Этьен Кассе - Когда прошлое становится будущим. Машина времени

Я молча кивнул и устроился на обтянутом кожей пассажирском сиденье. Черт подери, этот парень был моложе меня, но чувствовал я себя, как школьник, которого отчитал строгий учитель! Чтобы немного разрядить обстановку, я попросил:

— Расскажите мне что-нибудь о Катарине.

— С удовольствием! — бодро отозвался мой провожатый. — Свободная территория Катарина была основана в 1863 году. Мы — выходцы из Позена, и привел нас сюда Гельмут Бингер, в честь матери которого мы и назвали селение. Его потомок — Людвиг Бингер — является сейчас нашим бургомистром. Сюда переселилось около 20 семей, а 90 лет назад, когда Германия проиграла войну и наш прекрасный Позен был отдан полякам, к ним добавилась еще добрая сотня человек. Сейчас Катарина — одно из самых процветающих и авторитетных немецких поселений в Перу…

— А семья Герке? — ляпнул я зачем-то. Парень замолчал так резко, словно кто-то нажал на рубильник.

— Знаете что? Встретитесь с бургомистром, с ним и поговорите, — произнес он после долгой паузы.

— Но Кранц же наверняка сообщил вам о цели моего визита… — начал я. Но мой собеседник не дал мне договорить, резко мотнув головой:

— Если он кому и сообщал, то не мне. Моя задача — встретить.

Весь остаток пути мы молчали. Через пару километров лес расступился, и моему взгляду открылись поля, покрытые ровными рядами кукурузы. Чуть левее зеленели сады, а пологий склон холма, находившегося в нескольких километрах правее дороги, похоже, был покрыт виноградником. Впервые я почувствовал, что проголодался. Прямая, как стрела, дорога, упиралась в россыпь белых домиков — частью довольно старинных, частью вполне современного вида, но выглядевших просто образцово. Разительный контраст с теми перуанскими деревнями, которые я наблюдал из окна автобуса! Практически над каждым домиком торчала спутниковая антенна. Джип пронесся мимо них — я еще успел разглядеть ухоженные клумбы и стоявшие у фасадов автомобили, — до того как мы выскочили на главную площадь и резко затормозили.

В центре площади стоял небольшой двухэтажный особняк, выкрашенный, как и другие строения вокруг, в белую краску. Над особняком, фасад которого украшал непонятный герб, развивались два флага: один из них был перуанским, второй — черно-бело-красный — был флагом Германской империи. Слава богу, хоть свастики нигде не отказалось!

Я открыл дверь и выскочил из джипа. В ту же секунду дверь особняка отворилась, и навстречу мне не спеша спустился пожилой мужчина с большим пивным животом. Ни дать ни взять — настоящий бюргер! Впрочем, кое-что отличало его от таких же бюргеров, обитающих ныне в Баварии или на Рейне. Например, острый пронзительный взгляд, которым он буквально прожигал меня насквозь.

— Что ж, господин Кассе, — начал он, протянув мне руку, — пока не могу сказать, что рад вас видеть, но не могу сказать и обратного. Насколько я знаю, вы прибыли сюда с определенной целью.

— Да, — твердо ответил я, вспомнив совет своего водителя. — Я хотел бы пообщаться с семейством Герке.

— Кранц предупредил меня об этом и очень просил за вас, — произнес, словно размышляя вслух, бургомистр. — Не понимаю, почему? Он же сам всегда свято хранил такие вещи… Нет, решительно не могу понять.

— Вы позволите мне поговорить с ними? — в лоб спросил я.

— Отчего же нет… — протянул Бингер, — отчего же нет, раз об этом просил Кранц… и все же позволю себе вопрос, на правах хозяина, — а зачем вам это?

— Дело в том, что я исследую контратайм, — начал я, решив быть откровенным до конца. — А по моим данным, семья Герке относится к числу…

— Откуда данные? — мгновенно отреагировал Бингер.

— От профессора Геллера, Аргентинский университет.

— Геллер… — протянул бургомистр, — вот оно что… и с чего это аргентинцы прониклись к вам таким доверием? Скажу честно: мне все это очень не нравится. Но препятствовать я вам не буду. Помогать, впрочем, тоже. Если Анна не захочет с вами говорить — я ей не указ.

— Кто такая Анна?

— Анна Герке, глава их семейства.

— Но вы, по крайней мере, покажете мне ее?

— Отчего же не показать? — пожал плечами Бингер и тут же, посмотрев куда-то через мое плечо, крикнул: — Анна!

Я быстро обернулся. Немолодая женщина, шедшая по противоположной стороне площади, сделала то же самое. Бингер энергично махнул рукой, и она не спеша направилась к нам.

— Анна, — сказал бургомистр, когда она подошла поближе, — знакомься: это Этьен Кассе, журналист из Европы. Он очень интересуется такими, как ты. Говорят, ему можно доверять. Но это уж ты решай сама.

С этими словами — и, видимо, с чувством выполненного долга Бингер повернулся и зашагал к особняку, оставив нас одних посреди площади. Другой бы на моем месте, наверное, растерялся, но я все-таки журналюга с большим опытом, приходилось брать интервью в ситуациях и покруче. Поэтому, состроив на лице улыбку подружелюбнее, я приступил к беседе.

— Госпожа Герке? — Анна смотрела на меня недоверчивым взглядом, плотно сжав губы. Пришлось набрать в легкие побольше воздуха и продолжить монолог.

— Мне много рассказывал о вас профессор Геллер из Буэнос-Айреса…

— Он не мог много рассказывать. Он сам мало знает. — Голос Анны оказался довольно низким, но не грубым.

— Но то, что он знает, заинтересовало меня, — настойчиво продолжил я. — И я хотел бы задать вам пару вопросов.

— А зачем? — этот вопрос поставил меня в тупик. Черт, такое ощущение, что я иду по минному полю!

— Дело в том, что я исследую разные тайны, связанные со временем, — осторожно начал я. — и с людьми, которые, как считается, могут с течением времени не стареть, а молодеть.

— Таких людей нет, — то ли мне показалось, то ли в глазах Анны мелькнул насмешливый огонек.

— Ну… они, конечно, стареют… — начал я, — но время течет для них в обратном направлении, не так, как у других.

— Вот это уже другой разговор, — одобрительно кивнула фрау Герке. — И что вам удалось узнать об этих людях?

Черт возьми, но кто из нас здесь берет интервью?!

— Не так уж и много, — решительно ответил я. — Поэтому я и хотел поговорить с вами. Не возражаете, если мы присядем где-нибудь в теньке и я задам пару вопросов? Я не отниму у вас много времени…

— Так все же, что вы знаете о таких людях? — глава семейства Герке не давала сбить себя с намеченного пути.

— Ну… — начал я. — Насколько мне известно, время течет для них в обратном направлении… вернее, не совсем так. Их время словно нарезано кусками, сложенными в обратном порядке. Если для обычного человека наступает сначала весна, потом лето, а потом осень, то у них лето после осени и весна после лета.

Я замолчал, ожидая реакции своей собеседницы. Помолчав, она посмотрела мне в глаза, пожала плечами и сказала: