Олег Трубачев - История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Вместе с тем и.-е. auos обнаруживает структурное сходство с и.-е. *atta, *an- и др., например, характерное словообразование путем редупликации: vava ‘бабка’, неаполитанская форма для лат. av(i)a [575].

Гораздо плодотворнее, напротив, изучение развития терминологического значения и.-е. *auos. Обычно принято считать, что *auos обозначало деда, отца матери. Так полагают Б. Дельбрюк [576], О. Шрадер [577], в последнее время — Э. Бенвенист [578]. В связи с этим производные от и.-е. *auos с суффиксами принадлежности −io (слав, ujь), −ino- (литовск. avynas) толковались как ‘дедов, принадлежащий деду’ [579]. А. Исаченко [580]вслед за Дж. Томсоном [581]указывает, однако, что и.-с. *auos не ‘материнский дед’, как принято думать, ибо отец матери был бы неизвестен при групповом браке родовой эпохи. Если лат. avunculus = маленький avus’ и в то же время ‘брат матери’, то avus = ‘брат бабушки’. Исаченко [582]полагает, что и.-е. *аи- , легшее в основу названий дяди по матери, означало сначала ‘одного из предков во втором поколении’. Оно сменило в функции названия брата матери и.-е. *suekuros , поскольку Дж. Томсон указывал, что при древней классификаторской системе родства моим мужем был мой двоюродный брат (кросскузенный брак), а следовательно, мой свекр, и.-е. *suekuros , был моим дядей, братом моей матери [583].

Современные восточнославянские языки забыли оба древние специальные названия для отцовского и материнского дядьев и употребляют в обоих значениях общее название: дядя . «В ранних древнерусских и церковнославянских памятниках слово дядя не встречается вовсе. Первоначальное значение этого термина (дядя), существовавшего издревле в восточнославянских диалектах, было не только ‘дядя’, но и ‘отец’, старик’. В украинских говорах дядю, дядик и до настоящего времени известно в значении ‘отец’» [584]. Об отношениях слова дядя к названиям деда, отца говорилось уже раньше.

Др.-русск. дѧдѧ ‘брат отца или матери’: «Изяславъ и Святославъ пыяша дядю стрыя своего Судислава изъ поруба». Псков. 1 л. 6567. В русском, помимо общенародного дядя , диал. дядяка то же [585], в говорах существуют производные, обозначающие жену дяди , тетку: дедина, дединка, дединушка, дедна, дядина [586] , дядинка [587]. Ср. укр. дядина ‘жена дяди’, дядько ‘дядя’, белор. дзядзька то же.

В литературе русск. дядя давно рассматривается как родственное слав. dedъ [588].

Алб. dzadza ‘брат отца, дядя’ объясняют заимствованием из славянского [589], хотя сопоставляют его только с русск. дядя , не указывая таких же балканославянских форм, которые могли бы явиться источником заимствования.

Не совсем ясно сербск. (далматинское) dundo=stric ‘брат отца’. Лавровский [590]видел в этой форме отражение носового, ср. др.-русск. дѧдѧ , что является очевидной ошибкой, так как ѧ в дѧдѧ не более как орфографическая особенность. Словарь Югославской Академии (кстати, тоже предлагающий неверное толкование из удвоения слога dun в «детской речи») характеризует сербск. dundo как сравнительно новое слово (с XVI в., главным образом в Приморье) со следующими значениями: ‘брат отца’, ‘брат матери’, также о более отдаленных родственниках, вообще — о пожилом человеке, почтительно [591].

