Фрэнсис Гарт - Кларенс (Трилогия - 3)

_______________

* Представительница одного из британских племен, возглавившая

восстание против римлян в I веке н. э.

- А кто поручится, что это действительно судья Бисуингер? - протянул ленивый голос с южным акцентом, когда полковник Старботтл завершил свой витиеватый монолог. - Никто из нас не знает его в лицо: разве не рискованно допускать на наше собрание человека, когда мы не знаем наверное, кто он такой?

- Думаю, что посторонний сюда не сунется, - ответил другой, - разве какой-нибудь идиот или грязный доносчик-янки, а с такими мы знаем, как поступить.

Внимание Кларенса было приковано к жене, и он пропустил мимо ушей и этот многозначительный диалог и цветистую речь полковника. Она была очень хороша, щеки у нее слегка раскраснелись, в глазах сияла такая гордость, какой он никогда у нее не видел. Увлеченная спором, она, видимо, не обращала внимания на капитана Пинкни. Вдруг она встала.

- Судью Бисуингера, - сказала она ясным, повелительным голосом, который Кларенс хорошо знал, - будет сопровождать мистер Макнил, хозяин гостиницы "Фэр-Плейнс", он представит его и поручится за него. Судья собирался приехать в карете из Мартинеса, сейчас он должен быть здесь.

- Неужто не найдется настоящего джентльмена, чтобы представить судью? Неужто мы примем его с рекомендацией простого торговца, какого-то кабатчика, прости господи? - насмешливо продолжал первый голос.

- Можете положиться на слово дамы, мистер Брукс, - вмешался капитан Пинкни, указывая на миссис Брант, - она отвечает за обоих.

Услыхав голос жены и поняв смысл ее слов, Кларенс вздрогнул. Значит, его попутчик, шептавшийся с Макнилом, и есть человек, которого здесь ждут? А если они узнали его, Кларенса, не предупредят ли они заговорщиков, что он поблизости? Он затаил дыхание, услышав звук голосов у ворот. Миссис Брант встала, но в ту же минуту ворота распахнулись, и вошел мужчина. Да, это был миссуриец.

Со старомодной учтивостью он обратился к единственной женщине, стоявшей на балконе:

- Моя прелестная корреспондентка? Я судья Бисуингер. Наш посредник Макнил провел меня через охрану у ворот, но я счел неуместным привести его с собой на это собрание джентльменов, не имея на то вашего согласия. Надеюсь, я поступил правильно?

Спокойное достоинство и самообладание, изысканная старомодная точность речи и мягкое виргинское произношение, а главное, своеобразная индивидуальность вошедшего произвели глубокое впечатление и словно придали внезапно собранию ту значительность, которой ему недоставало. На мгновение Кларенс забыл о своих обидах, возмущенный тем, что лагерь противника получил такое сильное подкрепление. Он заметил, как блеснули глаза его жены, гордившейся своей находкой, заметил и растерянный взгляд Пинкни, устремленный на вновь прибывшего.

А тот поднялся на балкон и с глубокой почтительностью пожал руку миссис Брант.

- Представьте меня моим коллегам, каждому в отдельности. В такой момент человеку подобает знать, кому он доверяет свою жизнь и честь, а также жизнь и честь общего дела.

Ясно было, что эта просьба продиктована не только формальной вежливостью. Обходя балкон и знакомясь при любезном содействии миссис Брант со всеми участниками собрания, он не только очень внимательно выслушивал фамилию и звание каждого, но и останавливал на нем ясный, проницательный взгляд, словно фотографируя его в своей памяти. С двумя, впрочем, исключениями. Мимо пышного жабо полковника Старботтла он прошел с изящным поклоном, заметив, что "известность полковника Старботтла не требует ни представлений, ни пояснений". Возле капитана Пинкни он задержался:

- Вы, кажется, офицер армии Соединенных Штатов, сэр?

- Да.

- Получили образование в Вест-Пойнте* за счет правительства и присягали ему в верности?

_______________

* Высшая военная школа в Нью-Йорке.

- Да.

- Ясно, сэр, - сказал незнакомец, отходя.

- Но вы забыли кое-что другое, сэр, - сказал Пинкни несколько высокомерным тоном.

- Вот как! А что именно?

- А то, что прежде всего я уроженец штата Южная Каролина!

На балконе послышался одобрительный шепот. Капитан Пинкни улыбнулся и переглянулся с миссис Брант, а незнакомец, не торопясь, вернулся к столу посредине, где сидел полковник Старботтл.

- Я не только неожиданный делегат на этом высоком собрании, джентльмены, - начал он серьезным тоном, - но и посланец с неожиданными известиями. Благодаря своему служебному положению на Юге я располагаю сообщениями, полученными только сегодня утром с экстренной почтой. Форт Самтер осажден. Войска Соединенных Штатов, прибывшие на помощь осажденным, были встречены огнем артиллерии штата Южная Каролина.

Все разразились почти истерически восторженными аплодисментами и возгласами, которые зазвенели по темным сводчатым переходам и коридорам усадьбы. Ликующие крики понеслись мимо крытой галереи к туманному небу. Люди вскакивали на столы, неистово махали руками, и посреди этого вихря движений и криков Кларенс увидел свою жену: стоя на стуле, с горящими щеками и искрящимися глазами, она размахивала платком с видом вдохновенной жрицы. Один только Бисуингер оставался невозмутимым и неподвижно стоял возле полковника Старботтла. Выждав, он властным жестом потребовал тишины.

- При всем единодушии и убедительности этой демонстрации, джентльмены, - спокойно продолжал он, - считаю тем не менее своим долгом спросить вас, насколько серьезно вы восприняли значение известия, которое я привез. Мой долг - сказать вам, что оно означает гражданскую войну. Оно означает вооруженную схватку между двумя частями великой страны, разрыв дружеских связей и семейных уз, вражду между отцами и сыновьями, между братьями и сестрами и даже, быть может, отчуждение мужа и жены.

- Это означает независимость Юга и разрыв с безродными торгашами и аболиционистами! - крикнул капитан Пинкни.

- Если здесь есть джентльмены, - продолжал незнакомец, не обращая внимания на капитана, - которые дали обязательство, что наш штат выступит в этих крайних обстоятельствах на стороне Юга, или стремились к образованию Тихоокеанской республики, сочувствующей и помогающей южанам, если их имена внесены в этот список, - он поднял лист бумаги, лежавший перед полковником Старботтлом, - но которые теперь считают, что важность последних известий требует более серьезных размышлений, они вольны покинуть собрание, дав честное слово джентльмена-южанина сохранить тайну.

- Я не согласен, - прервал какой-то рослый кентуккиец, вставая с места и спускаясь по ступенькам в патио. И, прислонившись спиной к калитке, добавил: - Я пристрелю первого труса, который пойдет на попятный!

Его слова вызвали бурный смех и возгласы одобрения, но незнакомец спокойным, бесстрастным голосом вновь потребовал внимания: