Вольдемар Балязин - Начало Петровской эпохи

Молодой царь был слаб здоровьем, но ему никак нельзя было отказать в уме и способности подобрать себе хороших помощников, умевших правильно мыслить, смотреть вперед и видеть ясную историческую перспективу. На Соборе служилых людей были созданы две комиссии из выборных людей: первая – для выработки новой системы обложения и сбора податей и налогов, вторая – по реформированию на европейский лад русского войска. Все это впоследствии справедливо считали первыми шагами, сделанными Россией по той дороге, по которой повел ее Петр Великий.

И, наконец, существеннейшим мероприятием, проведенным по инициативе князя Василия Васильевича Голицына, была отмена чисто русского средневекового обычая местничества. Название его произошло от правила считаться «местами» за царским столом на различных дворцовых церемониях и, что самое важное, на гражданской, военной и дипломатических службах. Место того или иного придворного или служилого человека зависело от его происхождения, от «отеческой чести», от заслуг его предков перед российскими государями.

Система этих взаимоотношений и ценностей была сложна, запутанна и дремуча, как чаща старого леса, состоящего из генеалогических дерев. Поэтому местнические споры были предметом постоянного разбирательства царем и Боярской думой, разбирательства часто бесплодного, бессмысленного и скандалезного.

С течением времени местничество расползлось по Руси подобно эпидемии, проникнув из дворца в Приказы, в города и даже в среду торговых людей.

Царским указом, подкрепленным приговором Боярской думы, 12 января 1682 года местничество было устранено, отчего князь Голицын нажил себе немало врагов, но и приобрел стойкие симпатии таких людей, как Софья. Федор Алексеевич не только отменил местничество, он запретил колесование и четвертование и вообще отсечение членов, что снова ввел в обиход его младший брат Петр, снискавший славу просвещенного монарха и великого реформатора.

Свершения и неосуществленный проект

При Федоре была основана Славяно-греко-латинская академия – первое гуманитарное учебное заведение, высшее, хотя так оно и не называлось, но бывшее таковым по сравнению со всеми прочими существовавшими в одно с ним время.

При нем же обсуждался проект создания Академии художеств, куда предполагалось принимать кого угодно, лишь бы соискатель выявил при приеме способности живописца. Предполагалось, что, если учащимися окажутся дети нищих, и тогда они будут приняты на казенный счет.

И не случайно именно при Федоре Алексеевиче стали стричь волосы, брить бороды и носить «немецкое» платье.

Через семь месяцев после смерти Агафьи Семеновны, в январе 1682 года, царь женился на крестнице Матвеева – Марфе Матвеевне Апраксиной. И вслед за тем в Мезень выехали гонцы, отвозя царскую грамоту о приглашении боярина Матвеева в Москву, о возмещении ему всех убытков и возвращении всех имений и вотчин.

Однако вскоре после новой женитьбы Федор Алексеевич заболел.

Болезнь и смерть Федора Алексеевича

Болезнь Федора Алексеевича оказалась для Софьи прекрасным поводом, чтобы покинуть терем. Возле постели больного она познакомилась с монахом Сильвестром Медведевым – великим книгочеем и эрудитом, любимым учеником, а потом и секретарем Симеона Полоцкого. Одновременно Медведев трудился на Печатном дворе и в Заиконоспасском монастыре, где преподавал языки и грамматику. Там же познакомилась она с полководцем, боярином и князем, начальником Пушкарского и Владимирского судного приказа, князем Василием Васильевичем Голицыным.

Голицын знал латынь, греческий, немецкий и польский языки, принимал в своем доме, обихоженном по-европейски, иноземцев, занимался проектом реформ, по которым Россия должна была преобразоваться на европейский лад.

Софья была молода и темпераментна и у одра больного брата влюбилась в тридцативосьмилетнего Голицына.

27 апреля 1682 года Федор Алексеевич умер на двадцать первом году жизни.

Все познается в сравнении…

Семилетнее царствование Федора на самом деле было не более чем трехлетним, ибо его венчали на царство, когда сравнялось ему четырнадцать лет. Затем шло семилетнее правление Россией его сестры – Софьи. Эти годы были малой каплей по сравнению с тридцатипятилетним царствованием их младшего брата Петра, ставшего первым российским императором и получившего в конце жизни прозвище Великого. Но если беспристрастно приглядеться и к Федору, и к Софье, то и во времена их правления было немало такого, что позволило бы причислить и его и ее к монархам, которые были не преградой на пути России, а людьми, двигавшими страну вперед. Однако грандиозные преобразования Петра отодвинули их на второй план и оставили в глубокой тени, которая оказалась сродни тьме забвения.

Царская семья после смерти Федора Алексеевича

Всякий раз, когда умирал тот или иной монарх, самым животрепещущим вопросом был один и тот же: «Кому достанется трон?»

У покойного Федора Алексеевича детей не было, но у него было два брата: Иван, по матери Милославский, и Петр, по матери Нарышкин. К этому моменту младшему из них Петру, исполнилось десять лет, а Ивану хотя и шел шестнадцатый год, но по здоровью он недалеко ушел от покойного Федора, а по уму очень сильно ему уступал. И, таким образом, нужно было остановить выбор на одной из дочерей Алексея Михайловича.

И. Е. Забелин писал: «В день смерти их брата, царя Федора, старшей царевне Евдокии было уже 32 года, младшей Феодосии 19 лет… Третьей царевне Софье было около 25 лет… Все такие лета, которые полны юношеской жизни, юношеской жажды. Естественно было встретить в эти лета и юношескую отвагу, готовность вырваться из клетки на свободу, если не полную готовность, то неудержимую мечту о том, что жизнь на воле была бы лучше монастырской жизни в тереме».

Добавим, что все сестры Милославские были обречены на полуиноческую жизнь. Боязнь греха, соблазна, искушения, порчи, сглаза – все это заставляло держать царевен взаперти. Само их происхождение, принадлежность к царствующему дому не допускали замужества за подданными, а найти иностранных принцев было трудно, так как по понятиям тогдашнего православного благочестия брак с неправославным считался греховным. Поэтому даже болезнь царствующего брата была воспринята сестрами-царевнами как нечаянно возникшая возможность хотя бы на время, хоть в чем-то и как-то переменить свою скучную жизнь. Особенно преуспела в этом Софья. Она решилась покинуть терем и круглые сутки проводила у постели умирающего брата. В глазах окружающих ее поступок выглядел подвигом благочестия и милосердия, и царевна сумела завоевать этим изрядную популярность среди придворных.