Николай Карамзин - Полный курс русской истории Николая Карамзина в одной книге

Тело Андреево лежало в огороде: Киевлянин, именем Козма, усердный слуга несчастного Государя, стоял над оным и плакал. Видя Ключника Анбала, он требовал ковра, чтобы прикрыть обнаженный труп. Анбал отвечал: «Мы готовим его на снедение псам». Изверг! сказал сей добродушный слуга: Государь взял тебя в рубище, а ныне ты ходишь в бархате, оставляя мертвого благодетеля без покрова. Ключник бросил ему ковер и мантию. Козма отнес тело в церковь, где крилошане долго не хотели отпереть дверей: на третий день отпели его и вложили в каменный гроб. Через шесть дней Владимирский Игумен Феодул привез оное в Владимир и погреб в Златоверхом храме Богоматери».

Дабы объяснить такое настроение против Андрея, Карамзин говорит, что в этом виноваты сребролюбивые судьи и дурное исполнение законов: «Следственно, общее неудовольствие происходило от худого исполнения законов или от несправедливости судей: столь нужно ведать Государю, что он не может быть любим без строгого, бдительного правосудия; что народ за хищность судей и чиновников ненавидит Царя, самого добродушного и милосердого!»

Вряд ли Андрея, конечно, можно назвать добродушным и милосердным, недаром сам историк именует его где-то тираном. Но основную причину его гибели он видит даже не в ненависти народной, а в геополитической ошибке, которую князь допустил: «Он явно стремился к спасительному единовластию и мог бы скорее достигнуть своей цели, если бы жил в Киеве, унял Донских хищников и водворил спокойствие в местах, облагодетельствованных природою, издавна обогащаемых торговлею и способнейших к гражданскому образованию. Господствуя на берегах Днепра, Андрей тем удобнее подчинил бы себе знаменитые соседственные Уделы: Чернигов, Волынию, Галич; но, ослепленный пристрастием к северо-восточному краю, он хотел лучше основать там новое сильное Государство, нежели восстановить могущество древнего на Юге».

Впрочем, дальнейшая карамзинская история как раз и посвящена этому северо-восточному краю.

Единственный сын Андрея княжил в Новгороде. Но он не считался старшим в роду. Так что вполне понятно, что после смерти отца речи о нем как о наследнике не шло. Власть на северо-востоке должна была перейти сыновьям и племянникам старшего брата Андрея – Юрия. Таковых было несколько: двое Ростиславичей – Мстислав и Ярополк, и двое Юрьевичей – Михаил и Всеволод. Этим наследникам Андрея и дела не было до южной России – они полностью увязли в разрешении собственных взаимоотношений.

А началось все с того, что представители Ростова, Суздаля, Владимира сошлись на вече и призвали княжить означенных князей, причем Михаил был назван старшим. Князья целовали друг другу крест, то есть клялись в верности. А владимирцы поступили куда проще: они впустили в город Михаила и провозгласили того князем. И вот тут-то возникла проблема. Владимир не имел права выбирать себе князя, поскольку считался пригородом Суздаля! Отсюда и началось междоусобие. Суздальцы и ростовцы возмутились: как посмел Владимир выбирать себе князя?

«Ярополк осадил Владимир; союзники его, Муромцы, Рязанцы, жгли села в окрестностях. Семь недель граждане крепко стояли за Михаила и мужественно оборонялись; наконец, изнуренные голодом, объявили Князю, чтобы он дал им мир или сам удалился. Храбрый, добродушный Михаил не думал укорять их. «Вы правы, – сказал он им: – могу ли желать вашей погибели?» – и немедленно выехал.

Граждане, проводив сего достойного Князя с искренними слезами, вступили в переговоры с Ярополком и Мстиславом; уверяли их в своей покорности, но боялись злобы Ростовцев, которые, завидуя новой знаменитости Владимира, желали его унизить. Города считались тогда между собою в летах, как роды дворянские в поколениях: Ростовцы славились древностию; именовали Владимир пригородом, его жителей своими каменщиками, слугами, недостойными иметь Князя, и хотели дать им Посадника. Владимирцы, напротив того, утверждали, что их город, основанный Владимиром Великим, имеет право на знаменитость. Обнадеженные Ярополком и братом его в справедливой защите, они встретили их со крестами и ввели торжественно в храм Богоматери, где Ярополк был объявлен Князем Владимирским, а Мстислав Ростовским и Суздальским».

Так рассказывает Карамзин.

Но успокоение было недолгим. Князья оказались неважными правителями. Они желали только одного: обогатиться за счет городов. И хотя Андрей приучил города к повиновению, теперь, с его смертью, они почувствовали вкус свободы. Не удивительно, что города скинули княжеское ярмо. Но Карамзин не видел здесь никакой аналогии с Новгородом, то есть с городским самоуправлением, он видел только неправильную политику властвующих князей.

На самом деле в Новгороде и даже во Владимире действовало старинное вечевое право. Владимир желал избавиться от диктата старших городов, для этой цели он и воспользовался Михаилом. Для Владимира управление Михаилом и самостоятельный выбор князя как раз и означали переход от пригородного положения к самостоятельному. Но для князей города представлялись просто пунктами правления. Князья боролись не за право городов, а за право княжить, то есть за власть.

Михаил пошел войной на суздальцев. «Суздальцы – изумленные стройным ополчением неприятелей – вдруг обратили тыл, бросив хоругвь Княжескую. Летописцы говорят, что ни те, ни другие воины не отличались никаким особенным знаком и что сие обстоятельство спасло многих Суздальцев: ибо победители не могли распознавать своих и неприятелей.

Михаил [15 июня 1175 г. ] с торжеством въехал в город Владимир: пред ним вели пленников. Духовенство и все жители встретили его с живейшею радостию. Ярополк ушел к зятю своему в Рязань, а Мстислав в Новгород (где княжил юный сын его, Святослав, после Георгия Андреевича); но мать и жены их остались пленницами в Владимире.

Скоро Послы от Суздаля и Ростова явились во дворце Михаиловом и сказали именем всех граждан: «Государь! Мы твои душою и сердцем. Одни Бояре, преданные Мстиславу, были тебе врагами. Повелевай нами как отец добродушный!» Таким образом Михаил наследовал Великое Княжение Андреево; объехал разные области; везде учредил порядок; везде пекся о народном спокойствии. Осыпанный дарами Суздальцев и Ростовцев, награжденный за свой труд благословениями довольных граждан, он возвратился в Владимир, оставив Всеволода княжить в Переяславле Залесском».

Но горожане требовали казни противников нового князя. Пришлось князьям-захватчикам возвращать то, что они украли: замечательные книги, церковную утварь, драгоценности и иконы. Ростовцы и суздальцы вынуждены были признать новый статус Владимира, хотя им этого сильно и не хотелось. Михаил благополучно правил в городе до самой своей смерти год спустя.