Позднее этимологией dundo занимался К. Штрекель [592]. К нему отсылает Э. Бернекер [593]. К. Сандфельд [594], говоря о романском влиянии на Балканском полуострове, упоминает о заимствовании истро-рум. cunat, cumnat ‘beau-frere’ из ит. cognato и лат. cognatus. Нам кажется, что правильную этимологию сербск. dundo надо искать именно здесь. Это позднее местное слово можно объяснить как заимствование из романского источника, ср. истро-рум. cunat или ит. cognato [ konjato ]; аналогичная романская форма могла дать *kunjdo, *kundo с последующей ассимиляцией — dundo , ср. также близость значений слов. Касаясь названных выше примеров, К. Сандфельд отмечает, что «венецианские слова, проникшие в истро-румынский язык, частично прошли через сербохорватский» [595], хотя при этом не приводит никаких сербохорватских форм. Во всяком случае в слове dundo мы имеем еще один поздний романизм сербохорватской родственной терминологии наряду с чукундjед (шикунħед и под., см. выше) и непуча < лат. nepotia ‘племянница’ [596].

Болг. диал. тьутьу ‘чичо, казва детето на таткова си брат’ [597], очевидно, одна из форм корня *tat: *tet , столь широко использованного славянскими терминами родства.

Ст.-слав., др.-русск. тета, тетъка ‘тетка’, тетичьна ‘дочь тетки’, тетъчичь ‘сын тетки’, русск. тётка, тётушка , диал. тёта, тётенька, тётя, тетюха , укр. mimxa , польск. ciotka , кашуб, cotka , прибалт.-словинск. cuotka , н.-луж. sota , полабск. teta ‘Base’, tetena ‘das Kind der Base’, чешск. teta , диал. tetka, tetiсka [598] , teteс ‘муж тетки’ [599], словацк. teta, tetka, totka ‘sestra otcova’, tetсenica ‘tetina dcera’, tetec ‘matcin bratr’, tetkos ‘tetin muz’, словенск. teta ‘тетка’, ‘посаженая мать’, tetcek брат по отцу’, tetсiсna ‘дочь дяди’, tetec ‘муж тетки’, сербск. тета, тетка ‘тетка’, тетак ‘муж тетки’, болг. тета, тетка ‘тетка’, тетин ‘дядя, муж тетки’, диал. тетак ‘сестра отца’’ [600].

С оригинальными фонетическими особенностями ср. русск. диал. тятька ‘тетка’ [601], по внешней форме непосредственно примыкающие к названию отца — русск. диал. тятя; болг. диал. цейка ‘старшая сестра’ [602].

Сюда относятся литовск. teta ‘тетка’, tetenas ‘дядя, муж тетки’.

Из области соприкосновений с названиями отца ср. еще греч. τέττα ‘отец’, в обращении [603], литовск. tetis ‘отец’ [604].

Обычно слав. teta, tetъka относят к редуплицированным образованиям «детской речи», точно так же, как baba, tata [605].

Укр. тiтка < тетка , ср. укр. пiч < печ.

Из числа прочих названий можно привести следующие: русск. диал. братька ‘дядя’ [606]; сербск. даица ‘дядя по матери’; болг. чичо ‘дядя по отцу’, бае то же, чина, чинка, чичана, чича, чана ‘тетка, жена дяди’ Ст. Младенов допускает для болг. чичо , сербск. чика, чико заимствование из тюркских языков [607]. Далее — болг. диал. нане (шопск.) ‘дядя по отцу’, свако ‘дядя (муж сестры матери)’, ‘свояк’, дайя, дайчо ‘дядя’.

Др.-русск. лелѢя ‘родственница’: «…сестра матере моея есть ми великая лелѣя, братучад или братучада матере моея или отца моего есть ми малая ужика или малая лелѣя». Корм. XVI в.; леля ‘тетка’; ср. русск. диал. леля, лёля, лёленька ‘крестный отец, мать’ [608], зап. — укр. диал. лелiка ‘тетка’, лельо ‘папаша’, болг. леля, лола ‘тетка по отцу’, сестра матери’, диал. лелин дядя, муж тетки’ [609], диал. (белослатинское) йейя= леля [610], ср. «сладкоязычие» некоторых русских говоров Сибири ( л > й ), например, по материалам Богораза о колымском наречии; далее — болг. диал. ляля ‘тетка со стороны матери’ [611], лелю ‘сестра дяди по отцу’ [612], ср. также лале: так «меньший брат называет старшего» [613], полабск. l’о-leina ‘сестра по отцу’ [614].