Дмитрий Лысков - Три революции

«Август и сентябрь, - по его словам, - становятся месяцами быстрого ухудшения продовольственного положения. Уже в корниловские дни хлебный паек был сокращен в Москве и Петрограде до полуфунта (200 грамм – Д.Л.) в день. В Московском уезде стали выдавать не свыше двух фунтов в неделю. Поволжье, юг, фронт и ближайший тыл - все части страны переживают острый продовольственный кризис. В текстильном районе под Москвой некоторые фабрики уже начали голодать в буквальном смысле слова. Рабочие и работницы фабрики Смирнова - владельца как раз пригласили в эти дни государственным контролером в новую министерскую коалицию - демонстрировали в соседнем Орехове-Зуеве с плакатами: "Мы голодаем", "Наши дети голодают", "Кто не с нами, тот против нас". Рабочие Орехова и солдаты местного военного госпиталя делились с демонстрантами своими скудными пайками..." [17]

Троцкий, описывая ситуацию в России накануне Октябрьской революции, возлагает вину за развал и хаос преимущественно на Временное правительство. Но при всех недостатках этого действительно малодееспособного руководящего органа, нельзя все же не заметить, что наблюдаемые им процессы берут свое начало отнюдь не с Февраля, а со дня вступления России в Первую мировую войну. Все дальнейшее их развитие абсолютно логично и последовательно вытекает из тех мер и действий, которые предпринимались царскими властями и, позже, Временным правительством, с целью стабилизировать ситуацию.

Нужно констатировать, что эти меры были явно недостаточны, половинчаты, содержали множество непродуманных шагов, таких, как запреты вывоза продовольствия или эксплуатация железнодорожного транспорта «на убой». Подавление частного рынка продовольствия и отсутствие даже попыток заменить его государственной системой распределения – вплоть до Временного правительства. Как ни странно это прозвучит, но царские власти в стране с жестко централизованной монархической фирмой правления встали на путь централизации и контроля в экономике, видимо, не очень представляя себе, как функционирует экономика собственной страны. И мало представляя, как осуществлять над ней централизованный контроль. И в результате непрофессиональных, непродуманных и бессистемных действий довели государство до хаоса.

Сформировавшееся после Февральской революции двоевластие (которое, при желании, можно охарактеризовать и как отсутствие власти) лишь усугубляло нарастающую катастрофу.

Хаос, поглотивший Россию, наступил задолго до прихода к власти большевиков. За несколько месяцев до Октябрьской революции московская кадетская газета «Русские ведомости» писала: «По всей России разлилась широкая волна беспорядков... Стихийность и бессмысленность погромов... больше всего затрудняют борьбу с ними... Прибегать к мерам репрессии, к содействию вооруженной силы... но именно эта вооруженная сила, в лице солдат местных гарнизонов, играет главную роль в погромах... Толпа... выходит на улицу и начинает чувствовать себя господином положения» [18].

«Саратовский прокурор доносил министру юстиции Малянтовичу…: «Главное зло, против которого нет сил бороться, это солдаты... Самосуды, самочинные аресты и обыски, всевозможные реквизиции - все это, в большинстве случаев, проделывается или исключительно солдатами, или при их непосредственном участии». В самом Саратове, в уездных городах, в селах «полное отсутствие с чьей-либо стороны помощи судебному ведомству». Прокуратура не успевает регистрировать преступления, которые совершает весь народ» [19].

Такова была ситуация в стране накануне Октябрьской революции. Крах экономики, крах политики, крах правоохранительных органов и армии, практический крах государства.

Примечания:

[1] Н.Д. Кондратьев, «Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции». М.: «Наука», 1991., стр. 178

[2] там же, стр. 180 - 181

[3] там же, стр. 181

[4] там же, стр. 182

[5] там же, стр. 182

[6] там же, стр. 206

[7] там же, стр. 206

[8] там же, стр. 298

[9] там же, стр. 209

[10] там же, стр. 211

[11] Там же, стр. 210

[12] там же, стр. 212

[13] там же, стр. 299

[14] там же, стр. 299

[15] Л.Д. Троцкий. История русской революции. Том второй. Октябрьская революция. Цит. по эл. версии

[16] там же

[17] там же

[18] там же

[19] там же

С началом Первой мировой войны революционные партии пережили очередной раскол. Сегодня мы неплохо знакомы с позициями "оборонцев", "интернационалистов" и "пораженцев". Мало известно лишь, что свои фракции по вопросу отношения к войне появились и среди небольшой и строго организованной партии большевиков. В советское время фракционную борьбу в партии старались не выпячивать, в постсоветское время информация о ней стала скорее вредна, чем полезна, так как свидетельствовала о "демократизме" в "тоталитарной" организации.

Между тем именно этот "демократизм", внутрипартийные дискуссии, часто отрицающие основы основ, остаются крайне важны для понимания политики партии, каждый член которой, не говоря уже о руководстве, являлся (как минимум стремился к этому) и идеологом, и организатором, и агитатором, и потенциальным лидером. В этом был неоспоримый плюс построенной Лениным партии - компактной, революционной, готовой по первой необходимости обрасти "мышцами" массового членства вокруг уже готовых "центров" - старых членов РСДРП(б). Но здесь же скрывался и корень будущих проблем: ряд явных лидеров и множество потенциальных были готовы вести за собой сторонников, но при возникновении внутрипартийных противоречий это было чревато расколом не только партии, но, после Октября, и страны. Жесткая внутрипартийная дисциплина до поры до времени помогала справиться с этой проблемой, но лишь до поры до времени.

Вопреки распространенному мнению партия большевиков была далеко неоднородна идеологически. Хорошо известен пример Троцкого, занимавшего позицию между большевиками и меньшевиками, склонявшегося к меньшивизму, но перед Октябрьской революцией примкнувшего к большевикам и ставшего одним из лидеров партии. Куда менее известно, например, что С.М.Киров, вначале связанный с РСДРП, с 1909 года на долгое время оказался в русле кадетской партии, став даже ведущим сотрудником северо-кав­казской кадетской газеты «Терек». И также лишь накануне Октября вернулся в РСДРП(б). [1]

Партия большевиков с началом войны единственная в России последовательно отстаивала позицию так называемого "пораженчества", которая была сформулирована европейскими социал-демократическими партиями еще на конгрессе 2-го Интернационала в Штутгарте в 1907 году и подтверждена в Базельском манифесте 1912 года. Ее краткая суть такова: в случае войны центральных держав произойдет экономический и политический кризис, который создаст условия для падения господства капитала.