Илья Смирнов - Либерастия

Понимаю, что читать такие тексты непросто. Но если напрячься, можно выудить один, и очень конкретный смысл. В основе новой "науки" лежит очередная расчленительская операция. " Культура" отрывается не только от своей материальной основы, но даже от художественного творчества, то есть от какого бы то ни было конкретного содержания! И сводится тем самым к "духовным смыслам" - к потокам пустых слов, которые свободно текут взад- вперед, вообще не касаясь реальной действительности.

Однако вернемся в эту самую действительность.

Многозначные термины - вечный источник спекуляций, бесплодных "споров о словах" и пренебрежения со стороны коллег-естественников.

Конечно, термин - всего лишь условность. Если очень хочется, можно генерала Макашова назвать "левым" (как принято у наших ТВ-грамотеев), а субкультурой- например, почвоведение. Или бутерброд с субпродуктом. Но будет ли это удобно? И полезно?

Итак, субкультура.

Термин-то появился именно для того, чтобы выделить в системе материальных и духовных ценностей какого-то народа - то есть в его общей, "большой" национальной культуре - устойчивые совокупности норм, ритуалов, особенностей внешнего вида, языка (слэнга) и художественного творчества (как правило, любительского), характерные для отдельных групп со специфическим образом жизни, которые осознают и, как правило, культивируют свою обособленность. Поэтому мы с полным правом говорим о субкультуре криминальной, гомосексуальной или наркоманской. "Суб" - латинское "под" - указывает на несамостоятельность, второстепенность и второсортность. Интеллигентному человеку не придет в голову назвать "субкультурой" национальную культуру другого народа. Это будет воспринято как оскорбление.

Определяющий признак субкультуры - не малочисленность приверженцев (высшую математику тоже понимают не все), а установка на строительство своего рода лягушатника, отгороженного от базовых ценностей по принципу "для своих сойдет" - "я не Лермонтов, не Пушкин, я блатной поэт Кукушкин" - причем "свои" отличаются от "чужих" по внешним, формальным признакам. По покрою штанишек, прическе, "фенечкам", фигурам из пальцев. Поэтому настоящее искусство, даже связанное с субкультурой по происхождению, неизбежно перерастает ее рамки: " мы на языке одном о разном говорили " (А.Башлачев). Хрестоматийный пример - "лагерные" песни А.Галича.

Субкультуры существуют давно. Еще В. И. Даль собирал образцы "байкового языка" - "вымышленый, малословный язык столичных мазуриков, воров и карманников, нечто в роде афенского". [11]Заметьте, что министры на этом языке почему-то не говорили - ни царские, ни советские.

Литературный персонаж, предвосхитивший субкультурные повадки задолго до того, как сам термин вошел в исследовательский обиход - Эллочка-людоедка в "Двенадцати стульях". Если бы она дожила до 90-х, могла бы стать идеальной ведущей, например, MTV. Во времена Ильфа и Петрова она вызывала только смех.

Легализация и культивирование субкультур на Западе берет начало с т.н. "молодежной революции" 60-х годов.На гребень последней волны капиталистической эмансипации оказались вознесены культурные феномены, даже целый жанр искусства (рок-музыка), которые формировались и распространялись по преимуществу в молодежной среде. Вот в каких конкретных исторических обстоятельствах словосочетание "молодежная культура" имело смысл. Но революциям свойственно доводить свои лозунги до крайности, то есть до абсурда. Из разумной идеи равноправия для молодежи вывели т.н. "конфликт поколений". Студенческие демонстрации вдохновлялись верой в то, что их культура не какими-то отдельными особенностями, а целиком и полностью самостийна от "взрослой". Никакого положительного смысла в этой эмоциональной нелепице не было и быть не могло: культура - слишком большое и сложное здание, чтобы каждое поколение строило его заново. Поэтому за позитив взяли первое, что попалось под руку: многочисленные подростково-молодежные субкультуры, копошащиеся по задворкам большого города.

В нормальных условиях молодой человек, выбирая "делать жизнь с кого", ориентируется прежде всего на уважаемого и компетентного взрослого. Паж - на рыцаря, подмастерье - на мастера, юнга - на опытного "морского волка", студент-первокурсник - на Нобелевского лауреата етс. Идея о том, что у молодежи должна быть какая-то своя, опричная "молодежная культура", ломает механизм социализации. В соответствии с этой идеей главной, если не единственной референтной группой в самый важный для человека момент, когда формируется его личность и определяется судьба, должно быть что? - Правильно. Компания сверстников, именуемая у нас "тусовка". Это словечко, заимствованное комсомольской прессой из блатного жаргона, никогда не значило ничего хорошего ("тусовщик" - дешевый, пустой человек; за это слово в начале 80-х могли больно ударить по лицу). "Тусовка" по определению ориентирована на досуг. И это полбеды. Хуже то, что молодежные субкультуры сильно криминализованы (и, как правило, наркотизированы).

И вот перед нами социальное образование, действительно жуткое. Правильнее всего было бы называть его - по аналогии с животными сообществами - "стаей". Механизм формирования подростковой стаи хорошо показан в романе Уильяма Голдинга "Повелитель мух". В современных США под контролем таких "повелителей" находятся целые городские районы, куда нормальным людям ходить "не стоит" (подробнее о структуре и деятельности "молодежных гэнгов" см.: [12]). Примером для подражания в стае является, естественно, вожак - он имеет наибольший опыт в том, что объединяет членов стаи и отличает "своих" от "чужих". Конечно, у детей бедноты и раньше хватало такого рода наставников (помните, кто воспитывал Оливера Твиста?) Новое - то, что теперь их претензии получают поддержку общества, официальных институтов.

"Судя по пьесам, которые уважаемый Британский Совет представил в Москву на Чеховский фестиваль, и по комментариям не менее уважаемого "Ройал Корт", подобная переоценка ценностей вдохновляет некоторых наших коллег. Когда-то теоретики классицизма утверждали, что героем трагедии может выступать только человек благородный - так теперь нормальным людям навязывают героев из числа криминальных меньшинств. В кино и некоторых направлениях популярной музыки откровенно смакуются криминальные субкультуры со всеми их тошнотворными атрибутами. Те самые субкультуры, в которых каждое жаргонное словечко проникнуто ненавистью, тупой жестокостью, презрением к тому, кто слабее..." [13]

Капитализм, который так яростно проклинали с баррикад "Парижской весны", извлек из молодежной революции немалую выгоду. Разворачивается коммерческая эксплуатация субкультур. Копеечная маечка за счет модненькой завитушки, вовремя на ней проштампованной, продается в несколько раз дороже. При этом из субкультур начисто вымывается то единственное, что было в них ценного: живая фольклорная непринужденность. Весь революционный потенциал умещается в отдел универсального магазина. Молодежь "свободно выражает себя" через кабинеты телевизионных администраторов и боссов шоу-бизнеса. Эти господа - не очень юные и очень богатые - успешно удовлетворяют запросы масс, которые сами же создают...