Нина Молева - Тайны московских монастырей

Сегодня мало кто из историков вспоминает, что все сестры-старицы состояли на окладе, который им назначался на так называемый келейный обиход. Игуменья, келарь и казначения получали по 4 рубля, рядовые монахини по 2 рубля. Существенное пополнение оклада составляли заздравные деньги, которые выдавались в именинные дни царского дома (тем же трем руководительницам обители по два алтына, всем остальным – по алтыну) и панихидные – в каждый день памяти по скончавшимся членам царского дома («тремя властям» по гривне, остальным по десять денег). Всего в календаре 1697 года числились 17 «ангелов» и 70 «памятей». Сначала эти средства выдавались из государственной казны, но царь Федор Алексеевич в 1681 году предложил покрывать подобный расход из монастырской казны.

Действительно, монастырь обладал немалыми материальными возможностями. В год упомянутого решения царя Федора Алексеевича за обителью числилось почти две тысячи дворов, вотчинные доходы достигали трех с половиной тысяч рублей годовых. Поэтому сестрам выплачивались еще дополнительные дачи. С 1 сентября, когда начинался новый год, «на капусту» сестрам по 40 копеек, «властям» 80 копеек. На дрова на год давалось сестрам по 60 копеек («властям» во всех случаях вдвое больше), в январе на коровье масло – 60 копеек на полпуда коровьего масла, в конце Рождества и Богоявления на кутью – по 2 копейки, также и в Сырной неделе и на Родительскую субботу. Великим постом оплачивались сушеные грибы, стоившие половину цены рыбы. На рыбу в марте выдавалось по 25 копеек.

Особыми привилегиями пользовались крылошанки – певчие на клиросах. На Рождестве они приходили славить к «властям», за что получали на клирос по одному рублю 75 копеек. До вступления в правление Петра I им разрешалось ездить со славленьем по боярским дворам, за что из монастырской казны на оба клироса выдавалось 30 рублей. На Святой неделе каждый клирос получал по два пуда меда и 1 рубль 20 копеек деньгами.

Немалых денег стоили устраивавшиеся для инокинь праздничные столы. В Светлый праздник устраивался «кормстол» на весь монастырь с протопопом и игуменьей. В 1697 году для этого стола было куплено «2 осетра просольных, 2 осетра свежих, во щи 10 тешек, 25 щук свежих на 4 пуда, 12 судаков, 23 язя, 23 леща, пуд семги, 50 пучков вязиги, пуд и 3 фунта черной зернистой икры, 2 четверика снятков, да во всякое кушанье луку пол-осмины, фунт перцу, 8 фунтов хрену, ведро уксусу, 10 паровых стерлядей да ушной рыбы 90 судаков, 200 плотиц. Про игуменью и про соборных старицей к тому же столу особо куплено живой рыбы: 2 щуки, лещ, шерешпер, 3 язя. В пироги 3 налима, 3 окуня росслольных, 15 плотиц, 5 карасей, 5 стерлядей в уху, всего на 1 рубль 30 копеек».

Помимо блюд, на праздничных столах устраивались медовые ставки, для которых на монастырском погребе хранился мед. На каждую ставку выходило около 37 пудов. Варили также и монастырское пиво, для чего в монастырском штате имелся особый пивовар, и настаивались водки. Для «пересиживания» вина закупались гвоздика, бадьян, кардамон, анис. Специально для почетных гостей приобреталось и ренское (белое) вино. Так, по случаю освящения в ноябре 1696 года Вознесенского собора к игуменье в келью для гостей была приобретена четвертная скляница ренского за 50 копеек.

В жизни женской половины царской семьи Вознесенский монастырь являлся еще и своего рода банком, который в любой момент мог предоставить кредит. Учет подобным заимствованиям и последующим расплатам велся очень строго.

Как свидетельствуют документы, «да в долгех прошлых лет со 199 (1681) по нынешний 205 (1697) год: государыня царевна Софья Алексеевна как пошла в Новодевичь монастырь изволила взять 150 рублей. Она же государыня царевна и великая княгиня Софья Алексеевна в 203 (1695) году изволила взять 100 рублей. Брала постельница Ирина Блохина. Государыня царевна и великая княгиня Марфа Алексеевна изволила взять 30 рублей, да в 203 году 40 рублей. Государыня царевна Феодосия Алексеевна изволила взять 25 рублей и в 202 году прислала в уплату 10 рублей; да в 203 году она же изволила взять 15 рублей и в нынешнем 205 году ноября в 1 день за те взятые деньги она государыня изволила прислать золотую цепочку и та цепочка продана, взято 30 рублей и те деньги в монастырскую казну взято. Государыня царевна Феодосия Алексеевна изволила взять 15 рублей, а в закладе положены ефимки. Государыня царевна Татьяна Михайловна изволила взять 10 рублей и в 204 году прислала в уплату 5 рублей. На вдове Прасковье Тарбеевой 20 рублей. На окольничем Петре Ивановиче Потемкине 30 рублей. На игуменье Варсонофии Ивановне Бутурлиной 100 рублей, что взяла невестке своей». На престарелой тетке Петра I царевне Татьяне Михайловне еще в 204 году числилось 3 рубля, которые она уплатила в 205 году.

Власти Вознесенского монастыря не обходили вниманием всех членов женской половины царской семьи, одаривали их различными особенно любимыми монастырскими кушаньями, и прежде всего знаменитыми яблочниками. Умением их варить славилась сама игуменья Варсонофия, которая этим занималась в своих кельях – «в поднос царицам и царевнам». Монахини не забывали даже опальную царевну Софью, которой в декабре 1696 года, например, посылались яблоки и грецкие орехи, за которые было заплачено, судя по расходной книге, 20 копеек. Через два месяца ей снова посылается сотня грецких орехов, как и в апреле. Во всех случаях на московском торге их цена составляла гривенник за сотню.

Насколько разнообразными были связи монастыря с москвичами, можно судить по записям расходного дневника. "1696 года октября 1-го боярину Алексею Семеновичу Шеину, как пришел с государевою силою из Азова со службы, поднесен образ Вознесения окладной (в окладе – серебряном или золотом). Того ж числа снохе стольника князя Ивана Федоровича князя Борятинского, сыновне жене, как после свадьбы пришли к игуменье на поклон в келью, поднесен образ Вознесения окладной.

Октября 12 подмастерью каменщику Ивашке Степанову, как левкасили стены в церкви Вознесения и пробили окна и учинили совсем в отделке и на отходе с дела ему Ивашке игуменья благословила образом Вознесенья, неокладным. Октября 13 у игумении были в келье боярыня Елена Борисовна Хворостинина да царевны Наталии Алексеевны (сестры Петра I) мама и быв обедали и к тому обеду куплено свежие и живые рыбы: 3 щуки, стерлядь, 3 налима, 5 пучков вязиги, 3 гривенки икры зернистой, тешка белужья за все дано 1 рубль 5 копеек; на другой день про них же к обеду щука, стерлядь, 2 налима – 51 копейка. Октября 14 куплено редкое сито цедить монастырское пиво, дано 5 копеек.

Октября 19 куплено игуменье в келью 100 свеч сальных да к келарю да к казначее в келью по 50 свеч, за сто дано по 24 копейки (декабря 22 тоже).