Сергей Балмасов - Иностранный легион

Письмо донского атамана Богаевского одному из белоэмигрантов-легионеров позволяет судить о том, что предпринимали высшие деятели Белого движения для разрешения «легионерского вопроса». Находится этот документ в ГА РФ. Ф.6461. Оп.1. Д.23. Л.29. «22 декабря 1923 г. Многоуважаемый Василий Степанович! Что касается вопроса о сокращении срока службы легионеров, то по этому вопросу я начинаю хлопотать, хотя пока и без большого успеха. Думаю, что во французском военном министерстве этот вопрос встретит противодействие и решительное: французы потеряли столько людей за время войны, что, конечно, охотно пользуются услугами иностранцев, жертвующих свою кровь, а иногда и жизнь за чуждые им интересы. Казаков, отлично зарекомендовавших на всех поприщах, конечно, они охотно не отпустят. Другое дело, если бы освобождалась Россия. Тогда французы были бы вынуждены отпустить русских. Во всяком случае, попытки продолжать это будут. Н.М. Мельников, которому я передал Ваше прошение, говорил мне, что имел беседу с Вами по этому вопросу. Всего хорошего. Искренне уважающий Вас, Богаевский».

Данный документ позволяет увидеть происходящее во Французском иностранном легионе глазами простого калмыка, представителя Донского казачьего войска. Это письмо позволяет сделать вывод, что выходцы из бывшей Российской империи попадали в данное подразделение не только в 1917–1918 и 1920–1921 гг., но и в последующее время. Такой факт свидетельствует в пользу того, что связь между русскими легионерами со своими бывшими односумами прекратилась на долгие годы. Дело в том, что, несмотря на все тягости легионной жизни, особенно для свободолюбивого казачества, те же казаки продолжали пополнять собой ряды Легиона и в более позднее время, что и видно из изложенного ниже документа.

Письмо калмыка-легионера Сафона Санжиновича Бормагнанова донскому атаману Африкану Петровичу Богаевскому от 19 декабря 1924 г. из Марокко во Францию, Париж: «…Сижу один у подножия гор Атласа, друзей-то своих казаков нет, а есть русские, но редко наблюдаешь между ними честного друга… Но, конечно, не все такие, есть и между ними хорошие люди. Вот между этими «барашками» и кручусь.

… В настоящее время нахожусь в кампании Оран, ординарцем при лошади у командира полка. Принял лошадей недавно — в декабре месяце прошлого года, а раньше был во 2-м батальоне. Всего имею службу в Легионе шестнадцать месяцев. Ангажировался я в Константинополе, в конце 1923 года.

… Может, есть у Вас газеты, журналы и книги, то пожалуйста, пришлите. Буду очень рад, до высшей степени. Казак-калмык Сальского округа, станицы Граббевской Бормагнанов». Данный документ содержится в Государственном архиве Российской Федерации ГА РФ. Ф.6340. Оп.1. Д.9. Лл.2–3. Он позволяет исследователю увидеть Французский иностранный легион глазами другого легионера.

Письмо Василевского из Марокко в Прагу А.А. Воеводину, 1924 год: «Многоуважаемый коллега Воеводин, получив Ваше извещение за номером триста сорок шесть, спешу Вам ответить и сообщить все то, о чем Вы просите. Что касается жизни русских студентов в этой стране, обиженной Богом и людьми, то могу сказать одно: Иностранный легион сравнивает всех в общую массу, называемую Легионом, — студенты, офицеры, анархисты, чернорабочие, грабители, авантюристы и так далее. Так что говорить о студентах, как вообще о русских, не приходится. Легион живет своей жизнью, жизнью каких-то отшельников, но отшельников поневоле. Здесь слово «легионер» означает «все». Если Вы находитесь в полосе военных действий, то на Вас смотрят, как на какой-то автомат, который должен работать, не спрашивая ни отдыха, ни еды, ни воды; если Вам посчастливилось получить пулю, то говорят: «издержки производства». В гарнизоне, на отдыхе, на Вас смотрят, как на разбойника, зарезавшего, по крайней мере, человек 10; завидев Вас, прохожие стараются как можно подальше обойти. Как видите, от внешнего мира мы отрезаны; единственное утешение для нас — книга, газета, журнал; для некоторых — вино. Поэтому я Вас прошу, от имени многих русских, которые еще не успели погрязнуть в этой яме, выслать газет, журналов, хотя бы старых. Из полковой библиотеки книг или газет достать нет возможности, так как сейчас почти весь Легион стоит на постах. Вы легко поймете наше прозябание здесь, на постах, если я Вам вкратце опишу, что собой представляет пост. Вообразите маленький квадрат земли — аршин 10 на 15, обнесенный каменной стеной, аршина три высоты; внутри находится барак — для людей, человек на десять; кругом, верст через 5 или 6 — пост, подобный первому, и так далее. Кругом — степь или лес. Ваша обязанность — защищать эти 4 стены. Выходить из поста дальше, чем шагов на 30, воспрещено, да и не рекомендую, потому что Вас ждут пуля или нож араба. Как видите, живем очень «весело». Единственно, что нас подбодряет, это надежда на скорое окончание. Извиняюсь, что разболтался. С приветом, Василевский».

