Яков Свет - За кормой сто тысяч ли

Чтобы поощрить чужеземцев к торговле с Китаем, сунские императоры посылали в страны южных морей особые миссии, и чиновники-златоусты, попадая ко дворам иноземных властителей, не жалея слов, описывали богатые китайские рынки и воздавали хвалу отеческим заботам китайских властей о чужеземных купцах.

И усилия эти не пропадали даром. С 1049 по 1175 год ввоз иноземных товаров — слоновой кости, носорожьего рога, жемчуга, ароматических веществ, пряностей — вырос почти в десять раз, с пятидесяти трех тысяч до пятисот тысяч счетных единиц.

Чужеземные кварталы приморских городов, опустевшие в конце IX века, возродились в сунское время. В Гуанчжоу этот квартал назывался Фаньфань и насчитывал несколько десятков тысяч жителей; в конце Сунской эпохи не меньше иноземцев проживало в Цюаньчжоу и Ханчжоу, причем иностранные кварталы были своеобразным государством в государстве.

Иноземцы подчинялись старостам, которые назначались из числа их соотечественников, у них были свои судьи и свои школы.

В Сунскую эпоху Китай установил связи с Филиппинами, Калимантаном, Тимором, и китайские корабли постоянно курсировали на Южноазиатском морском пути.

В это время появляются замечательные географические работы, и авторами их были уже не монахи-пилигримы, а должностные лица служб, ведающих заморской торговлей, учреждений, в архивах которых накопилось множество ценнейших сведений не только о тех странах, которые посещали сунские кунцы, но и о землях, куда еще не ступала нога китайца.

В XII и XIII веках Чжу Ю, Чжоу Гу-фэйи особенно Чжоу Чжу-гуа, ревизор палаты заморской торговли в Фуцзяии, деятели сугубо практические, самым тесным об- разом связанные с купцами приморских городов, дали подробные «торгово-этнографические» описания всех «варварских» стран южных и западных морей. В трудах этих авторов описываются горы, реки, гавани больших стран, пути, которые туда ведут, нравы, обычаи и формы правления различных чужеземных народов. Чжоу Чжу-гуа обширный раздел своего трактата «Обозрение варварских народов» посвятил природным богатствам и объектам торговли заморских земель. В его «Обозрении» перечислены сорок три вида сырья и собраны сведения о малайских пряностях, благовонных смолах Аравии, жемчуге, который добывается в водах Индии, о драгоценных камнях Ирана, ценных сортах суматранской древесины, ароматических травах на островах Индийского океана. Географический кругозор Чжоу Чжу-гуа безграничен. Ему известны страны Африки — Бибало (Бербера) и Чжун-ли (Зендж) на Сомалийском полуострове, Цэньдань, или Цэнба (Занзибар), он пишет о стране Усыли (Египет), Сицилии и Мавританской Испании.

В XIII веке появляется огромный энциклопедический труд — собрание сведений о «чужеземцах» южных, западных, северных и восточных, в котором описаны все народы Дальнего, Среднего и Ближнего Востока — от Камчатки до Аравии. Автором этого труда был китайский ученый Ма Ду-ань-линь.

В истории китайского навигационного искусства Сунская эпоха была временем огромных революционных сдвигов, сравнимых с тем переворотом в кораблевождении, который пережила Европа в XV веке и начале XVI века. В досунские времена кормчие, водившие суда в открытом море, далеко не всегда были уверены, что корабль их придет в назначенное место.

Фа Сянь, корабль которого 70 дней блуждал по Восточно-Китайскому морю, писал: «только наблюдая солнце, луну и звезды, можно идти вперед. Если же погода дождливая и небо в тучах, корабль, влекомый по воле ветров, идет неведомым путем». Действительно, в те бескомпасные времена кормчий, «потеряв» Полярную звезду и Солнце, должен был вести корабль наугад, и если ненастье длилось много дней, а случалось так нередко, корабль легко мог заблудиться в открытом океане, как это и произошло с тем судном, на котором возвращался на родину Фа Сянь.

