Меликсетов - История Китая

526

оснащенности, по выучке, по моральному состоянию, а глав­ное — по своей организации. Из более чем двух миллионов нахо­дившихся в строю солдат и офицеров непосредственно главно­командующему НРА Чан Кайши подчинялись только 300 тыс., а всего под контролем нанкинского правительства был примерно 1 млн войск, остальные же войска представляли силы местных милитаристов. В Китае не было всеобщей воинской обязанности, не было и системы регулярного пополнения армии, организаци­онная структура не была унифицирована. Командиры частей и соединений рассматривали их как свои «вотчины», от которых они «кормились». Тяжелое наследие традиционного милитариз­ма, таким образом, ослабляло китайскую армию.
Вот это соотношение сил и привело к быстрым военным ус­пехам захватчиков. Однако, несмотря на расширение военных действий и тяжелейшие поражения китайской армии, гоминьда-новское правительство во главе с Чан Кайши не продемонстри­ровало ожидавшейся агрессорами уступчивости, не пошло на военную капитуляцию или военно-политический компромисс. Это был принципиальный просчет японских правящих кругов, сви­детельствовавший об их авантюризме и непонимании ими глубо­ких перемен, происходивших как в Китае, так и на международ­ной арене.
К середине 1937 г. уже выявилось существенное усиление на­ционалистических настроений в правящих кругах гоминьдановс-кого Китая, которым к этому времени удалось в основном объе­динить страну вокруг нанкинского правительства, укрепить свое военно-политическое положение, добиться определенных успе­хов в экономическом развитии страны. Летом 1937 г. продолжа­лись начатые значительно раньше переговоры между советским и китайским правительствами, а также между руководством КПК и Гоминьдана, успех которых мог значительно укрепить внут­реннее и международное положение страны. Честолюбивый на­ционалистический лидер Гоминьдана Чан Кайши претендует в этих новых условиях, принципиально отличающихся от обстановки 1931 г., на роль общенационального лидера, готового вести войну в защиту попранных национальных интересов Китая.
Чан Кайши хорошо видел значительное военное превосход­ство Японии, а также отсутствие реальной поддержки западных держав и именно поэтому шел на переговоры с агрессором, ста­раясь всячески выиграть время, которое, как он полагал, работа­ло против империалистической Японии. Этот расчет Чан Кай-ши, судя по всему, строился на двух посылках. Во-первых, он резонно полагал, что японская агрессия должна повести к росту патриотических настроений, к усилению центростремительных

527

тенденций, к сплочению различных социальных сил вокруг на­ционального правительства для ведения войны. Во-вторых, он предполагал, что расширение японской агрессии неминуемо при­ведет к усилению межимпериалистических противоречий, к рас­ширению международной поддержки сопротивления Китая и в конце концов к военному столкновению Японии с США и СССР. И хотя Чан Кайши несколько переоценил темпы развития этих факторов, однако в целом он гораздо правильнее, чем его про­тивники в Токио, понял тенденции развития.
Развитие этих тенденций сказалось прежде всего на быстром завершении советско-китайских переговоров и переговоров КПК с Гоминьданом, что решающим образом сказалось в дальней­шем на судьбах войны сопротивления.
21 августа 1937 г. был заключен советско-китайский договор о ненападении сроком на пять лет. Подписанный в самый тяжелый начальный период войны, договор стал серьезной политической поддержкой сопротивления китайского народа, стал политичес­кой основой быстро расширявшегося советско-китайского сотруд­ничества, которое разорвало фактическую международную изо­ляцию Китая.
Особенно важное значение имела советская помощь, направ­ленная на пов^тшение боеспособности китайской армии. ^ля обес­печения поставок советского оружия СССР предоставил Китаю кредиты на общую сумму 450 млн дол., а сами поставки нача­лись уже с осени 1937 г. За первые четыре года войны в Китай было отправлено через пров. Синьцзян 904 самолета, 1140 артил­лерийских орудий, 82 танка, 9720 пулеметов, 50 тыс. винтовок и другое оружие и снаряжение. Не меньшее значение имело и пря­мое участие в боевых действиях советских военных советников, инструкторов и других военных специалистов в рядах китайской армии. Первые военн^те советники приб^зли в Китай весной 1938 г., а к началу 1941 г. их количество достигло 140 человек. Среди них б^]ли известн^те уже советские военачальники, имевшие оп^тт граж­данской войны в России, некоторые из них были советниками во время гражданской войны в Испании и в прежние годы в Китае. Это В.И. Чуйков, А.И'. Черепанов, П.Ф. Батицкий, П.Ф. Жигарев, А.Я. Калягин, П.С. Рыбалко, П.В. Р^тчагов, Г.И. Тхор и другие. Они помогали разрабатывать планы военных операций китайской ар­мии, готовили офицерские кадры, обучали войска и т.п. Непо­средственно в боевых операциях участвовали 2 тыс. советских лет­чиков-добровольцев, более 200 из которых отдали жизнь за сво­боду китайского народа. Активная помощь советского народа сыграла огромную роль в срыве японских планов молниеносного разгрома не готовой к войне китайской армии.

528

Прямой военно-политической поддержкой борьбы китайско­го народа против японских агрессоров был отпор СССР японс­ким провокациям на Дальнем Востоке: разгром Красной Армией японских агрессивн ^1х поползновений у оз. Хасан (1938) и на р. Халхин-Гол (1939), стал серьезн^тм уроком для японской воен­щины. В результате японский империализм вынужден был счи­таться с военной силой Советского Союза в этом регионе.
Важно подчеркнуть, что эта политическая и военная помощь китайскому народу пришла в то критическое время, когда запад­ные державы не оказали поддержки борющемуся Китаю. Однако сам факт возрастающего советского военного и политического влияния на развертывание событий на Дальнем Востоке не мог не подтолкнуть западные державы изменить свою позицию — осознать необходимость поддержать борьбу Китая, успешный исход которой соответствовал правильно понятым интересам са­мих этих держав. Все это способствовало не только прор ^1ву меж­дународно-политической блокады сопротивлявшегося японской агрессии Китая, но и тому, что Китай оказался участником меж­дународной антифашистской коалиции, внеся свой вклад в об­щую победу.
Советско-китайское сближение решающим образом способ­ствовало и ускорению переговоров между Гоминьданом и КПК, имевших своей целью создание единого фронта борьбы против японской агрессии. Уже в воззвании ЦК КПК от 8 июля 1937 г. б ^1ло требование ускорить создание единого фронта, а 15 июля в ходе переговоров делегаций КПК (Чжоу Эньлай, Цинь Бан­сянь, Линь Боцюй) и Гоминьдана (Чан Кайши, Шао Лицзы, Чжан Чжичжун) руководству Гоминьдана было вручено обраще­ние ЦК КПК, содержавшее важные уступки со стороны КПК, направленные на достижение национального примирения и в основном исходившие из тех условий, которые Гоминьдан пред­лагал еще до начала войны. В этом документе руководство КПК признавало три народных принципа Сунь Ятсена в качестве идей­но-теоретической основы политического сотрудничества, отка­зывалось от борьбы за свержение гоминьдановского режима и за советизацию Китая, а также от насильственной конфискации помещичьей земли, заявляло о преобразовании советского пра­вительства в местную демократическую администрацию, отка­зывалось от наименования «Красная армия» для вооруженных сил КПК и соглашалось на их преобразование в соединения нацио­нально-революционной армии (НрА). 17 июля Чан Кайши выс­тупил с заявлением о необходимости общенациональной борь­бы сопротивления. Наконец, 22 августа, сразу же по завершении советско-китайских переговоров, гоминьдановское правительство