Юрий Фельштинский - Архив Троцкого (Том 3, часть 1)

Я говорил, что нужно использовать благоприятный момент для борьбы, для создания настоящего левого курса, указывая рабочему классу «на недостаточность его (ЦК) мероприятий», в принятых им решений, а тов. Троцкий уверяет, что «молодой студент» будто бы полагает, что левый курс (или как он выражается, «левая каша»), если уже не сварилась, то обязательно скоро сварится, и, что самое главное, совершенно без помощи оппозиции. Невольно при этом вспоминаются стихи Некрасова:

Я вооружился в этом письме против всех товарищей-оппозиционеров, заявляющих: что бы там ни произошло, что бы там ни делалось — буду сидеть здесь до тех пор пока меня не пригласят — обратно, указывая, что нам не следует ждать, пока там не додумается кто-нибудь пригласить оппозицию обратно в Москву, но подготовлять наше возвращение своими собственными силами, Троцкий же, беря так мыслящих людей под свою защиту, заявляет мне: не тронь, брат, их, иначе худо будет. Особенно не критикуй, иначе ты капитулянт, тебе припишем мы разные, хотя и чуждые тебе мысли и пр. и пр.

Однако, несмотря на то, что я в письме пострадал, я считаю его весьма важным, т. к. Троцкий изложил в нем свое мнение по вопросу: как быть дальше, насколько я понял, задача оппозиции, по Троцкому, заключается в следующем: никаких соглашений, никаких компромиссов ни с правыми, ни с центристами и непрерывная критика их неправильной политики. Оппозиции нужно поддерживать все левые мероприятия центристов тем, что она 1) не должна заключать блок с правыми и 2) должна каждый раз, когда это в действительности имеется, констатировать факт сдвига. Партийная масса, вследствие противоречивости политики ЦК, пробуждается, прозревает. Скоро она восстанет против главных виновников теперешнего положения в стране и в партии и обратит все свои взоры в сторону оппозиции. Этого часа оппозиции нужно терпеливо дожидаться. Вот те замечания, которые я хотел написать по поводу письма тов. Троцкого.

С приветом Виктор Чернышев

27 августа 1928 г.

Август характеризуется дальнейшим напряжением спроса — со стороны деревни. Четвертый квартал прошлого года был на 4% ниже текущего года — доходы населения возросли на 16-17%, а сельского на 30 — 35%. Промышленность по продуктам широкого потребления дает рост на 22 — 23%. Спрос должен сбалансироваться предложением.

Причины невозможности сбалансирования

1. Сокращение кустарной и мелкой промышленности, не компенсируемое увеличением промышленной продукции.

2. Рост хлебных цен способствует увеличению спроса деревни, особенно верхушечной части.

3. Положение о том, что районы товаром снабжены на 60—70—80% не соответствует действительности.

4. Понижение урожая в результате дождей в Центр[ально-] Черноземной области. Уменьшение урожайности в июле на 10,15%. Харьковщина около 40%, а в общем ухудшение на 8,10%.

5. Повышение цен против июльских в Центр. Черноземной области на 15%, Среднее Поволжье на 38 и УССР на 8,8%. По пшенице в Центр. Черноземной области на 12%, в Крыму на 10%.

Рост цен происходит при сокращении хлебозаготовок. Август дает 685 тысяч тонн. В прошлом году август дал 975 тыс. тонн. Августовские заготовки больше июльских на 5,5%, но составляют лишь 60% от обильных заготовок в этом году[240].

Выполнение плана по отдельным районам. Среднее Поволжье — 20%, Центр[ально-]Черноземн[ая область] — 15%, Украина, Киевщина — 62% и только Сев[ерный] Кавказ — 92%.

С концентрацией неблагополучно, так как крестьяне предпочитают платить неустойку и прочее и продавать хлеб по повышенным ценам.

Запасы товаров показывают снижение. По ВТС241 на 12%, по ВКС[242] — на 9%, Сах [арный] синдикат — 7%. Кроме этого, эти запасы оказались еще ниже, чем предполагалось.

Географическое положение и местонахождение товаров неблагоприятное, и осенняя распутица ухудшит это положение производительности труда в каменноугольной и металлической промышленности на Украине, вызванное большей частью продовольственными затруднениями и понижением реальной заработной платы как результат снижения индекса.

Дорогой товарищ,

Вы, верно, многое знаете из того, что я пишу, но для связности письма не буду опускать и некотор[ых] фактов, заведомо Вам известных.

Положение в стране было весьма нехорошим перед июлем — волнения в Кабарде, Семипалатинске, бабьи бунты во многих местах, «смычки» делегаций от крестьян с заводами, резкое ухудшение в настроении бедноты, недовольство в армии — все это придало силу правым. Они повели наступление. Записка Фрумкина явилась только наиболее откровенным и четким выражением их требований.

В Москве Угланов на район[ных] активах, на собрании пропагандистов открыто заявил, что политика неправильна, что пленум ее пересмотрит, что цифры Сталина неточны и т. д. Бухаринская школка[243] по всей Москве пустила слух, будто Сталин проводит «троцкистскую» политику и готовит союз с ними [троцкистами]. Микроб троцкизма, проник, как видите, высоко. Томский в профсоюзах также готовился к бою — о его разговоре с Пятаковым Вы, верно, знаете, ряд его людей (Мельничанский и др[угие]) собирали «своих», где подготовляли публику, говорили о предстоящей борьбе, о том, что нужно быть готовыми даже к ссылкам и т.д. (к ссылкам, видимо, других). В руках правых оказалась «Правда» и «Большевик», этими органами они пользовались почти до самого пленума умеренно, но линию свою проводили упорно.

Советский аппарат в огромной части оказался право настроенным, партийн[ый] аппарат, сплошь подобранный и назначенный Молотовым, оказался тоже не совсем верным. Угланов совсем открыто выступал против Сталина, а Комаров[244] в Питере (именно он, а не Киров распоряжается там аппаратом) занял позицию нейтралитета с явным уклоном в сторону правых. При этих обстоятельствах Сталин довольно беззастенчиво обратил взоры на т[ак] называемых] левых в партии. Лучшая часть этой публики просто люди недоразвившиеся в силу ряда причин в оппозиционеров, другая, большая часть, состоит из людей, которые были против прежней откровенно правой политики, которые были против нашего исключения, но которые все время мужественно голосовали ногами, да еще позволяли себе за обедом мычать. Вот эту-то публику и подобрал, подтянул к себе Сталин — и они составляют немаловажную часть его нынешней фракции.