Юрий Фельштинский - Крушение мировой революции. Брестский мир

Следует отметить, что похищение Доброго было произведено в ночь на 25 апреля, до объявления приказа фельдмаршала Эйхгорна о введении на Украине германских военно-полевых судов. И подсудность членов украинского правительства по обвинению, в похищении Доброго военно-полевому суду была, разумеется, нарушением закона. В свое оправдание немцы указывали на то, что Добрый не был освобожден после обнародования указа (КМ, № 118, 23 июля 1918).

По обвинению в похищении Доброго перед германским судом предстали военный министр Алексей Жуковский (33 года, эсер), бывший директор административно-политического департамента министерства внутренних дел Раевский (31 год, эсер), чиновник особых поручений Александр Осипов (26 лет, беспартийный), начальник милиции Богацкий, бывший начальник уголовно-розыскного отделения Красовский, министр внутренних дел Ткачен-ко и его супруга, премьер-министр Голубович. 26 июля в 8 вечера комендант г. Киева немецкий генерал Вейке утвердил вынесенный военно-полевым судом приговор: Голубович и Жуковский были приговорены к двух годам тюрьмы каждый; Гаевский, Осипов, Богацкий и Красовский — к году (там же, № 121, 26 июля 1918).

Так называемое похищение Доброго на самом деле было лишь попыткой высылки его, видимо, в Россию, так как Добрый, по политической принадлежности кадет, стоял за выполнение Украиной всех взятых на себя в Брест-Литовске экономических обязательств. Кроме того, он собирался продать немцам свои сахарные заводы. Короче, Добрый был настроен прогермански, и за это, на основании августовского закона 1917 года о высылке «из пределов Украинской республики всех тех, кто считался вредным для интересов республики», был тайно арестован. В ответ германский посланник на Украине фон Мумм в ультимативной форме потребовал, чтобы «похищенный» Добрый был во что бы то ни стало обнаружен (там же, № 118, 23 июля; № 120, 25 июля 1918).

Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва, с. 220.

На 73-й день существования советской власти в Петрограде Ленин торжественно заявил Артуру Рэнсому, корреспонденту «Манчестер Гардиан» в России, что основная цель русской революции уже достигнута: большевики продержались на один день дольше Парижской коммуны и гибель советской власти теперь не страшна, так как главный вклад в мировое коммунистическое движение уже сделан (Фишер. Жизнь Ленина, с. 231).

Мартов сказал: «Непропорционально много места он посвятил в своих рассуждениях ничтожной, по его словам, группе Бухарина и Радека. Вам покажется с первого взгляда странным это обстоятельство, но только на первый взгляд. По существу дела здесь не борьба гражданина] Ленина с какой-то левее его стоящей группой — это внутренняя борьба двух душ, из которых состоит современный большевизм» (Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва, с. 224).

Там же, с. 234.

Возрождение, 3 [16] апреля 1918 г. № 69, с. 2. Кажется, это был один из тех немногочисленных моментов, когда Ленин готов был разорвать мир и объявить революционную войну. От Гельсинг форса рукой было подать до Петрограда. Ленин решил, что высадка немцев в Финляндии и подавление там революции это лишь первый шаг для захвата Петрограда и свержения ленинского правительства. В таком случае Ленин, конечно же, готов был драться. Троцкий вспоминает, что получив телеграмму о высадке немцев в Финляндии, Ленин сказал ему: «По-видимому, придется драться, хотя и нечем. Но иного выхода на этот раз, кажется, нет».

Троцкий отмечает, что «никогда, ни раньше, ни позже» он не видел Ленина в таком возбуждении (Троцкий. О Ленине, с. 86).

Ростов-на-Дону был захвачен немцами в нарушение условий Брестского мира 7 мая 1918 г. В сводке оперативного отдела по этому поводу указывалось, что «со стороны немцев участвовали небольшие силы, но хорошо дисциплинированные, очевидно, ударники. С нашей стороны участвовало много войск, много начальников, но лица, командующего всеми войсками, не было» (Из истории гражданской войны в СССР, т. 1, с. 466-467). Хотелось ли того Ленину или нет, получалось, что силы у советского правительства были. Не было лишь желания противостоять немцам, а в этом виновата была пораженческая политика Ленина.

Протоколы заседаний ВЦИК IV созыва, с. 238-239.

Там же, с. 288, 263-270.

Там же, с. 227, 271-276, 279-282, 285-286. Немецкий историк В. Баумгарт объяснял все увеличивающийся аппетит Германии в отношении советской России неизбежной для любой оккупации инерцией движения. Именно по этой причине, пишет автор, были заняты Крым и оба берега Дона, железнодорожные линии Ростов Воронеж, Таганрог-Ростов и Таганрог-Курск и часть территории Белоруссии с железными дорогами, обеспечивающими доставку русского золота германской империи. «Принципы соединения контрибуций и оккупации не были чем-то новым и оригинальным, они соответствовали мирным договорам XIX столетия»,— заключает Баумгарт. (Баумгарт. Брест-Литовск и «разумный» мир, с. 69). Возможно. Только непрекращающиеся требования Германии как раз и были указанием на отсутствие реального мира и той «передышки», которую обещал Ленин.

Большевики продают флот — Русский солдат-гражданин во Франции, № 210, 8 июня 1918, с. 4. На следующий день после передачи в Берлин ноты Чичерина, 7 июня, по требованию Германии указ о демобилизации Черноморского флота был издан еще и морским ведомством Украинской державы (Голос Киева, № 43, пятница, 7 июня 1918, с. 2; АИГН, 784/7. Информационный листок, № 3, четверг, 22 августа 1918, с. 1. На русских фронтах. Раскольников). 23 июня морское министерство Украины сообщило о том, что прибывшие в Севастополь суда российского Черноморского флота будут разоружены согласно Брестскому договору. «На судах будет оставлена лишь незначительная часть команды» (Суда черноморского флота. — Свобода России, № 60, 30 июня 1918, с. 3.)

Россия. Военные действия. — Русский голос, № 25,16 июня 1918. Германское продвижение восточнее демаркационной линии, видимо, было предпринято в связи с очередной попыткой Германии придти к соглашению на Западе. По крайней мере именно так считает западногерманский историк Хаффнер, возлагающий вину за эту политику прежде всего на Людендорфа (Хаффнер. Революция в Германии 1918/19, с. 43). Немцы продвигались в Воронежском округе, блокировали с моря Новороссийск, под своим руководством начали восстанавливать финскую армию, чтобы создать еще большую угрозу Петрограду. (В Гельсингфорс для этого был послан полковник 3. фон Редерн, назначенный начальником генерального штаба финской армии.) Немцы занимали все новые и новые пункты. (Русский солдат-гражданин во Франции, № 211, 9 июня 1918, с. 4).