Вадим Кожинов - Правда сталинских репрессий

Правда, прежде чем анализировать этот состав, целесообразно предвосхитить вероятные возражения. Дело вовсе не в том, утверждают нередко, каково было национальное, этническое происхождение тех или иных правящих лиц, а в том, что они были последовательнейшими интернационалистами, по существу отвергавшими все национальное как своего рода «пережиток», долженствующий в не столь уж отдаленном будущем полностью отмереть. Многие современные авторы, решительно протестующие против обсуждения "еврейского вопроса" в связи с исследованием высшего состава большевистской власти, говорят, что Троцкого, Зиновьева, Каменева, Свердлова и др. вообще нельзя рассматривать как евреев. И это как бы подтверждают, например, характерные высказывания самого Троцкого, вроде следующего: "…национальный момент, столь важный в жизни России, не играл в моей личной жизни почти никакой роли", обстоятельства этой жизни "помогли моему интернационализму всосаться в плоть и кровь".

Итак, согласно утверждению Троцкого, он — не еврей, а интернационалист, для которого национальное происхождение не имеет "почти никакого" значения. В дальнейшем мы еще увидим, что дело обстояло не совсем так. Но нетрудно заметить определенное противоречие уже и в самом этом высказывании Троцкого. Ведь он отрицает сколько-нибудь существенную роль "национального момента" в его "личной жизни", но признает, что этот «момент» имел очень весомое ("столь важный", — определяет он) значение в "жизни России". И тут он был всецело прав.

Впрочем, обратимся непосредственно к составу верховной власти, сосредоточенной в ЦК большевистской партии. При этом ради более объективного представления о положении вещей мы рассмотрим не какой-либо один из составов ЦК, но возьмем в целом пять его составов, правивших страной с октября 1917-го до апреля 1922 года.

Всего членами ЦК побывали за эти четыре с половиной года 48 человек. 27 из них являлись русскими или украинцами (либо, по крайней мере, всеми считались таковыми), 10 — евреями и 11 человек принадлежали к другим национальностям. Обилие «русской» части членов ЦК (более половины при всего лишь одной пятой части евреев) может смутить тех, кто на основе всяческих слухов и домыслов (а не фактов) проникся убеждением, что ЦК был в те годы чуть ли не целиком «еврейским». Однако стоит сразу же заметить, что многие русские члены ЦК имели весьма малый вес. Это, в сущности, видно невооруженным глазом: такие, например, имена русских членов ЦК в 1917–1922 годах, как М.Ф. Владимирский, Г.Е. Евдокимов, Н.П. Комаров, И.И. Кутузов, В.П. Милютин, В.М. Михайлов, М.К. Муранов (не путать с Мураловым), Е.А. Преображенский, И.Н. Смирнов, явно несопоставимы по своей значительности с именами нерусских «цекистов»: Дзержинский, Зиновьев, Каменев, Радек, Рудзутак, Свердлов, Сталин, Троцкий, Урицкий, Фрунзе и т. д. Среди русских членов ЦК было, пожалуй, только трое могущих «соперничать» с этими нерусскими — Бухарин, Рыков, Томский.

Могут напомнить, правда, что в 1920–1921 годах членами ЦК стали такие гораздо более известные русские, как Андреев, Ворошилов и Молотов. Однако они приобретают первостепенное значение лишь впоследствии, во второй половине 1920-х годов.

И есть основания полагать, что те или иные из перечисленных выше русских членов ЦК были введены в этот верховный орган в те годы прежде всего для соблюдения определенных "национальных пропорций" (в дальнейшем я еще коснусь этой темы), а их реальная роль во власти не была первостепенной. Наконец, некоторые известные члены ЦК, считавшиеся русскими (или украинцами), исполняли — по крайней мере, в период 1917–1922 годов — главным образом "техническо-секретарские" обязанности — например, Е.Д. Стасова и Н.Н. Крестинский, которого Ленин называл «управделами», осуществлявшим "техническую работу". Власть в собственном смысле слова была сосредоточена в других руках.

Как уже говорилось, многие сейчас уверены в том, что власть была «еврейской». Но, не отрицая исключительно большую роль евреев в тогдашнем «руководстве», считаю необходимым сосредоточить внимание прежде всего на иной стороне дела, которая, как я постараюсь доказать, имеет наиболее существенное значение для понимания судьбы России в послереволюционный период.

Итак, в состав ЦК в 1917–1922 годах входили 27 русских, из которых, правда, большинство играли тогда второстепенную роль, 10 евреев и 11 людей других национальностей. При этом необходимо сознавать, что вхождение людей различных национальностей в состав верховной власти не было и не могло быть неким малосущественным фактом, ибо при всех возможных «случайностях» эти люди, прежде чем оказаться в правящей страной верхушке, проходили достаточно длительный и многоступенчатый «отбор». Приведу хотя бы один показатель: со времени создания РСДРП в её высшем руководящем органе побывали в общей сложности 65 человек, но только 13 из них (то есть 1 из 5) входили в состав ЦК после прихода большевиков к власти.

И присутствие в ЦК в 1917–1922 годах одиннадцати человек — около четверти общего состава, притом очень влиятельных, — принадлежавших к различным национальностям, как бы выявляет чрезвычайно важную особенность тогдашней власти в России. Казалось бы, «многонациональный» состав ЦК был совершенно закономерен, даже естествен в стране, населенной многими народами, и впоследствии — скажем, в 1950–1980 годах, когда в ЦК постоянно входили своего рода «представители» народов Закавказья, Средней Азии, Прибалтики и т. п., — это было не могущим вызвать никаких вопросов положением вещей.

Однако в 1917–1922 годах в состав ЦК входили и играли в нем первостепенную роль «представители» таких народов или, точнее, стран, которые либо и фактически, и юридически отделились после революции от России, превратившись в самостоятельные государства, либо вообще никогда не принадлежали к ней, — «представители» Польши, Латвии, Литвы, Бессарабии (ставшей с 1918-го и до 1940 года частью Румынии), Болгарии, Австрии: Ян Берзин, Феликс Дзержинский, Карл Радек (австрийский еврей), Христиан Раковски, Ян Рудзутак, Ивар Смилга, Петерис Стучка и т. п. Нельзя не сказать еще (об этом обычно забывают), что до 1922 года самостоятельными государствами (и даже нередко весьма враждебными!) являлись по отношению к России и Грузия с Арменией, и потому члены ЦК Сталин (Джугашвили), Орджоникидзе и Шаумян — так же как и перечисленные выше лица — были тогда, по существу, эмигрантами, вершившими власть не в своей стране! (Стоит отметить, что многие из тех властителей, о которых уже сказано и будет сказано ниже, до 1917 года не жили непосредственно в России, плохо знали русский язык или по крайней мере говорили на нём с сильным акцентом; словом, это в самом деле были "чужаки").