Жорж Бордонов - Повседневная жизнь тамплиеров в XIII веке

Рядом с командором некий брат ест прямо на плитах пола, присев на корточки, — таково наказание, предусмотренное Уставом. И в этом причина, по которой напротив командора стоит миска, обильно наполненная едой: полагается проявлять милосердие по отношению к наказанному брату, уделяя ему немного пищи. В крупных командорствах по Уставу полагается ставить перед ним с этой целью четыре миски.

Брат Жослен скоро узнает, что нужно очень аккуратно и тщательно отрезать для себя мясо, а также и хлеб, и сыр, и рыбу, так как остатки еды отдают бедным. Орден гордится тем, что к бедным здесь относятся без пренебрежения. Жослен познакомится также с правилами соблюдения постов и праздников — с теми, когда на стол подают рыбу, и с теми, когда не подают ничего, кроме одного блюда с небольшим количеством зелени или супа (например, в пятницу). Не допуская никаких излишеств, рацион вместе с тем предусматривал вполне достаточное питание, хотя и без гастрономических изысков. Чревоугодие, обжорство и неумеренность наказуемы. Однако питание рыцарей в принципе отличается большим изобилием, чем домашней прислуги. В то время как рыцарям подается три перемены блюд, прислуге полагается только две. Но зато они не соблюдают постов. Кроме того, качество их пищи ничуть не хуже, ибо известно, что, если рыцари отказывались от мяса, его могла спрашивать для себя прислуга. В командорствах Востока, естественно, употребляли продукцию местного производства: яйца и мясо домашней птицы со своего птичника, баранину, говядину и свинину со своего скотного двора, сыр, изготовленный на месте, овощи и зелень со своего огорода, рыбу, выловленную в прудах, принадлежавших Ордену, вина, приготовленные из винограда, который сами же и вырастили, хлеб, испеченный из муки, полученной на мельницах тамплиеров из урожая, который они собрали. Как и повсюду в ту эпоху, шпик, солившийся в больших бочках, составлял основу рациона. Для больших праздников, вроде Рождества или Пасхи, в лавках закупалось мясо несколько лучшего качества и более тонкие вина, если позволяли достаток Дома или щедрость командора. То, что не потреблялось, шло на продажу, чтобы выручить деньги, необходимые для нужд тамплиеров, сражающихся за Святую Землю. Понятно, что расточительность была не в чести, поскольку противоречила духу умеренности, царившему в Ордене. Наконец, не была забыта и необходимость кормить бедных, что побуждало тамплиеров ограничивать себя ради милосердия к ближним, однако не подвергаясь чрезмерным лишениям. Предваряемая благословением и чтением «Отче наш», трапеза, проходившая в торжественном молчании, носила даже несколько сакральный характер; она становилась чем-то вроде дара Божьего. Вот почему братья, по знаку командора поднявшись из-за стола, в молчании попарно следовали в часовню, чтобы воздать хвалу Господу. И лишь после этого они имели право беседовать, избегая, однако, пустых и «суетных» слов.

Вступление в Орден тамплиеров вовсе не сулило сплошного удовольствия. Беглый набросок трапезной, наполненной молчаливыми фигурами, дает лишь слабое представление об орденской дисциплине. Но было и такое место, на которое по необходимости не распространялись самые суровые правила — речь идет о лазарете. Не следует думать, что тамплиеры предпочитали изнурение тела и его неуклонное разрушение ради искушения быстрее оказаться в раю. Эти самоотверженные люди, напротив, стремились к достижению абсолютного и полного равновесия между здоровым телом и здоровым духом. С их точки зрения, для успеха сражения умение побороть соблазны было ничуть не менее важно, чем поддержание силы и гибкости мускулов. Отсюда их стремление избегнуть болезней путем избрания богатого и разнообразного рациона питания, изолирования больных братьев и предоставления им необходимой медицинской помощи. Отсюда и запрет на некоторые действия: без разрешения командора нельзя было ни искупаться, ни пустить себе кровь, дабы избежать нежелательных последствий.

Брат санитар обладал достаточными медицинскими познаниями, чтобы лечить обычные болезни, в частности лихорадки, занесенные с Востока, но также и вызванные близостью болот и прудов — насморки и кишечные расстройства. Однако в тяжелых случаях санитар с согласия командора советовался с «более искусным целителем» (врачом). Без одобрения командора он не мог подстричь больному бороду, вскрыть гнойник и даже назначить лекарство. Следует полагать, что тамплиеры многому научились у арабов, которые достигли больших успехов в терапии и применении различных лекарственных настоек растительного происхождения.

Брат санитар занимал привилегированное положение среди братии. Ответственные за погреб (винные запасы), за кухню, пекарню (хлебопечение), свинарник, сад (огород) и задний двор (птичник) должны были исполнять его особые распоряжения, которые он давал им в целях ухода за больными. Даже командор принужден был давать ему деньги на покупку недостающих продуктов. И наконец, брат санитар был обязан самым тщательным образом следить за исполнением предписанных им процедур. Однако свой контроль он должен был осуществлять по возможности ненавязчиво. Например, он указывал заболевшим братьям, какой вид мяса им следовало употреблять за трапезой. И все же подобный обычай заслуживает особого внимания, поскольку он прекрасно передает атмосферу, царившую среди тамплиеров.

Больным дозволялось есть мясо во все дни недели, кроме пятницы, в то время как здоровые могли себе это позволить лишь три раза в неделю, в остальное же время довольствовались овощами и рыбой — отменный рацион. Престарелые или не полностью выздоровевшие могли садиться за трапезу в лазарете. Те, кому пустили кровь и кто нуждался в восстановлении сил, имели право на трехразовое питание, но не более того.

Находящимся в лазарете запрещалось употреблять в пищу чечевицу, бобы, говядину, мясо свиноматок, коз, козлов, телятину, баранину, угрей и сыр. Оставались свежие овощи, рыба, домашняя птица, что отнюдь не являлось плохим питанием.

Если кто-либо из братии вследствие болезни или недомогания не имел достаточно сил, чтобы присутствовать на службе или отправиться в часовню, он должен был явиться в лазарет. Но поскольку забота о душе была важнее заботы о теле, Устав рекомендовал в этом случае заранее исповедаться и причаститься. Больному позволялось, если он желал, трижды в день принимать пищу в постели. Страдавшим дизентерией, злокачественными язвами, рвотой (нападение вампира), бешенством (эпилепсия, нервный припадок) или другими болезнями, способными обеспокоить окружающих, предоставлялась отдельная комната. Как только братья могли покинуть лазарет, их первой обязанностью было посетить мессу, чтобы возблагодарить Господа Иисуса Христа за свое выздоровление. После этого допускалось еще трижды принять трапезу в госпитале, прежде чем перейти в общую трапезную и вернуться к монастырскому режиму.