Дэвид Дуглас - Вильгельм Завоеватель. Викинг на английском престоле

Очевидно, это было связано с поддержкой со стороны герцогской власти. Нетрудно догадаться, почему эта поддержка была оказана. За исключением двух, все монастыри, основанные нормандскими герцогами до 1035 года, были построены на месте более древних. Таким образом, династия Викингов пыталась не просто возродить монашество, но и продемонстрировать неразрывную связь церковной жизни Нормандии с той, что бурлила в этой провинции, когда она называлась Нейстрией, и почти полностью замерла во время войн со скандинавами. Данное предположение подтверждает и характер пожалований, выделявшихся герцогами воссоздаваемым монастырям. В первую очередь это были земли, ранее принадлежавшие разрушенным в результат те нашествия викингов аббатствам, или наделы, которые, согласно существовавшей традиции, находились под защитой центральной власти герцогства. Так, Серизи-Лафоре получил от отца Вильгельма Завоевателя наделы разрушенных аббатств Дё-Жюмо, Сен-Фромон и Сен-Маркульф, а монастырь Святой Троицы стал наследником части земель старинной обители Сен-Филберт. Подобные реституции, вне всякого сомнения, касались и других монастырских хозяйств. Важно отметить, что в момент дарения значительная часть этих земель входила непосредственно в герцогский домен. Все десять монастырей, активизация деятельности которых приходится на период правления Вильгельма Завоевателя, — Жюмьеж, Сен-Вандриль, Мон-Сен-Мишель, Фекан, Бернье, Сури, Монтивиллье, Святой Троицы в Руане и Сент-Аманд, — обязаны своим созданием или восстановлением герцогам, либо непосредственно санкционировавшим их строительство, либо наделившим их земельными владениями. Молодой герцог Вильгельм продолжил традицию патронажа монастырей, ставшую неотъемлемой чертой внутренней политики Нормандии.

Со временем монашество все больше и больше ассоциировало свое будущее с герцогством. До войн со скандинавами монастыри этого региона Галлии имели владения, разбросанные по всей стране. Так, обители Фонтаннелль помимо земель в долине Нижней Сены принадлежали наделы в Пикардии, Провансе, Сантонже и Бургундии. Община Жюмьежа обладала земельной собственностью в Анжу, Мене, Пуату и Вексене. Еще в конце X века, когда появились первые признаки возрождения монашества, нормандские монастыри считали собственность за пределами герцогства не менее важной, чем внутри его. Но за три десятилетия, предшествующие вступлению на герцогский престол Вильгельма, ситуация коренным образом изменилась. Теперь нормандские монашеские конгрегации старались сконцентрировать принадлежащие им земли непосредственно во владениях герцога. Так, например, монастырь Жюмьеж в 1012 году уступил один из своих наделов в Пуату Бюргельскому аббатству в обмен на участок вблизи Вернона, а в 1024 году на основе схожего соглашения с монахами общины Сен-Ведас в Аррасе расстался с владениями в Гаспре. Аналогичные операции отмечены в аббатстве Сен-Вандриль и ряде других. Похоже, что практически все монастыри Нормандии, за исключением Мон-Сен-Мишеля, в первой половине XI века отказались от политики обязательного сохранения собственности за пределами герцогства. Они начали связывать свое имущественное положение с интересами светских властей, усилением и возможным расширением нормандского государства.

При герцоге Вильгельме заложенные его предшественниками традиции были не просто сохранены, но и преумножены. Участие в возрождении религиозной жизни начинают принимать не только члены герцогской семьи, но и представители нормандской аристократии. Как уже говорилось, практически все монастыри, имевшиеся в Нормандии к 1035 году, были обязаны своим существованием правящей династии. Но постепенно начинает проявляться новая тенденция в восстановлении и создании монашеских общин. Так, еще в 1030 году по просьбе руанского виконта Госцелина и его жены Эммелины герцог Ричард I дает им специальную грамоту на основание в Руане обители Святой Троицы, в которую перевозят мощи очень почитаемой в Галлии святой Екатерины. Они же принимали активное участие в создании женского монастыря Сент-Аманд. Вскоре подобное религиозное подвижничество становится довольно типичным для Нормандии. Из церковных сооружений, возведенных в герцогстве в период между смертью Роберта I и 1066 годом, наиболее известны два собора в Кане, построенных герцогом Вильгельмом и его супругой Матильдой. Однако помимо них в это время появилось еще не менее двадцати монастырей и соборов, созданных благодаря пожертвованиям новой знати. Такое рвение, проявляемое довольно узкой группой связанных между собой семейств, еще недавно мало интересовавшихся религией, — явление примечательное. Оно, безусловно, требует дополнительного внимания.

