Олег Большаков - История Халифата. Том 1. Ислам в Аравии, 570—633

В пятницу 19 рамадана (15 марта 624 г.) [+20] на рассвете Мухаммад выстроил свой отряд так, чтобы восходящее солнце слепило мекканцев. Стремительному натиску мекканской конницы он противопоставил неподвижный строй пехоты с плотно сомкнутыми щитами. В отличие от вождей племен, которые сражались впереди своих воинов, Мухаммад остался с Абу Бакром позади в шалаше из пальмовых листьев. Знамена мекканцев держали по наследственной привилегии знаменосцы из рода абдаддар, знамя мухаджиров нес брат одного из знаменосцев мекканцев.

Бой, как обычно, начался поединками. Защитить свое доброе имя перед соплеменниками выехал Утба б. Раби'а со своим старшим братом Шайбой и сыном ал-Валидом. Их вызов приняли Али, Хамза и Убайда б. ал-Харис. Соперники разделились по возрасту: самый младший, Али, схватился с ал-Валидом, а самый старый, Убайда, с семидесятитрехлетним Шайбой. Али и Хамза быстро справились со своими соперниками, а Убайде его противник отрубил ногу в голени. Подоспевшие ему на помощь Али и Хамза зарубили Шайбу и унесли Убайду с поля боя.

Как протекало развернувшееся после этого сражение, сказать невозможно, так как память участников сохранила лишь эпизоды индивидуальных схваток, в которых отличились они сами или их родичи. Видимо, конная атака мекканцев не прорвала стойкий пеший строй мусульман, это обескуражило мекканцев, не слишком-то рвавшихся в бой, и когда наиболее рьяные бойцы из абдшамс и махзум во главе с Абу Джахлем были убиты, а знаменосцы взяты в плен, то остальные, несмотря на численный перевес, побежали от отчаянно сражавшихся мусульман. На поле боя осталось лежать более полусотни убитых мекканцев, не меньше этого попало в плен [+21]. Мусульманам досталась богатая добыча, масса оружия, кольчуг, 10 или 30 коней и 150 верблюдов [+22]. Потери мусульман на фоне одержанной победы были совершенно ничтожны: 6 мухаджиров (считая Убайду, скончавшегося от раны на обратном пути), 2 аусита и 6 хазраджитов.

Списки погибших позволяют несколько прояснить картину сражения: во-первых, более половины убитых мекканцев — из родов абдшамс и махзум, к ним же принадлежит и половина пленных (часть из них — раненые), из чего мы можем заключить, что сражались в основном они, а остальные были сравнительно пассивны; во-вторых, половина мекканцев была убита мухаджирами, составлявшими лишь четверть отряда мусульман (особенно отличились Али и Хамза) [+23]; в-третьих, ни один мекканец и мухаджир не пал от рук противника из своего рода — все искали встречи с чужими.

Такой разгром более сильного противника поразил обе стороны. Для его объяснения позже родилась легенда о тысяче ангелов, присланных на помощь мусульманам в ответ на молитву Мухаммеда. Это объяснение вполне устраивало и побежденных, для которых поражение переставало быть позорным: одно дело — быть взятым в плен слабосильным врагом и совсем другое — ангелом, принявшим облик этого человека [+24]. Но этой легенде еще предстояло родиться и утвердиться в умах людей, а пока разгромленные мекканцы, наливаясь жаждой мести, бесславно возвращались домой навстречу воплям и проклятиям вдов. Абу Суфйан, оказавшийся теперь вождем курайшитов, поклялся отомстить за это поражение.

За несколько часов Мухаммад вырос в собственных глазах. Он и прежде искренне верил в свою миссию, но вся его убежденность смогла привлечь к нему несколько сотен верных последователей. Скептическое большинство требовало зримых доказательств истинности его миссии, требовало чуда. Напрасно уверял он их, что достаточно прежних знамений и чудес прежних пророков, чтобы поверить во всемогущество Аллаха, — ему не верили, и сам он в глубине души не мог не жаждать чуда. И вот оно совершилось! Втрое более многочисленный противник разгромлен, одни его злейшие враги убиты, и тела их брошены в старый колодец, а другие со связанными на затылке руками понуро бредут за победителями навстречу неизвестной судьбе. Кто теперь усомнится, после того как Аллах провел "явное различение" — ал-фуркан — между верующими и неверующими?

Теперь он мог не увещевать, а приказывать, не грозить неведомыми карами в час Страшного суда, а казнить. Вчерашний проповедник милосердия превратился в воинствующего политика.

На следующий день, миновав ущелье ас-Сафра, за которым можно было чувствовать себя в безопасности от возможного контрнападения мекканцев, мусульманское войско приступило к приятному процессу раздела добычи. Мухаммад получил лучший меч, имевший собственное имя Зу-л-Факар, и рыжего верблюда-скорохода, принадлежавшего Абу Джахлю. Трофеи с убитых, по-видимому, сразу забирали себе победители в схватке [+25], а остальная добыча была поровну разделена между всеми, кроме нескольких рабов, участвовавших в сражении. Получили долю даже те, кто отсутствовал по уважительной причине: Усман, оставшийся в Йасрибе при умиравшей жене, воин, сломавший ногу по пути к Бадру, разведчики, не участвовавшие в бою. Два владельца коней получили на них по две дополнительные доли.

Равный раздел вызвал недовольство отличившихся бойцов и старейшин, рассчитывавших на большую долю [+26]. С этим якобы связано появление 8-й суры "Добыча", объяснявшей такое решение волей Аллаха. Текст ее, как и большинства сур, составлен из частей, появившихся в разное время, но есть разделы, которые определенно касаются суждений и проблем, возникших в связи с Бадром. Сура открывается словами: "Они спрашивают тебя о добыче, так скажи: "Добыча принадлежит Аллаху и посланнику, бойтесь же Аллаха, разберитесь между собой и повинуйтесь Аллаху и его посланнику, если веруете"". Айат 41/42, конкретно формулирующий принципы раздела добычи ("И знайте, что если вы взяли что-то в добычу, то пятая часть — Аллаху и посланнику, и родственникам, и сиротам, и беднякам, и путнику, если вы уверовали в Аллаха и в то, что мы низвели нашему рабу в день различения, в день, когда встретились два отряда. Поистине, Аллах все может!"), несомненно, относится к более позднему времени, так как несколько источников свидетельствуют, что при Бадре Мухаммад получил личную долю (хотя, несомненно, лучшую, чем у других), а не пятину, хумс [+27].

Здесь же, у ас-Сафра, Али по приказанию Мухаммада обезглавил ан-Надра б. ал-Хариса, которого Мухаммад ненавидел за язвительные насмешки. На следующий день в Ирк аз-Зубйа казнили одного из наиболее ярых преследователей Мухаммада, Укбу б. Абу Му'айта. Судьба еще одного гонителя Мухаммада, Ту'аймы б. Ади, неясна: по одним сведениям, он убит Хамзой в бою, по другим — попал в плен и был обезглавлен тем же Хамзой [+28].

Сразу же после победы были посланы гонцы в Йасриб и Куба; в Ирк аз-Зубйа кто-то из йасрибской верхушки встретил победителя с поздравлениями, на пятый день после сражения в Йасриб прибыл сам Мухаммад, а за ним пригнали пленников. Воздержавшиеся от похода оказались посрамленными и стали объяснять отказ тем, что думали — дело идет о набеге на караван, а не о сражении за веру [+29].Рис. 8. Центральный Хаджаз в начале VII в. (82 KB)