Павел Федоров - Встречный ветер

- Как это вы у нас очутились? - спросила девушка, покачивая в люльке ребенка.

- Случай такой выпал... Вот я и решил зайти и на вас посмотреть... - Михаил любил говорить правду сразу. Слова вырвались сами и прозвучали как признание.

- А теперь я ни за что не поверю. Как это вдруг... - Настя отвернулась и опустила глаза.

- Поверьте. Я все время думал о вас. После той встречи у Евсея Егоровича... Вы меня должны извинить... Я тогда нехорошо с вами разговаривал.

- Но я тоже не лучше, - не поднимая головы, ответила Настя. Мне потом стыдно было.

- На мою грубость вы просто ответили хорошей насмешкой, перекладывая на столе с места на место фуражку, проговорил Ромашков.

- Глупо, очень глупо вышло! Но я на самом деле тогда очень боялась... Сейчас везде кабаны да медведи бродят. Я тогда встретила двух людей, так перепугалась, - чуть преувеличивая свой страх, говорила Настя.

- А что за люди?

- Да так, курортники какие-то... Угостили меня дыней... Хотите арбуза или дыни?

- Благодарю. Сегодня на бахче караульщики угощали.

- Чем же вас тогда угощать? - посматривая на него ожидающим взглядом, спросила Настя.

- Мне сейчас ничего не нужно. Я рад, что встретил вас...

- Это правда? - тихо спросила Настя. - Вы только за этим сюда к нам в Дубовики и пришли?

- Нет. Не только за этим... Еще есть одно дело. По службе я уже почти две недели в лесах.

- А-а! - разочарованно протянула Настя. - Опять, значит, кого-то ищете. А я думала...

- Что вы, Настя, думали? - продолжая тормошить на столе фуражку, спросил Михаил.

- Просто так...

- Просто так ничего не бывает, - озабоченно проговорил Ромашков, чувствуя, что Настя в домашней обстановке разительно переменилась. Исчезло ее внешнее, наигранное мальчишеское озорство, слетела с лица и та радость, с какой она встретила его.

- Подумала: что же у вас за дело в наших Дубовиках? Неужто шпионов ловить и сюда приехали?

- Почти что так, - ответил Михаил.

- Чего недоговариваете, мы уже все и так знаем. Тут столько ваших побывало в зеленых фуражках, - просто сказала Настя. - Сюда шпионы не пойдут. Все мы тут друг друга знаем и шпиону деться некуда. Так что зря вы сюда забрались.

- Вы так полагаете?

- Смешно даже! Как там поживает Петя Пыжиков? - с желанием кольнуть Ромашкова перевела разговор Настя.

- Он тоже здесь.

- Здесь? Ой, боже! - всплеснула руками Настя не то от огорчения, не то от радости.

- Может быть, желаете его повидать?

Девушка неопределенно пожала плечами и, сердито взглянув на Ромашкова, с нарочитой в голосе издевкой проговорила:

- Вы что же, приехали сюда с заместителями и адъютантами?

- Дорога к вам дальняя. Вот мы и поехали все, чтоб веселее было, - хитровато улыбнулся Михаил.

- Ну, и напрасно тропу мяли. Если тут шпионы появятся, то наши лесорубы их быстро топориками застукают... Так что они не пойдут тут, а где-нибудь сторонкой, густым лесом!

- Мы и в лесок заглядываем, - опять улыбнулся Ромашков, любуясь ее горячим задором.

- Это уж ваше дело... Ну, что же мы сидим так? - сказала она с досадой.

- А что мы должны делать? - задумчиво прикусив губу, спросил Михаил.

- Говорите еще какие-нибудь слова. Вы же, по-моему, не все сказали?- с утомлением положив на колени руки, тихо спросила Настя.

Крохотная капля надежды не покидала ее. Хотелось все покончить разом, а он сидит за столом, крутит фуражку, как блин. Настя взяла фуражку из его рук, протерла пальчиком кокарду и отложила в сторону.

- Так все вы сказали или нет? - повторила она.

- Нет, не все...

- Говорите же!

- У кого бы здесь для солдат молока добыть? - едва пересиливая себя, спросил Михаил.

Настя трубочкой сложила губы. Михаил заметил, что рот у нее маленький, а губы по-детски пухлые, свежие и вряд ли к ним кто-либо прикасался...

- А вы тоже молочка хотите? - опустив руки вниз, спросила она.

- Не откажусь.

Ребенок давно уже уснул и спокойно посапывал носом. С минуту Настя сидела у стола не шелохнувшись, потом быстро вскочила и почти бегом выбежала вон. Когда она скрылась за дверью, Ромашков встал в каком-то неопределенном, тоскливом настроении и надел фуражку. Он подошел к стене и посмотрел в зеркало. "Ну что я за неисправный болван, - с тоскою подумал он. - И морда-то, как у голодного кота, явно молочка просит... Побрился, чистенький воротничок прицепил, зря еще не напудрился... Надо, пока никто не видит, дать ходу. Такого жениха, который только молочком интересуется, выгонят в шею".

Но тут же вернулась Настя и поставила на стол, рядом с чистым стаканом, крынку молока. Присев на скамью, вкрадчиво, сквозь зубы спросила:

- Значит, и Петенька Пыжиков тут? Выпейте, товарищ капитан, холодненького молочка, полезно.

- Вы меня извините. - Я, конечно... - запинаясь, хотел оправдаться Михаил, чувствуя, как блестят его глаза, а к щекам приливает кровь. Но затем он решительно подошел к столу, налил в стакан молока и нарочно сел рядом с ней. Отступать было нельзя: - Простите, Настя, вы меня о чем-то спрашивали?

- О Пете Пыжикове. Вы совсем невнимательный...

- Бывает... Да, Петр Тихонович тут с нами. Жив, здоров...

- А повидать его можно? - с усмешкой спросила Настя.

- Разумеется, можно. Отчего же нельзя, - неопределенно ответил Ромашков.

- Я обязательно хочу его видеть. Я давно с ним не встречалась и соскучилась. Он славный парень. Много знает стихов и, кажется, сам пишет! - в один дух выпалила Настя.

- Да, он начитанный, - пораженный таким оборотом дела, подтвердил Михаил. Он выпил молока и напомнил: - Но вы тогда говорили о нем другое...

- Мало ли что я могла говорить... Я тогда наговорила вам всяких глупостей. Стоит ли обращать внимание? С Петей мы друзья. Сколько раз вместе по горам лазали, в море купались. Помню, один раз дождик нас застал, пришлось под кустик сховаться... - колко продолжала наговаривать на себя Настя.

- Вот как, - удивился Михаил, принимая ее слова за чистую монету.

Чуткое ухо девушки уловило тон, в котором слышалось недовольство и скрытая ревность. "Признался бы сразу во всем начистоту, а то пришел, молочко попивает - и ни то и ни се", - с обидой и гневом думала она.

- Хотели мы с Петей вместе отпуск провести, - не унималась Настя, - да вот не пришлось. А когда его можно и где встретить? Вы далеко расположились? У вас там лагерь или как? Надо к нему сходить или написать записочку... Вы передадите ему? - теребя в руках скомканный платочек и повернув лицо к Михаилу, ласково и настойчиво спросила Настя.

Ошарашенный ее вопросами, Ромашков отодвинул недопитый стакан и сделал руками какой-то неопределенный жест. В обращениях с женщинами он был не искушен и наивен. Переписка, а потом встреча в Москве с Наташей оставили в душе нехороший след. Все как-то вышло грубо и пошленько. После было мучительно стыдно. А сейчас он по-настоящему страдал, не знал, как подавить разбуженную ревность.