Поражает внезапное изменение в настроениях новой феодальной элиты. До определенного момента каких-либо крупных пожертвований с ее стороны в пользу монастырей не отмечалось. Более того, многие аристократические семейства без всякого стеснения обогащались за счет церковных земель. Хроники Жюмьежа, Сен-Вандриля и Мон-Сен-Мишеля изобилуют жалобами на неприятности, причиняемые светскими феодалами. И вдруг в 1035–1050 годах, когда власть герцога ослабевает и Нормандию охватывает волна междоусобиц, те же самые люди начинают проявлять интерес к возрождению монастырей, а к 1066 году составляют в этом деле серьезную конкуренцию правящей династии. Причем речь идет не об отдельных фактах, а именно о массовом явлении. Успехи светских феодалов на ниве попечения монастырей были столь значительны, что и много лет спустя монахи прославляли их деяния. Хорошо известен пассаж Ордерикуса Виталиса, посвященный этому периоду. Он пишет, что в те времена знатные нормандцы, подражая своему герцогу, начали, соперничая друг с другом, делать пожертвования церкви. Причем это приобрело такие масштабы, что владетель, не сумевший основать в своих поместьях монастырь или хотя бы приход, чувствовал себя бедным и обделенным судьбой. Столь красочное описание «жертвовательного» энтузиазма нормандской знати может показаться излишне метафоричным. Однако фактический материал, собранный Робертом Тюрингским в самих монастырях, доказывает, что Ордерикус Виталис не так уж преувеличивает. Конечно, перечисляя только самые значительные пожертвования, трудно избежать монотонности. Тем не менее, рискнем рассказать о нескольких наиболее примечательных семействах новой нормандской знати, которые не преминули передать церкви часть своих владений.

В период близкий к 1035 году Роже III Тоснийский построил монастырь в Шатиллоне, и примерно в это же время Хамфри Вьейльский основал две обители в Прейю: мужскую — Сен-Пьер и женскую — Сен-Леже. Графиня Лесцилина и ее сын Роберт, граф Ора, выделили земли и средства для аббатства Сен-Пэр-сюр-Дивез, а чуть позже тот же граф Роберт основал аббатство Сен-Мишель-дю-Трепор. Виконт Контевиля Херлуин, его супруга Херлев и сын Роберт, граф Мортеньский, создают аббатство Грестайн. Ральф Тессонский, член одного из самых знатных родов центральной Нормандии, в 1055 году делает вклад, благодаря которому образуется монастырь в Фонтанье. Сын стюарда Роберта I Вильгельм фиц Осберн выделил средства на основание аббатства Лире, а некоторое время спустя принял участие в создании Кормелитского монастыря. В Верхней Нормандии, благодаря Роже Мортемерскому, создаются монастыри Сен-Виктор-ен-Кайе и Сент-Уан. Наконец, семейство Монтгомери в течение интересующего нас периода отводит земли для создания двух мужских монастырей в Се и Троарне (оба в честь святого Мартина) и одного женского — в Альменешезе. Это далеко не полный список, но и его достаточно, чтобы понять, что помощь семейств новой аристократии монашеству была грандиозной. А ведь она не ограничивалась созданием монастырей в собственных владениях. Существенные средства выделялись и для других общин. Так, Роже I Тоснийский не только основал обитель в Шатиллоне, но также делал крупные пожертвования для Лире, а его сын Ральф III был крупнейшим жертвователем аббатств Сен-Эврёль, Лакруа-Сен-Лефруа и Жюмьеж. Граф Эврё Ричард предоставлял большие средства в распоряжение Жюмьежа, а среди благодетелей монастыря Сен-Вандриль почетные места занимают граф Аркеза Вильгельм и Роже Бомонский. Большой земельный участок отдал руанской женской обители Сент-Аманд сын Жильбера Брионского Болдуин, а основатель Лире и Кормели Вильгельм фиц Осберн сделал не менее богатый подарок аббатству Святой Троицы.