Александр Чубарьян - Зимняя война 1939-1940

Помощь Советского Союза показала, что он является противником фашистской Германии, но одновременно она дала новые аргументы и тем, кто расценил участие СССР в испанских событиях как угрозу вооруженного экспорта революции. Этот фактор сыграл немалую роль и в позиции Франции и Англии по отношению к СССР в связи с событиями, развернувшимися в 1938 г. вокруг Австрии и Чехословакии.

Опираясь на существовавшие в Австрии нацистские группировки, гитлеровское правительство стало добиваться от австрийского правительства воссоединения Австрии с Германией. 12 марта 1938 г. 200-тысячная группировка немецких войск вступила на австрийскую землю. На следующий день был принят закон, объявивший Австрию "немецкой землей".

Относительная устойчивость в Центральной Европе была разрушена. 17 марта Литвинов от имени советского правительства выступил с заявлением, в котором охарактеризовал аншлюс Австрии как "насильственное лишение австрийского народа его политической, экономической и культурной независимости", предупредив, что следующей жертвой нацистской агрессии в первую очередь может оказаться Чехословакия, а затем и другие европейские страны. Литвинов сообщил, что советское правительство "готово участвовать в коллективных действиях, которые были бы решены совместно с ним и которые имели бы целью приостановить дальнейшее развитие агрессии и устранение усилившейся опасности новой мировой войны" 15. Но коллективных действий не последовало.

В Англии и Франции, как и прежде, недооценивали исходящей от нацистов угрозы для их собственной безопасности. В Москве же такую опасность представляли более реально. Но в Париже, Лондоне и Вашингтоне не прислушивались к таким оценкам, что в немалой степени объяснялось недоверием к кремлевскому руководству, которое выступало против преступного нацистского режима и в то же время прибегало к преступным методам утверждения власти в собственной стране. Именно на начало 1938 г. в СССР пришелся апогей сталинских репрессий. 2-13 марта 1938 г., когда решался вопрос о дальнейшей судьбе Австрии, в Москве Сталиным и его подручными был разыгран один из показательных процессов с приглашением на него иностранных журналистов и дипломатов против участников мифического "правотроцкистского блока". 13 марта, т.е. в день "включения" Австрии в состав Германии, по ложным обвинениям в шпионаже и подрывной деятельности были вынесены смертные приговоры Н.И. Бухарину, А.И. Рыкову и др. Эти события воспринимались за рубежом как проявление кризиса советского диктаторского режима, порождали среди общественности буржуазно-демократических стран сомнения в его способности быть надежным партнером в деле обуздания агрессоров.

Венцом политики "умиротворения", как известно, стал мюнхенский договор 1938 г., в результате которого Англия и Франция санкционировали захват Чехословакии гитлеровской Германией. События показали, что тогдашние руководители Англии и Франции фактически дали "зеленый свет" поглощению европейских стран фашистскими режимами. Они молча восприняли аншлюс Австрии, не препятствовали германскому проникновению во многие страны Юго-Восточной и Центральной Европы, на Балканы, в Средиземноморье и т.д.

Общий фон европейской политики оказывал существенное влияние и на советско-финские отношения. В 1937-1938 гг. они характеризовались значительной внутренней напряженностью. Со стороны Советского Союза, как показывают советские внешнеполитические документы, проявлялось постоянное беспокойство: во-первых, сохраняющимся германским влиянием на политическую и общественную жизнь Финляндии; во-вторых, опасениями в связи с возможным включением Финляндии в союзы или блоки с участием Германии и Англии; в-третьих, периодически возникающими инцидентами на советско-финской границе.

В те годы, как известно, явно ухудшались отношения СССР с Англией и Францией, но противоречия с Германией занимали еще главенствующее место, и эти тенденции явно сказывались на отношениях СССР с Финляндией. Со своей стороны, финское руководство стремилось всячески рассеять опасения и беспокойство Москвы, заявляя о своем желании нормализовать и развивать отношения с Советским Союзом. В феврале 1937 г. финский министр иностранных дел Р. Холста посетил Москву, чтобы, как он заявил, рассеять слухи "об обострении советско-финских отношений" 16. По словам финского министра, его визит в Москву был одобрен всеми политическими партиями Финляндии, а также министром иностранных дел Швеции Сандлером. В беседах с Литвиновым Холсти подчеркивал свое намерение следовать идеям Лиги наций и бороться с прогерманскими настроениями, существовавшими в финском обществе.

Характерно, что в ходе переговоров с Холсти Литвинов, подчеркивая желание СССР улучшать и развивать отношения с Финляндией, заявлял, что она "предпочитает интимную близость с Германией, Польшей и даже Японией" 17. Литвинов прямо указал, что СССР опасается, что в случае большой европейской войны Финляндия может оказаться в "противостоящем нам лагере" и что мы принимаем меры предосторожности на финской границе. Литвинов заявил даже, что вся наша страна считает Финляндию нам враждебной. В беседе с советской стороны упоминалось о строительстве немцами в Финляндии аэродромов и химического завода.

Фактически уже в ходе этого визита обозначались пункты и линии напряженности в отношениях между двумя странами. В дальнейшем советская сторона постоянно возвращалась именно к этим вопросам, а финские представители стремились отрицать прогерманские тенденции и оправдывать или объяснять инциденты на финско-советской границе. И если в первые месяцы после визита Холсти в Москву советские представители в Финляндии заявляли о благоприятных и значительных итогах переговоров в Москве 18, то затем в донесениях советских дипломатов из Хельсинки снова появились тревожные ноты. Возобновились инциденты на границе 19.

Последующие события показали также, что в Москве параллель но с германской "опасностью" все настойчивее отмечали и английскую активность. Так, в письме заместителя наркома иностранных дел В.П. Потемкина от 1 июня 1937 г. прямо указывалось на англофильские настроения Холсти и на усиление английской деятельности в прибалтийско-скандинавских делах. Одновременно высказывались опасения и по поводу возможного привлечения Финляндии к польским планам (направляемым Англией) создания "санитарного кордона" и антисоветского блока в Прибалтике 20.

Таким образом, отношения с Финляндией полностью отражали об щую линию тогдашней политики советского руководства. В условиях сохраняющейся враждебности с Германией и усиливающейся напряженности в отношениях с Англией Москва стремилась ослабить влияние этих держав в Финляндии и активизировать собственные позиции в политике своего северного соседа.