Поэтому кормчие предпочитали переходам через открытое море плавание вдоль берегов, где всегда можно было ориентироваться по знакомым очертаниям мысов, прибрежных островков, бухт и отмелей. Но такие плавания были подобны шагам младенца, который может передвигаться, лишь держась за стенку.

В XI веке китайские моряки оторвались от «стены» и смело вышли на открытые морские просторы [11] Есть предположение, что оторваться от берегов и выйти в открытое море китайцев побудили весьма реальные мотивы. Следуя новым курсом, китайские моряки могли оставить в стороне гавани Вьетнама, где купцам приходилось платить большие проходные пошлины. .

Это была истинная революция в мореплавании, вьь званная применением на кораблях «югоуказующей иглы»— компаса.

Не случайно мы говорим о применении, а не о изобретении компаса. Дело в том, что свойства магнитной стрелки были известны в Китае с незапамятных времен, по всей вероятности уже с III века до нашей эры. Вот изображение компаса, который применялся в эпоху Ханьской династии (206 год до нашей эры — 25 год нашей эры). Это квадратная медная пластинка с делениями, на которой свободно вращалась стрелка из магнитного железняка. Впрочем, стрелкой этот стержень, имеющий форму нашей деревянной ложки, можно назвать лишь условно. Ложкообразная стрелка касалась медной пластинки с делениями только выпуклой своей частью и легко изменяла положение. Однако использовался такой компас только на суше.

Более совершенный компас, который нашел такое же применение, изобретен был в начале III века Ма Цзюнем; этот компас устанавливался на повозке и им могли пользоваться при сухопутных поездках.

На море китайские мореплаватели стали пользоваться югоуказующей иглой лишь в конце XI века или в самом начале XII века, и первые упоминания об этом встречаем в книге астронома Шэнь Го (конец XI века) и в трактате Чжу Ю, сына правителя города Гуанчжоу, который прекрасно был знаком с морским делом.

Чжу Ю писал: «Корабли отправляются из Гуанчжоу в одиннадцатую и двенадцатую луну [ноябрь — декабрь], дабы использовать северный ветер [северо-восточный муссон], и приходят обратно в пятую или шестую луну [май — июнь] с южным ветром [юго-западный муссон]. . В море они ходят не только при ветре с кормы, но и при ветрах, дующих от берега или к берегу. Только при лобовых ветрах они не могут продвигаться вперед… Кормчим ведомы очертания берегов, и ночью они определяют путь по звездам, днем — по солнцу. Если же солнце скрыто за тучами, то пользуются они югоуказующей иглой…»

Применив компас в морском деле, китайцы опередили в навигационном искусстве все прочие народы мира. Только спустя столетие начали по примеру китайцев пользоваться компасом арабы и иранцы, а в Европе волшебная магнитная стрелка (там она стала не юго-, а североуказующей) нашла признание лишь в XIII веке [12] Возникает, естественно, вопрос: почему китайцы, зная свойства югоуказующей иглы, применили ее в морской практике спустя много веков после ее открытия. Швейцарский ученый Леопольд Соссюр, автор ряда трудов по истории китайской астрономии, так объясняет причины этой задержки: 1. Звездные ориентиры гораздо яснее различимы в Китае, где северо-восточные муссоны очищают атмосферу, и в Индийском океане, чем в нашем европейском климате со столь частыми туманами. 2. Ветры стойких направлений облегчают вождение кораблей и в то же время с большим постоянством указывают основные румбы, которых следует придерживаться в плавании. 3. К востоку от Индостанского полуострова очертания берегов и расположенных прибрежных островов благоприятны для каботажного плавания. К западу же от этого полуострова плавание в открытом море облегчается тем, что здесь господствуют муссоны и пассаты, так что проще пересечь в этих широтах океан, чем следовать вдоль берегов Аравии. 4. Компас удалось применить для навигационных целей только после того, как магнитная стрелка была посажена на шпильку. Это усовершенствование в свою очередь дало возможность привязывать показание стрелки к точной шкале румбов. Соссюр считает, что югоуказующую иглу китайцы, вероятно, применили на море еще в I тысячелетии нашей эры, но поскольку конструкция компаса была примитивна, ему отводилась роль прибора, не слишком необходимого в условиях муссонного плавания. .