Сергей Утченко - Цицерон и его время

Марий в дальнейшем прославился как один из наиболее выдающихся римских полководцев. Он не только победоносно закончил затянувшуюся войну с Югуртой, но и отразил крайне опасное для римлян вторжение в Италию племен кимвров и тевтонов (кельтско–германские племена). Именно Марию и приписывается проведение знаменитой военной реформы.

Она состояла как бы из двух «частей»: тактической, т.е. чисто военной, и социально–политической. Нас интересует в данном случае эта вторая «часть» реформы, которая заключалась в том, что в армию теперь начали принимать людей, стоящих вне имущественных классов, т.е. пролетариев. Кроме того, был открыт доступ в армию добровольцам. Что касается военно–тактической стороны реформы, то Марий, видимо, усовершенствовал манипулярный строй армии (введение когорты) и ее техническое оснащение.

В современной научной литературе господствует точка зрения, согласно которой реформу Мария едва ли правомерно рассматривать как единичный акт, к тому же осуществленный каким–то одним реформатором. И действительно, у нас имеются сведения о неоднократных снижениях ценза в связи с набором в армию, о вербовке — во всяком случае спорадически — неимущего населения, о приеме в армию добровольцев, в первую очередь из отслуживших свой срок ветеранов. Таким образом, мероприятия, намеченные и проведенные Марием, очевидно, лишь доводили до логического конца процесс, развивавшийся долгие годы.

Но как бы то ни было, прием в армию неимущих и добровольцев имел огромное значение. В армии оказывались теперь люди, для которых военная служба становилась главным и единственным занятием, т.е. профессией. Крестьянская милиция, созывавшаяся фактически от случая к случаю, заменялась теперь постоянной и профессиональной армией. Изменился и социальный состав армии: если она еще во второй половине II в. комплектовалась в основном из зажиточного крестьянства, то в послемарианское время армия в значительной мере «пролетаризуется». Этот факт — общеизвестен.

Итак, армия превращалась в самостоятельную социальную силу, в своеобразную корпорацию со своими особыми интересами, нуждами, требованиями. В этих условиях становилась чрезвычайно важной роль военного вождя. Опытный и авторитетный вождь мог использовать армию в качестве послушного орудия, которое легко было применить не только для защиты государства и его интересов, но и для установления своего собственного господства над ним. Развернувшиеся в недалеком будущем события показали полную возможность реализации подобных устремлений.

В 90 г. до н. э. вспыхнуло грандиозное восстание италийского крестьянства — так называемая Союзническая война. Непосредственным поводом, приведшим к восстанию, был вопрос, поднятый впервые еще Гракхами, — вопрос о распространении прав римского гражданства на «союзников», т.е. на основную массу италийского населения. В 91 г. с возобновлением этого предложения выступил один из последних «великих трибунов» — Марк Ливий Друз. Ему удалось провести в народном собрании свой законопроект, но через несколько дней после этого Друз был заколот кинжалом на пороге собственного дома. Убийца так и не был найден.

Смерть Друза послужила сигналом к восстанию италиков, к Союзнической войне (90 — 88 гг.). Восстала фактически вся Средняя и Южная Италия. Основные области Северной Италии — Этрурия, Умбрия, Цизальпийская Галлия — сохранили верность Риму. Главным требованием восставших был вопрос о гражданских правах.

Союзники создали свою собственную государственную организацию. Центром стал город Корфиний, где функционировало народное собрание, сенат из 500 членов, выборные магистраты (2 консула и 12 преторов). Союзники даже начали чеканить собственные деньги: на монетах символически был изображен италийский бык, попирающий римскую волчицу.

Хотя военные действия продолжались всего лишь немногим более трех лет, они отличались крайней ожесточенностью. Римляне оказались в чрезвычайно сложном и тяжелом положении: им фактически впервые пришлось воевать против собственной армии. Союзники, неся службу в римских вспомогательных частях, прекрасно владели всеми приемами и особенностями римской военной тактики. И хотя римляне бросили против восставших свои основные силы и своих лучших полководцев, добиться победы чисто военными средствами им не удалось, пока они не пошли на политические уступки.

В конце 90 г. в Риме был проведен закон, согласно которому союзники, не принявшие участия в восстании, получали права римского гражданства. Но этого оказалось недостаточно. В следующем 89 г. был принят еще один закон, обещавший права гражданства тем из союзников, кто в течение двух месяцев сложит оружие. Эти уступки сыграли свою роль: они внесли раскол в среду восставших, и римлянам в конечном счете удалось подавить восстание.

Однако значение Союзнической войны чрезвычайно велико. Есть все основания рассматривать ее как кульминационный пункт той аграрной революции, которая началась в эпоху Гракхов и в своем дальнейшем развитии захватила не только римское, но и италийское крестьянство. Это была борьба против крупного землевладения, борьба за землю и политические права. По существу это — та же самая борьба, которую вели некогда римские плебеи против патрициев, но теперь она повторялась в новой обстановке, на новой и расширенной основе, т.е. в обще италийском масштабе.

Непосредственные итоги Союзнической войны тоже весьма знаменательны. Во–первых, победа Рима была чисто внешней, формальной. В ходе войны союзники сумели добиться того, в чем им было сначала отказано и из–за чего вспыхнуло само восстание. Италийское население приобрело римские права, а следовательно, и право голоса в комициях. И хотя в дальнейшем римские власти всячески стремились урезать данное право — например, приписывая новых граждан только в 8 трибам из 35! — но все же в принципе это было крупное достижение. Затем италийское крестьянство — теперь уже как полноправные римские граждане — получило доступ к ager publicus. И наконец, речь может идти о более глубоких результатах италийской революции, связанных с расшатыванием полисной организации, с подрывом исключительного и безусловного до сих пор положения Рима как полиса. Но об этом будет сказано ниже.

Последнее крупное событие римской истории начала I в. до н. э., которое также имеет определенное отношение к крестьянскоаграрной линии борьбы (хотя и выходит довольно далеко за ее пределы!), это — гражданская война между сулланцами и марианцами и диктатура Суллы.

Сами древние авторы считали, что вражда между Суллой и Марием была сначала основана на почве чисто личного соперничества, но затем переросла в явление государственного масштаба. Плутарх писал: «Эта вражда, столь незначительная и по–детски мелочная в своих истоках, но затем, через кровавые усобицы и жесточайшие смуты приведшая к тирании и полному расстройству дел в государстве, показывает, сколь мудрым и сведущим в общественных недугах человеком был Еврипид, который советовал остерегаться честолюбия, как демона, самого злого и пагубного для тех, кто им одержим».