Письмо от 17 февраля 1922 г. видному члену Донского казачьего правительства Н.М. Мельникову от простого донского казака А. Дьякова из Марокко, 2-го Иностранного полка, 3-го батальона, 12-й роты.: [477]«Ваше превосходительство! Я получил 15 февраля этого года посланные на мое имя 3 экземпляра приказов, которые присланы Вами или по Вашему приказанию. Мы все, донцы, собрались вечером и прочитали их, что было для нас большой радостью. Только и надеемся на Вас да атамана нашего Всевеликого войска Донского. Мы, Ваши подчиненные казаки, крепко веря в Вас, надеемся, что в скором будущем казачество выйдет из запутанной сети, которую плетут большевистские сотрудники. Мы их красноречие слышали на Тихом родном Дону, Голубова и Миронова, которые старались скормить казачество большевикам и уничтожить его. Много уже пережито за границей, при каких бы условиях ни были мы, сколько бы ни терпели, но придет тот час, когда прикажет нам наш атаман следовать за ним, чтобы спасать Родину, наш Тихий Дон. Мы всегда готовы пожертвовать собой для блага России, лишь бы спасти ее от большевизма. Ваше превосходительство, в нашем батальоне много казаков, особенно донцов. Если у Вас будет возможность, не забудьте нас, пришлите специальную литературу по казачьим вопросам, чему будем благодарны. Простите, что я без разрешения Вашего беспокою Вас. Также приветствуют Вас все донцы нашего батальона». Данные документы содержатся в личном фонде Донского казачьего атамана А.П. Богаевского ГА РФ Ф. 6461. Оп.1. Д.164. Лл.1-37. Они позволяют сделать представление об отношениях высших представителей белоэмиграции и русских легионеров.

Письмо первое от 7 июля 1923 г. бывшего есаула Донского казачьего войска Дьякова атаману Войска Донского Богаевскому:

(Дьяков Иван Иванович — лидер донских казаков-белоэмигрантов во Французском иностранном легионе. Пытался объединить казаков-легионеров в составе этого подразделения на почве непримиримости к большевизму и противодействия монархическим устремлениям генерала Краснова и его сторонников. Вел, несмотря на крайне тяжелые условия жизни и службы в Иностранном легионе, регулярную переписку с рядом высших представителей белоэмиграции: донским атаманом А.П. Богаевским, членом Донского правительства в эмиграции Н.М. Мельниковым, генералом Фицхелауровым, Т. Скачковым — одним из лидеров белоэмиграции в Сербии. Скачков был одним из главных поставщиков казакам в Легионе белоказачьей литературы, хотя его поставки были нерегулярными, что было обусловлено временными запретами со стороны легионного начальства на чтение легионерами прессы извне. Кроме того, Дьяков держал постоянную переписку и с десятками других, менее известных в белоэмигрантских кругах людей от Финляндии до Франции. Он вел во Французском иностранном легионе разностороннюю деятельность, способствовавшую единению русских легионеров. В 1924–1925 гг., благодаря его деятельности, из Иностранного легиона удалось благополучно освободить, хотя и не без ряда сложностей, несовершеннолетних русскоязычных легионеров, пошедших туда из-за тягот эмигрантской жизни. Дьяков был главным выразителем идей атамана Богаевского в Легионе. Деятельность Дьякова была замечена министром труда Франции, который предложил впоследствии демобилизовавшимся русскоязычным легионерам остаться на гражданской службе во Франции и ее колониях и там работать. Дьяков пытался связаться с французскими предпринимателями, чтобы получить от них сертификаты для казаков-легионеров, которые были необходимы для их устройства во Франции на работы. Трудность Дьякова в этой работе наблюдалась по причине министерской чехарды во Франции. Дьяков постоянно публиковался в ряде белоэмигрантских изданий, в том числе газете Милюкова «Последние новости»)