Юрий Фельштинский - Крушение мировой революции. Брестский мир

Об убийстве царской семьи по приказанию Свердлова и Ленина см. Троцкий. Дневники и письма, с. 100-101.

Как кризисное, состояние советской власти весной и летом 1918 года определял Николаевский. Вот несколько пунктов составленного им вопросника об истории меньшевизма: «Кризис весной и летом 1918 года.В какой мере рабочее недовольство этого периода обуславливалось... очевидностью уступок советским правительством Германии и уверенностью, что Россия эксплуатируется в интересах «германского империализма»? В какой мере ухудшилось положение благодаря... расстрелу рабочих в Колпино? (Какую роль играли немцы в этом деле). Какую роль играли анархисты и «левые» коммунисты в кризисе мая и июня 1918 г.?... Были ли сделаны меньшевиками и левыми социалистами — революционерами попытки организовать: а) совместное военное действие против угрозы германскими войсками центральной России и занятия Москвы» (АИГН, 659/4, с. 2-3).

«Русский народ и прежде всего интеллигенция представляли себе, что с миром наладится прежняя экономическая и политическая жизнь в стране, и поэтому большевистский мир не снискал никакого доверия; большевики должны считаться с сопротивлением на своей же земле», — указывалось в одной из германских брошюр «оборонной пропаганды» — «Россия под владычеством большевиков». Брошюра распространялась с весны 1918 года (АИГН, 149/3, Добавление, л. 9).

Вот что писал 16 июня меньшевик В. О. Левицкий П. Б. Аксельроду: «Начался [...] отход рабочих масс от Советов и большевиков. [...] Если бы вы знали, что за атмосфера жгучей ненависти всего населения окружает Советы, и не столько в центрах, сколько в провинции. Эту атмосферу можно только почувствовать, словами ее не передашь. И не о «буржуазии» здесь идет речь. Она, конечно, давно уже настроена вполне определенно. Ненависть бушует среди обывателей, среди мещанства, среди мелкой городской буржуазии, среди доведенного до отчаяния крестьянства и среди рабочих. А опирающаяся на свои штыки власть на все эти настроения отвечает массовыми расстрелами, террором и репрессиями [...]. Эти люди, творящие волю Мирбаха [...] на «бунты» отвечают новыми репрессиями [...]. Наступила пора общей апатии и раз очарования: «Ну вас всех, и большевиков, и меньшевиков, к черту со всей вашей политикой». И растет раздражение и против социалистов вообще, против всех партий, «обманувших» ожидания» (Мартов и его близкие, с. 62-63).

«Страна живет под градом унизительных ультиматумов Германии. Ультиматум о военнопленных, ультиматум о Черноморском флоте... Германцы занимают Курскую губернию, вторглись уже в центральную область, германцы направляются к Севастополю, германцы около Петрограда... Что делает Советская власть? Она платит по брестскому векселю. Она готова на все. Она заявляет в своем ответе Германии, что во всем виноваты батумские «контрреволюционеры» (это отстаивающие свою независимость революционеры преданного Кавказа!); она приказывает, чтобы в Сибири среди военнопленных не делалось никаких агитационных выступлений против германской государственности; она приказывает разоружать на русской территории финскую красную гвардию...

Советская власть принуждена расплачиваться за право своего существования исполнением всех приказов и желаний германского империализма» (Новая заря, 1 мая 1918, № 2, с. 3-4).

К возможному порабощению России Германией меньшевики относились крайней серьезно. Именно этот вопрос лег, например, в основу разногласий между меньшевиками-»активистами» и так называемыми «официальными меньшевиками». Порабощения России Германией боялись и те и другие (что нашло свое отражение в решениях конференции меньшевиков в мае 1918 г.), но «активисты» считали, что Германия побеждает в мировом масштабе и существование антигерманского Восточного фронта является необходимым условием успешного сопротивления победе Германии в мировом масштабе. «Официальные меньшевики» (в частности, Мартов) опасность эту также считали весьма серьезной, но более высоко оценивали силы Запада, а главное — верили в возможность революционного движения в Германии и Австро-Венгрии. При этом они с большим недоверием относились к Антанте, прежде всего к Японии (АИГН, 519/30, гл. 7, с. 8).

АИГН, 18/1, с. 8-10, 12.

Измаилович. Послеоктябрьские ошибки, с. 13.

Штейнберг. Почему мы против Брестского мира, с. 26, 27.

Камков. Две тактики, с. 27-28.

Штейнберг. Почему мы против Брестского мира, с. 15.

Там же, с. 24-25.

Там же, с. 27.

Камков. Две тактики, с. 28-29.

Штейнберг. Почему мы против Брестского мира, с. 12.

Измаилович. Послеоктябрьские ошибки, с. 13.

«Советское правительство, — писал Людендорф 9 июня статссекретарю по иностранным делам, — еще не доказало, что оно способно править на своей территории. До сих пор оно только разрушало [...]. Я с величайшим недоверием отношусь к бесчестным усилиям советского правительства».

Гофман. Война упущенных возможностей, с. 194.

Kochan. Russia and the Weimar Republic, p. 11.

Чичерин. Внешняя политика советской России, с. 7.

Пятый созыв ВЦИК, с. 92. Речь Чичерина.

Деятельность ЦК партии в документах, с. 141. Протокол заседания ЦК от 6 мая не обнаружен (там же).

Ленин, ПСС, т. 36, с. 315; т. 50, с. 425.

Труды I съезда Советов народного хозяйства, с. 15-16.

Последние новости, № 5066, 11 июня 1918, с. 1. По сообщению из Берлина, 7 июня из Курска начали вывозить все запасы продовольствия, движение пассажирских поездов было полностью остановлено, а все прочие поезда двигались исключительно по разрешению Военно-революционных комитетов.

Троцкий. О Ленине, с. 88-89.

Деятельность ЦК партии в документах, с. 142.

Протоколы заседаний ЦК от 6 и 10 мая не обнаружены (там же, с. 141; Аникеев. Деятельность ЦК РСДРП(б), с. 268).

Ленин. ПСС, т. 36, с. 322-326, 608; Ленинский сборник, т. XI, с. 78; Деятельность ЦК партии в документах, с. 142.

Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника, т. 5, с. 450; Деятельность ЦК партии в документах, с. 142-143.

Аникеев. Деятельность ЦК РСДРП (б), с. 271; Деятельность ЦК партии в документах, с. 155, прим. 8.

Там же, с. 144

Там же, с. 145.

Там же.

В протоколе ЦК, впервые опубликованном в апреле 1989 года, записано: «Заслушано сообщение т. Дзержинского о необходимости дать в Чрезвычайную комиссию ответственных товарищей, могущих заменить его». Постановили перевести в ВЧК из НКВД Лациса. «Туда же привлечь для заведования отделом контрреволюции тт. Яковлеву и Стукова. Переговорить с ними поручено Свердлову». Троцкий делает заявление «о конфликте, возникшем у него с представителями Замоскворецкого районного Совета».