Павел Федоров - Агафон с Большой Волги

"Ого!" - подумал Агафон.

В это время против него остановилась пухленькая девица, посматривая на гостя круглыми серыми глазками, спросила:

- Вы из Москвы, да?

- Да, - пристально рассматривая эту коротышку, ответил Агафон, не переставая прислушиваться к заинтересовавшему его разговору двух мужчин.

- Из института убежали, да? Ой как интересно! - бесцеремонно, по-детски хватая его за руки, восторженно лепетала коротышка.

- А откуда это все вам известно, леди? - шутливо и в то же время смущенно спросил Агафон.

- Папка по телефону с городом говорил, а я все слышала...

- Нехорошо подслушивать, - укорил он ее.

- А я не подслушивала, я уроки делала... У меня задачка не сходилась.

Она быстро, скороговоркой начала объяснять, почему у нее не сходилась задачка. Агафону же в это время лезли в уши слова спорщиков.

- Я ж, как ты знаешь, простой хлебороб, практик, - говорил Соколов. Врос в нашу землю с корнями, потому у меня и крепкая семья. А семью надо не только создать, но и, как штурвал, хватко держать в руках. Ты сам видел, как овдовевшей Глаше трудно было. А я сумел подойти к ней, посадил на машину, научил агрегатом управлять. В труде-то и беда легче переносится. А теперь, возьми ее, лучший штурвальный на всю область. И в семье живет вместо сестры, как родная. По правде сказать, женщина она редкая. Другой раз думаю и не понимаю, как это она четыре года без мужа и словно красная девица...

- А вдруг замуж выйдет? - спросил все тот же приятный и звучный голос.

- Суперечить не стану. Даже приданое справим и комнату выделим. Об чем разговор! Мы работаем одной семьей.

- Миша, там же тебя человек ждет, - послышался женский голос.

- Да зови его сюда. А то мы тут разговорились...

Поблагодарив словоохотливую девицу за приятное знакомство, Агафон вошел в горницу и назвал себя.

- А я руки не подаю, - смущенно пряча ладони в чистое полотенце, сказала женщина с теплыми, как и у той коротышки, серыми глазами. Видите, по хозяйству занимаюсь. Вы уж извините. Может, пообедать хотите?

- Да, да, мать, собери-ка на самом деле и покорми гостя. Человек с дальней дороги, - участливо проговорил светловолосый мужчина, очень похожий лицом на ушедшего парня. Агафон понял, что это и есть знаменитый комбайнер Соколов. Поблагодарив хозяев, от обеда отказался, заявив, что он уже накормлен и даже устроен на квартиру.

- А вы быстро, - улыбнулся Мартьян, наморщив надбровный шрам на правой стороне умного нервного лица. Одет он был в старый, поношенный китель и синие военные брюки, заправленные в хромовые сапоги.

- Мне ж звонили из райкома и говорили, что вы приедете, - потирая высокий белый лоб, сказал Соколов и тут же неожиданно спросил: - А вы с учета снялись?

Агафон показал открепительный талон и кандидатскую карточку.

- Вот и порядок, - проговорил Соколов. - Где б вы хотели работать?

- В бухгалтерии, - спокойно, как уже о давно решенном деле, заявил Агафон. - Если там, конечно, есть свободное место, - запинаясь, добавил он.

Лица обоих мужчин вытянулись.

- А мне сказал Антон Николаевич, что вы и шофером работали или даже механиком, - разочарованно проговорил Соколов.

- Я и в бухгалтерии работал, товарищ Соколов. А шофером у меня прав пока нет, - ответил Агафон и, словно желая оправдаться, прибавил: - Я решил заочно учиться в планово-экономическом институте, поэтому и хочу работать по своей специальности.

- А планирование и учет в наши дни вещи довольно серьезные, можно сказать, гвоздь экономики, - сказал Мартьян.

- Ну вот вам и защитник! - кивнул на него Соколов и согласился: - Что ж, направим вас к Яну Альфредовичу.

- К какому?! - Агафон едва не подпрыгнул на стуле.

- К нашему главбуху. Есть у нас такой финансовый бог и чудесный старикан. - Соколов встал, давая этим понять, что говорить пока не о чем.

- А как его фамилия, может, Хоцелиус? - с тревожной радостью в голосе спросил Агафон.

- Вы что, знакомы? - спросил Соколов.

- Еще бы! - обводя мужчин заблестевшими глазами, сказал Агафон, начиная верить тому, что его подсознательно влекло в эти края. Понимаете, товарищи, какое дело: Ян Альфредович - мой бывший учитель, продолжал он.

- Одно могу сказать, - вмешался Мартьян, - что у тебя прекрасный учитель.

- Так ты, выходит, сюда намеренно прикатил? - подмигнув Мартьяну, спросил Соколов, тоже переходя на "ты".

- Честное слово, не поэтому! - оправдывался Агафон. - Знал, что он работает где-то здесь, на Урале... Случайно увидел киноочерк о ваших козах...

- Рассказывай, - посмеивался Соколов. - У него такие, брат, две козочки... Одна агроном, другая зоотехник.

- Девушки что надо, - весело подтвердил Мартьян. - Идем вместе, я провожу. Если на рыбалку не укатил, застанешь дома.

- Рыбак Ян Альфредович первоклассный! Мы ведь жили на Волге, - не скрывая бурной радости, говорил Агафон. Он думал об этом человеке с сыновней нежностью.

Вот ведь куда впервые в жизни заехал от родной-то Волги, а и здесь нашлись свои люди.

ГЛАВА ПЯТАЯ

От Соколовых они вышли вместе с Мартьяном и медленно направились к дому Яна Альфредовича. День разгуливался. Солнце распахнуло облака и радостно осветило приютившуюся в горах Дрожжевку. В огородах уже копались бабы, выдергивая старые будыли подсолнухов и сваливая их в кучу. Пахло мятой, горным шалфеем и весенней прелью.

Агафон рассказывал Мартьяну, как он смотрел на вокзале кинофильм о племсовхозе и как понравился ему чудесный Уральский край.

- Есть такая лента, - подтвердил Мартьян. - Киношники специально приезжали козлов снимать. Там, кажется, в один из кадров угодили дочки Яна Альфредовича.

Он шел, заметно прихрамывая на правую ногу, иногда задерживался, сознательно выбирая место, куда поставить шаркающую по прошлогодней траве, непокорную ступню.

- Вы что, успели побывать на войне? - увидев хромоту Мартьяна, спросил Агафон.

- На Отечественной не успел по возрасту. Служил в Венгрии. Я был танкистом и участвовал в венгерских событиях, - кидая в лужу окурок, ответил Мартьян.

- А-а! - замедля шаги, протянул Агафон. - Значит, ранен?

- Да, - сухо и кратко ответил Мартьян. Закурив новую папироску, добавил: - А друг мой Коля совсем не вернулся. Погиб.

Прихрамывая, Мартьян шел медленным, размеренным шагом, будто нарочно измеряя улицы. С гор тянуло весенним теплом. Над оголенными, безобразно раскоряченными ветлами горланили грачи, перестраивая почерневшие от времени гнезда.

- А кто был ваш друг Коля? - осторожно спросил Агафон.

Мартьян рассказал, что Николай был братом Михаила Соколова и мужем той молодой женщины, которую он видел сейчас в их доме. Служили в одной части, приезжали вместе на побывку и женились на двух подружках: он на Варе, а Николай на Глаше. Мартьян, оказывается, во время Великой Отечественной войны потерял родителей и воспитывался в детском доме.