Наум Синдаловский - Призраки Северной столицы. Легенды и мифы питерского Зазеркалья.

Между тем в истории петербургского строительства известны ангелы, к сожалению, либо не дожившие до наших дней, либо вообще не реализованные в окончательных проектах. Как известно, проект Казанского собора в том виде, как его задумывал архитектор Воронихин, осуществлен так и не был. По замыслу зодчего, еще одна колоннада, подобная той, что раскинула свои крылья вдоль Невского проспекта, должна была украсить противоположный, южный фасад храма. Не было закончено и внешнее скульптурное оформление собора. Мощные каменные пьедесталы, до сих пор стоящие по обе стороны колоннады, предназначались для скульптур двух архангелов. До 1824 года на пьедесталах стояли их гипсовые копии. Предполагалось заменить их на бронзовые. Но сделать это так и не удалось. В народе родилась легенда о том, что архангелы сами «не хотят занять свои места», пока, по утверждению молвы, в России не появится «мудрый, правдивый и честный политик».

Со временем гипсовые архангелы настолько обветшали, что их пришлось убрать. А каменные подножия так и стоят до сих пор. Кто знает… Тем более известно, что пьедесталы не любят стоять пустыми.

Утрачены и ангелы, некогда украшавшие разрушенный «Литовский замок». Так в обиходной речи петербуржцы называли построенное в 1787 году на углу Крюкова канала и Офицерской (ныне Декабристов) улицы необычное для Петербурга здание, фасады которого украшали семь романтических башен. Одновременно с «Литовским» у него было и другое название: «Семибашенный замок». В начале XIX века в нем был расквартирован так называемый Литовский мушкетерский полк, а с 1823 года мрачные сырые помещения замка начали использовать в качестве следственной тюрьмы, которая просуществовала без малого целое столетие, вплоть до 1917 года. За это время замок приобрел в народе еще несколько названий: «Петербургская Бастилия», «Каменный мешок», «Дядин дом», «Дядина дача». Сохранился, опубликованный в свое время в журнале «Сатирикон», анекдот: «Извозчик! К „Литовскому замку“» – «И обратно?» – «Можно и обратно.» – «Ждать-то долго?» – «Шесть месяцев».

Как и положено, в тюрьме была ведомственная церковь, крышу которой и одну из башен замка украшали фигуры ангелов с крестами в руках – этакие странные символы тюремного заведения. Эти ангелы довольно часто фигурируют в рифмованном фольклоре того времени:

Эти Ангелы давно уже стали героями петербургского городского фольклора. Один из Ангелов, согласно местным преданиям, по ночам покидал свое место и обходил тюремные камеры. Арестанты будто бы не раз слышали его звонкие шаги и видели блестящие крылья. Знали, что, если он постучит в камеру кому-то из смертников, того в эту же ночь казнят. Два раза в году, на Пасху и на Рождество, Ангел являлся заключенным во сне, приносил вести от родных и благословлял. Когда заключенные впервые под охраной входили в ворота тюрьмы и обращали взоры на крышу замка, им казалось, что Ангел едва выдерживает тяжесть креста, и все долгие дни и ночи заключения им верилось, что «настанет день, когда Ангел уронит крест и все выйдут на свободу».

И действительно, в марте 1917 года толпы опьяненных запахом свободы революционных петроградцев подожгли, а затем и разрушили «Литовский замок», предварительно выпустив всех заключенных на свободу. Погибли и скульптуры Ангелов. Развалины замка простояли до 1930-х годов, затем руины разобрали и на их месте построили жилые дома для рабочих Адмиралтейского завода, а Тюремному переулку присвоили имя С. М. Матвеева, рабочего этого завода, погибшего в 1918 году.

В 1930 году Ленинград покинул еще один Ангел. Он венчал Памятник Славы, что находился на Измайловском проспекте перед Троицким собором. Величественный Памятник Славы был установлен в честь побед российского оружия во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. Памятник, построенный по проекту архитектора Д. И. Гримма, представлял собой колонну, сложенную из шести рядов пушечных стволов, отбитых в ту войну у турок. Крылатая фигура Ангела на его вершине олицетворяла Победу. Вокруг колонны на отдельных гранитных пьедесталах стояли артиллерийские орудия, также захваченные у неприятеля. Всего этого мемориального ансамбля в один прекрасный день вдруг не стало. Городская легенда связала его исчезновение то ли с предстоящим, то ли с уже состоявшимся государственным визитом народного комиссара СССР К. Е. Ворошилова в дружественную Турцию, которая, как утверждает легенда, сочла оскорбительным существование в далеком Ленинграде столь выразительного напоминания о своем, еще сравнительно недавнем в то время поражении. И Памятник Славы исчез в плавильных печах одного из ленинградских заводов.

К счастью судьба этого Ангела оказалась не столь трагичной. В 2005 году Памятник Славы был полностью восстановлен.

Сразу после Октябрьской революции 1917 года нависла угроза утраты и самого известного петербургского Ангела, установленного на вершине Александровской колонны, на Дворцовой площади.

Эта колонна находится в самом центре города. В разговорной речи ее называют «Александрийский столп», или «Колонна победы». Она сооружена по проекту архитектора Огюста Монферрана, 30 августа 1834 года была торжественно открыта. Колонна задумывалась как грандиозный памятник победителю Наполеона в Отечественной войне 1812–1814 годов Александру I. Объектом городского фольклора Александровская колонна стала едва ли не сразу. Петр Андреевич Вяземский записал анекдот о графине Толстой, которая запретила своему кучеру возить ее мимо колонны. «Неровен час, – говорила она, – пожалуй, и свалится она с подножия своего». Как известно, колонна не врыта в землю и не укреплена на фундаменте. Она держится исключительно с помощью точного расчета, ювелирной пригонки всех частей и собственного веса. Согласно одному из многочисленных преданий, при закладке в основание колонны был зарыт ящик отличного шампанского – чтоб стояла вечно, не подвергаясь ни осадке, ни наклону.

Не устраивала некоторых петербуржцев и скульптурная аллегория – фигура Ангела, венчающая гранитный обелиск. Известный в пушкинском Петербурге салонный краснобай Д. Е. Цицианов, возраст которого к тому времени приближался к 90 годам, будто бы говорил: «Какую глупую статую поставили – Ангела с крыльями; надобно представить Александра в полной форме и держит Наполеошку за волосы, а он только ножками дрыгает».