У меня сейчас много дел, и я не смогу навещать вас так часто, как мне бы того хотелось...

- Так я буду иметь честь снова вас увидеть? - робко спросил г-н Жерар.

- А как же, дорогой мой господин Жерар? Я питаю к вам, сам не знаю отчего, настоящую нежность: чувства бывают необъяснимы. И вот, не имея возможности, как я уже сказал, видеть вас столько, сколько хотел бы, я вынужден просить вас оказать мне честь своим посещением хотя бы дважды в неделю. Надеюсь, это будет вам не очень неприятно, дорогой господин Жерар?

- Где же я буду иметь честь навещать вас, сударь? - неуверенно спросил г-н Жерар.

- В моем кабинете, если угодно.

- А ваш кабинет находится?.

- ...в префектуре полиции.

При словах "в префектуре полиции" г-н Жерар откинул голову назад, словно не расслышал, и переспросил:

- В префектуре полиции?..

- Ну разумеется, на Иерусалимской улице... Что вас в этом удивляет?

- В префектуре полиции! - с обеспокоенным видом тихо повторил г-н Жерар.

- Как туго до вас доходит, господин Жерар.

- Нет, нет, я понимаю. Вы хотите быть уверены, что я не уеду из Франции.

- Не то! Можете быть уверены, что за вами есть кому присмотреть, и если вам вздумается покинуть Францию, я найду способ вам помешать.

- Но если я дам вам честное слово...

- Это было бы, безусловно, твердой гарантией, однако я очень хочу вас видеть, таково уж мое желание. Какого черта! Я, дорогой господин Жерар, тружусь для вас предостаточно, сделайте же и вы хоть что-нибудь для меня!

- Я приду, сударь, - опустив голову, отвечал честнейший филантроп.

- Нам остается условиться о днях и времени встречи.

- Да, - как во сне повторил г-н Жерар, - нам остается договориться лишь об этом.

- Что вы, к примеру, скажете о среде, дне Меркурия, и пятяице, дне Венеры? Нравятся вам эти дни?

Господин Жерар кивнул.

- Теперь обсудим время... Что вы скажете, если мы будем встречаться в семь часов утра?

- Семь часов утра?.. По-моему, это очень рано.

- Дорогой господин Жерар! Неужели вы не видели очень модную драму, прекрасно исполненную Фредериком, под названием "Кабачок Адре", в которой исполняют романс с таким припевом: